с сильным акцентом, который я не мог понять. Блонди была одета в обтягивающее красное платье, которое облегало каждый ее изгиб. Ее лицо мерцало в лучах света, и от нее пахло сиренью и, может быть… ромашкой, но ее запах был не более соблазнительным, чем у Лилы.
Лила была… опьяняющей. Блядь, я бы опьянел от ее запаха.
Захватывающая.
Сумасшедшая.
Моя.
— Parlez-vous Français? — спросил я Блонди. Ты говоришь по-французски?
Лила напряглась рядом со мной. Хм, интересно.
— Un peu (пер. немного), — ответила она, хихикая. — Как ты говоришь по-французски? Ты американец. Я могу сказать по акценту.
Все благодаря маме и папе. Они позаботились о том, чтобы я свободно говорил как минимум на трех языках с раннего возраста. Английский, французский и немецкий. Брэд, мой отец, сказал, что это хорошо, когда я стану старше, когда мне пора будет править его империей. Меня дрессировали, как хорошую чертову собаку, с самого детства.
— Comment est-ce que tu t'appelles, Блонди? — Как тебя зовут?
Краем глаза я увидел, как Лила сжимает свой стакан. Ее костяшки пальцев побелели, а губы сжались в жесткую линию. Она смотрела прямо перед собой, игнорируя меня и женщину в моих руках.
— Серена. Et vous?
— Мэддокс, — представился я, поднося ее руку к своим губам и целуя ее тыльную сторону.
— Ой. — Она покраснела, закусив губу. — Приятно познакомиться, Мэддокс. — Мое имя скатилось с ее языка, как будто она пробовала его, черт возьми.
— Tout le plaisir est pour moi, chérie. — С удовольствием, милая.
Серена издала тихий хриплый смешок.
— Очаровательно, я вижу.
Я обвил пальцем ее белокурые локоны, притягивая ее к себе. Ее сиськи прижались к моей груди. На ней не было лифчика, и я мог чувствовать ее сморщенные соски сквозь наши тонкие слои одежды.
— Ты хочешь потанцевать?
Лила стукнула пустым стаканом о стойку, и Серена вздрогнула. Мои губы дернулись, ухмыляясь. О да, моя девушка была в ярости.
— Еще бухла. Крепкого, — практически огрызнулась она на бармена.
Ухмыляясь, я позволил своей руке блуждать по бедрам Серены. Мои пальцы сжались вокруг ее изгибов, толстых и пышных в моих ладонях, и она ахнула, приоткрыв губы. Заманчивое зрелище, но оно ничего не сделало с моим членом.
Конечно, она была привлекательна.
Несколько месяцев назад я был бы весь в ее киске, возможно, трахнул бы ее о туалетную кабинку. Но не сегодня.
Меня ничуть не интересовала Блонди, но если Лила захотела поиграть…
Ей нужно было выучить правила, а потом она должна была играть лучше меня. Она могла бы превратить это в свою маленькую игру, и я бы показал ей, как в нее играют на самом деле.
Когда наши глаза встретились, что-то вспыхнуло в ее глазах, прежде чем она моргнула. Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что она немного психопатка. Ах, жизнь никогда не была скучной, когда в твоей жизни была Лила Гарсия.
— Это хорошая песня, — выдохнула Серена мне в ухо. — Ну что, пойдем?
Она схватила меня за руку и потащила нас на середину зала. Мы змеились среди теплых и потных тел, находя свободное место на танцполе.
Серена прикусила губу, бросив на меня взгляд «трахни меня сейчас». Ее руки легли мне на грудь, и она погладила меня сквозь рубашку. Ее большой палец скользнул по моему соску, и я схватил ее за запястья, обняв руками за шею. Это было безопасно. Блонди надулась, но в остальном плыла по течению.
Мои глаза нашли Лилу, и она пылала. Хм. Я вижу тебя, Гарсия.
Как будто она могла читать мои мысли, ее лицо стало жестким, лишенным каких-либо эмоций.
Красиво сыграно.
Схватив Серену за бедра, я притянул ее ближе к себе, и мы двинулись в ритме песни. Тела вокруг нас были практически сухими, трахаясь друг с другом на танцполе. В баре было достаточно темно, чтобы никого это не волновало.
Не сводя глаз с Лилы, я вжал колено между бедрами Блонди, и она практически терлась об мне. Я резко втянул ее в свое тело, и она восприняла это как приглашение. Ее руки обвились вокруг моей шеи, а ладони медленно опустились к моему животу.
Мы были достаточно близко к тому месту, где стояла Лила, и я увидел, как выражение ее лица сменилось с бесстрастного на кислое и болезненное.
Я уже собирался бросить Блонди, хватит глупых игр, в которые мы с Лилой играли, когда мой взгляд остановился на…
Проклятье!
Что он здесь делал?
Люсьен подошел ближе к Лиле, ее внимание переключилось на него. Он улыбнулся ей и сказал что-то ей на ухо, заставив ее улыбнуться. Я чуть не сбил с ног и Серену, и себя, увидев мою Лилу, улыбающуюся ему. Он принес ей еще выпить, и я смотрел, как его руки скользнули вверх по ее голым рукам, а она все еще улыбалась.
Люсьен кивнул в сторону танцпола, и взгляд Лилы на мгновение встретился с моим, прежде чем она вложила свою руку в его руку. Жар пронзил мою шею сзади, и я напрягся.
Лила обвила руками шею Люсьена, а его руки были на ее нижней части спины, слишком низко… его пальцы дразнили верхний изгиб ее задницы.
Задницы, которая принадлежала мне.
Я мог сказать, что Лила была в гармонии со мной и моим вниманием к ней, но она намеренно избегала смотреть в мою сторону. Серена что-то сказала мне, но я не слушал. Этот ублюдок держал Лилу слишком близко, и я мог поклясться, что она, блядь, захлопала в его сторону ресницами. Куда, черт возьми, подевалась ее сдержанность?
Когда Люсьен наклонился, словно желая поцеловать ее… С меня хватит.
Бросившись вперед, я отпускаю Серену. Она запищала, протестуя, но я уже шел к Люсьену, который все еще держал мою девушку слишком близко.
Горькая ревность бушевала в моих венах, когда я прерывал их интимный танец, разделяя их.
— Извини. Возможно, ты захочешь найти нового партнера по танцам, Люсьен. Этот занят.
Лила ахнула, когда я схватил ее за запястье и начал тянуть ее прочь.
— Что ты делаешь? — прошипела она.
— Мы уходим, — сказала я невозмутимо, мое сердце колотилось в груди.
— Ты устраиваешь сцену!
Я? Устраиваю сцену… когда она начала эту свою дурацкую игру? За что? ПОЧЕМУ?
Я потащил ее в пустой коридор, подальше от всех и посторонних глаз, прижав ее спиной к стене. Я прижался к ее телу, удерживая ее в клетке.
— Что не так с тобой? Мэддокс, — прошептала она. — Мэддокс!
Ее крошечные кулачки ударили меня в грудь, ее лицо покраснело, а глаза потемнели от гнева.
— Что ты делала, Лила? — спросил я обманчиво тихо.
Ее губы изогнулись в улыбке, хотя в ней не было ничего теплого.
— Танцевала. Как и ты. У тебя проблемы
