– важные шишки, аристократы, чароплеты, верователи, книгочеи, и прочие, стал быть правят. Остальные, кто слабее, пытаются стать сильными.
-Сила в правде, брат, - комментировал я, надеясь прервать паузу.
-Я не твой брат.
-Так и сила не в правде. Все что стоит веками строится на лжи или железобетонных сваях.
-Сила – это сила, - отрезал Пайк. – Кто сильный, тот и правит.
-А можно подробнее?
-Первая заповедь Великого Бога: «Коле есмь в члове логос силы; есмь в нём Божье даровье и стан – наместник…» наместник что-то там. Словом, высокородные постоянно друзей своих на дуэли зовут, - Пайк сплюнул под ноги. – Если побил, значит сильный, а значит, можешь стать ближе к Великому Богу. Они называют це… Боевые Искусства. Помнится, лейтенант бывал в столице на великом турнире. Рассказывал, что там один благородный смахнулся с таким же на поприще. И знаешь чего? Его меч в какой-то момент драконом обратился! Огненным драконом. Чуть барьеры чароплетов не пробил. На трибунах всех обделались, а соперника… в банке родственникам вернули. Хотя там и праха-то не осталось. Черная пятно на песке… так этого песка и насыпали.
-Жуть…
…как интересно.
-Ага, - поддакнул Пайк. – Сила даётся с рождения. Всем, даже крестьянам. У благородных дети просто чаще и лучше чудесничать могут. Если нет, то таких в подземелья кидают, чтоб те издохли, иль сильнее стали. Помнится, сын главы Дома Вессегердов не отличился. Когда тому десять стукнуло, заперли его в бочку, наказали идти туда, не знаю куда и найти то, не знаю что. И в море спихнули. Видимо не нашёл, ибо слыхом не слыхивал про него больше.
-Дом Вессегердов? – я начал отжиматься, стараясь не довести себя до пота. В пещере было прохладно и если подхвачу простуду, добром это не кончится.
-Дома знатных родов. Четыре штуки, - Пайк показал четыре пальца в латной рукавице. – Вессегердов, Клыков, третий называл себя кланом Яблок, а четвертый не-то Крокодилами себя кличет, не-то Драконами. Там беда с языком. Отец-основатель с дубу рухнул и каждый год меняет название дома.
-Странно это. Фух, - делая тридцатое отжимание пропыхтел я. – Название дома, это бренд. История, которая продаёт статус. А тут так просто от неё отказываются.
-Бренд? – переспросил Пайк, но, не дождавшись ответа, начал объяснять, делая это с таким тоном, с каким человек может объяснять другому, где право, а где лево. – История этого дома – это их дела. Отец-основатель первый! Пережил большую часть дуэлей… которые сам и устраивал. А названия меняет, чтобы другие, на всяких этих балах иль пирах ошибались, и их можно было вызвать на дуэль «за неуважение». Смыть позор, вроде так.
-Вот оно что.
-Ага.
-А ты, Пайк, сильный?
-Посильнее тебя буду, это точно, - пожал плечами Пайк. – Да и среди наших тоже сильнее буду. Но толку-то? Меч в дракона превращать не умею. Просто как-то в кабаке за девочку заступился… помнится, тридцать человек тогда зуботычинами спать отправил.
Последнее Пайк рассказывал с некоторой гордостью. Оно не удивительно. В мире где власть построена на чистой силе, этой самой силой обладать очень даже в почете. Но глядя на этого одутловатого, низенького и неуклюжего человечка сложно было поверить в то, что он мог отправить в нокаут тридцать человек.
Я просто моргнул.
Ничего необычного, никаких неестественных звуков или чего-то подобного. Он просто исчез. Пайк растворился в воздухе, как может раствориться сахарная вата попавшая в воду. На месте осталась только сиротливая алебарда, упиравшаяся кончиком в стену, а древком в пол.
-Хех.
Пайк стоял за моей спиной и ухмылялся. Испугался ли я? Да. Но виду не подал.
-Каждый в нашем мире обладает силой, - Пайк похлопал меня по плечу и пошёл обратно к своей алебарде. – Но всегда есть кто-то сильнее. И врожденный дар не поможет.
-Да, старина, каждый раз меня удивляешь. Сначала своей добротой и открытостью, теперь смертоносностью. Не думал, что это будет относиться к одному человеку.
Выдавил из себя я, понимая, что в таком мире надо быть осторожнее даже с дворовыми пацанами, которые срезают кошели. Если тут каждый имеет какой-то встроенный навык, нужно научиться читать, какой-именно. Сила не в том, можешь ли ты призывать из меча дракона, а в том, чтобы правильно использовать то, что имеешь и предугадывать то, что может сделать противник.
-Я не старый, - улыбнулся Пайк. – И мне уже, наверное топать надо. Ещё раз пройтись по помещениям, осмотреть резервуары с водой, закончить обход, попрощаться с Ниссой…
-Понял, – прервал я. – Не против, если провожу тебя?
-К Ниссе? Она тебя убить хочет, - лупая глазками ответил Пайк. – С кем я тогда разговоры разговаривать буду?
-Ты просто не понимаешь женской натуры, - улыбнулся я, круговыми движениями растягивая грудные мышцы. – Если она хочет вас убить, значит, вы делаете все правильно. Безразличие, равнодушие – вот поражение, которое никак нельзя вывести в свою пользу.
-Не-е-ет, Влад. Девушка и чувства…
И понеслось. А я кивал, поддакивал, кратко комментировал и шёл следом, пытаясь понять, как этому Пайку удаётся не издавать ни звука при своём парадном марше. Он был из тех, кто очень любит повторяться, если думает, что его не поняли. Скандируя свою шарманку про истинную любовь, он повторялся почти слово в слово и очень следил за своей дикцией, делая акценты на ударных слогах, словно это должно было помочь мне лучше его понять.
Я его не слушал. Мои мысли были заняты предстоящей встречей, и я должен был определиться, как вести себя. Социальная инженерия – это ключ, отпирающий многие двери. Вопрос, насколько это применимо к голему, который хочет тебя убить? Это надо узнать и желательно не потратив моей единственной жизни.
Мы проходили под очередным сводом из подгнивших деревянных подпорок. Это был перекресток, где от основного тоннеля вели два пути к камерам. По центру вырос холмик из осевших каменных пород, из которого высовывал шляпку маленький, дергающийся в такт нашим шагам гриб. Споры сделали эту кучу особенно яркой и та бросала черные тени на опасного вида трещины, избороздившие стены.
-Чего такое? – спросил Пайк.
-Да так, - прищурившись ответил я. – Идея одна в голову пришла. Пошли дальше. Ты остановился на…
-…на том,
