каблуками.
— Именно, — восклицает она, размахивая руками. — Я рада, что мы согласны. — Я стиснула зубы. Кира знает, что я ношу «только туфли».
— Я примерю их, но ничего не обещаю. — Шатаясь, я прохожу в ванную и закрываю дверь. Я не позволю никому увидеть меня в этом платье, пока не посмотрю на себя в зеркало. Я говорю через дверь, снимая резинку с запястья и укладывая свои каштановые волосы на макушке. Я покачиваю облегающее платье на почти несуществующих бедрах, поднимаюсь по телу и пытаюсь завязать бретельки на шее.
— Говоря об услугах, Кира, пообещай мне, что не будешь слишком много пить сегодня вечером.
— Да, мать еще чего-нибудь, — отвечает она насмешливым тоном.
— Не закатывай глаза. Я серьезно, — отвечаю я.
— Двери закрыты, Тори, ты не видишь, как я закатываю глаза.
— И не надо, — говорю я, на мгновение забывая о том, что на мне надето. Я выхожу в свою спальню. Мой взгляд сужается на нее. — Я серьезно. Случится что-то плохое. Это случается постоянно, девушками пользуются всякий раз, когда они в хлам.
Ее глаза расширяются, и она визжит, ее руки летят ко рту. Мой рот открывается, когда я опускаю взгляд на черное короткое платье, облегающее мое тело.
— Выглядит ужасно, не так ли? — Я поворачиваюсь, чтобы снять его, и кисть ударяет меня по центру спины.
— Ты не даешь себе достаточно поблажек. Носи побольше таких платьев, и у тебя будет столько власти, сколько ты захочешь. Ты должна научиться использовать свои преимущества. Ты должна сделать так, чтобы Колтон захотел бросить своих друзей, чтобы заполучить тебя одну. — Я со вздохом опустилась на кровать.
— Я не уверена, что хочу манипулировать своим парнем, чтобы он проводил со мной время. — Я нахмурилась, посмотрев вниз на платье. — Оно кажется фальшивым. Разве я не должна привлекать его так же сильно, когда на мне джинсы и футболка?
— Ты читала слишком много любовных романов. Любовь не случается просто так. Девушка должна работать, чтобы привлечь внимание парня и удержать его. Не выгляди такой несчастной. Надень платье, и ты увидишь. Все проблемы в общении между вами исчезнут. Поверь мне. — Она берет меня за руку и тянет, поднимая с кровати. — Я в настроении выпить немного «Рокки Роуд», а ты?
— Веди, — говорю я. Пять минут спустя мы сидим на моей кровати, прижавшись спинами к изголовью, облизываем ложки, полные вкусного мороженого, и хихикаем.
— Так какая птица находится под угрозой исчезновения в этом месяце? — спросила Кира, заставив меня пожалеть о том, что я когда-либо рассказывала ей о них. На самом деле я никогда не показывала ей ни одной из своих резных работ. В основном потому, что у нее такой же взгляд, как у моей мамы, когда она упоминает о них; как будто они бессмысленны и отнимают много времени. Отвлечения от реальной жизни — так называет их моя мама. Кира зачерпывает ложкой мороженое, переворачивает ложку и слизывает мороженое.
— Ладно, не отвечай. Переходим к следующему вопросу. Как тебе удалось заставить Колтона наконец-то пригласить тебя на свидание? — Она обдает теплым дыханием круглый конец своей ложки, наблюдая, как серебро тускнеет.
Мой желудок начинает дрожать, и этот вопрос не нравится мне больше, чем первый.
— Я не знаю… Мы были друзьями какое-то время, и прежде, чем у меня появилось время подумать, что это значит, мы стали чем-то больше.
— Вы когда-нибудь хотели остаться просто друзьями? — Она смотрит вверх из-под завитых ресниц, покрытых тушью, и я вижу это, розовый оттенок ее щек. Никогда не видела, чтобы Кира краснела.
— Иногда мне хочется, чтобы мы остались друзьями. Тогда мне не пришлось бы так сильно переживать из-за того, что мы расстались. Но уже слишком поздно, не думаю, что можно вернуться назад.
— О, я думаю, ты могла бы. Я думаю, нашла бы способ оставаться его другом, если бы что-то случилось. Не вижу, чтобы у тебя были какие-то обиды на него или на кого-то еще, Тори. Ты слишком хорошая. — Уголки ее глаз улыбаются, пока металлическая ложка стучит по дну ее миски.
— Я вижу, как он встречается с другой, но все равно приходит к тебе за советом по поводу отношений, и ты помогаешь ему, потому что ты такая. — Я хмуро смотрю на дно своей собственной миски, внезапно почувствовав желание съесть еще мороженого.
Мы все в подвале Колтона, половина парней из футбольной команды окружает нас, пятерых девушек, сидящих за столом: Киру, Стейси (девушка, известная тем, что целовалась с большинством старшеклассников, парней и девушек), Лиззи, Эмбер и меня. Эмбер — единственная, кроме Киры, с кем я общаюсь на постоянной основе.
Играет музыка, но ее трудно расслышать за всем шумом в подвале: разговоры смешиваются, смех, ножки стульев скребут по бетонному полу, футболисты хвастаются своим вкладом в команду.
Колтон проявляет признаки опьянения. Он смутил меня, ввязавшись в борьбу с Кирой. В какой-то момент он зажал ее сзади, его руки обхватили ее верхнюю часть тела, одна из его ног зацепилась за ее ноги, чтобы не дать ей вырваться. Они боролись, флиртовали друг с другом, пока мне не стало трудно смотреть. Все за столом истерически смеялись, кроме Эмбер, которая бросила на меня сочувственный взгляд, когда никто не смотрел. Я знаю, что, должно быть, покраснела во все немыслимые оттенки. Я видела жалость в ее глазах, и от этого у меня заболел живот.
— Что случилось, детка? — спросил Колтон, потрепав волосы, упавшие мне на щеку. Он садится на барный стул рядом с моим. — Ты ведь не злишься из-за того, что я дразнил Киру? — Он не дает мне времени ответить, прежде чем щелкнуть меня по правому бедру, что он всегда делает, когда собирается сказать что-то, относящееся к моей травме. — Потому что ты знаешь, что я не хочу ничего больше, чем иметь возможность возиться с тобой, но я не могу. Не хочу причинять тебе боль.
— Я не сломаюсь, Колтон. Мне нужно быть осторожней с ногой, вот и все. — Можно подумать, что после года, в течение которого я ему это говорю, он это поймет.
— Да. Именно это я и сказал. — Он откручивает пробку с пива и делает глоток. —
