нашу амуницию. Арн облокотился на меня, и было очевидно, что он не готов идти дальше. Высокий и упитанный, я с огромным усилием сдвинул его на пару метров. Моё дыхание стало прерывистым, пот начал выступать на лбу, а усталость усиливалась с каждым шагом. Тащить Арна было испытанием характера и воли.
Здоровенное существо не переставало идти за нами. Казалось, его шаги становились всё более активными и быстрыми. Я понял, что, если оно нас настигнет, смерть будет неизбежной для нас обоих. Арн подавал признаки жизни, приоткрывая глаза и пытаясь сосредоточиться. Он явно хотел принять решение и дать команду для какого-либо действия. Наконец, он произнёс: "Спасайся, Борис. Я слишком тяжёлое бремя, и твоя кончина будет так же неизбежна, как и моя." Происходящее внушало ужас. Адреналин кипел в моей крови. Один раз я уже бросил Арна и теперь не хотел повторять эту ошибку. Схватившись за него крепче, я почувствовал прилив сил от активного допинга моего организма. Благодаря этому мы двинулись вперёд, уходя от чудовища. Я быстро поворачивал голову и видел, как оно отдаляется от нас.
Мы углубились в лес и сменили направление. Как оказалось позже, мы сбились с пути, откуда пришли в это место. Мы продолжали идти, несмотря на невыносимую тяжесть, которую я чувствовал, неся Арна. Усталость одолела меня, и в какой-то момент я споткнулся о что-то лежащее на земле и рухнул. Арн всей своей массой упал мне на ногу, и я почувствовал дикую боль. Функция моей нижней конечности сразу дала о себе знать: отек, слабость и жуткая боль охватили меня. Арн открыл глаза с удивлением и спросил: "Мы ещё живы? Что случилось?" Объяснять долго не пришлось — мы оба лежали на земле, ощущая свежесть пропитанной земли и тяжесть нашего падения.
Арн держался за голову, словно его ударили чем-то тяжёлым, и посмотрев на меня, сказал: "Как думаешь, что случилось с Арменом? Возможно, будет лучше вернуться к месту нашего первого перевала." Я ответил: "До места мы, возможно, дойдём, но есть трудность — Армен бежал так быстро и испуганно, что неясно, где он сейчас и жив ли он вообще." Арн хотел сказать что-то хорошее об Армене, но его взгляд выдавал недоверие к поступку друга.
Немного полежав на земле, Арну стало легче. Он смог подняться и кое-как двигаться, но я шёл хромая и кряхтя от боли. Арн дал мне выпить зелье и с трудом помог обмотать ногу. Мы оба осознавали неприятную сторону медали: Арн не мог сражаться, а я не умел этого делать. У нас не было сил и рационального принятия решений. Оставалось одно решение — продолжать путь к месту перевала без приключений. Найти дорогу обратно мы смогли, но нам следовало выйти на тропу. Медленно передвигаясь, мы забрели не совсем туда, куда планировали, но у нас была еда и вода. Проходя через лесные тропы, погружённые в храм природы и тишины, всё казалось спокойным до тех пор, пока мы не услышали неожиданные крики вдали. Знакомый голос взбудоражил Арна; мне он тоже показался знакомым. Прислушавшись, я понял — это был голос Армена. Арн быстро проговорил: "Это Армен, он в беде." Мы шли как могли на звук его криков. Я пытался докричаться до него: "Армен! Армен!" Но он кричал неразборчиво, явно не зовя нас, а просто орал во всё горло. Арн всё ещё не мог передвигаться быстро, поэтому я уложил его в безопасном месте и продолжил путь один. Ковыляя и мучаясь от боли, я увидел Армена, на которого напирали несколько гливиков. Видно было, что он отчаянно сопротивлялся, моля о помощи. Эмоции брали верх над его действиями; страх и адреналин заставляли его поступать быстро и решительно. Проходя шаг за шагом в надежде помочь, я увидел ужасное зрелище: Армен был на пике отчаяния, махал каким-то предметом, но ничего не происходило. Эмоции погружали меня в самые неприятные ощущения. В голове проскальзывали разные мысли, но я вспомнил, что перед началом нашего приключения Армен с Арном подарили мне палочку — самую простую без каких-либо диковинок или отличительных особенностей.
Борис снова отвлекся от рассказа и показал мне, где лежала его палочка. Она покоилась рядом с карманом. Боря продолжил свою историю. Я взглянул на Армена, затем повернул голову к Арну и на мгновение абсурдно посмотрел на гливика, осуждая его и все происходящее вокруг, словно это было безумием. Я взял палочку в руку и направил её на гливика, решив атаковать без колебаний. Собравшись с мыслями, я начал концентрироваться, вспоминая свою семью, смерть, любовь, дружбу и товарищество. Воспоминания пролетали перед моими глазами, как дым и мощным потоком хлынули в руку. Из палочки вырвалась струя ужасающего потока и попала в гливика. От такого мощного удара меня словно поразило электрическим током; палочка выпала из руки, которая онемела, а мысли превратились в пустые звуки.
Приглушенные стоны Арна и резкие крики Армена обостряли ситуацию. В тот момент, когда у меня открылась способность, я резко подобрал палочку и поднял глаза. Мой взгляд упал на Армена, и я увидел то самое страшное и ужасное, что может произойти в охоте на гливиков. Гливик обеими своими культяпками начал поглощать Армена через уши; глина и грязь стекали по его шее и лицу. Армен не мог выдержать этого и упал на колени, продолжая что-то говорить или кричать, но уже было поздно — слышались лишь заглатывания и стоны. Гливик погружался в его тело жадно, словно питаясь лакомством, пожирая жертву изнутри.
Снова пытаясь повторить свои действия, но мне было очень тяжело сосредоточиться; мысли не посещали мою голову. Я пробовал и старался снова повторить то, что ему удалось ранее, но никак не мог сконцентрироваться. Пожирающий гливик не отрывался от своей жертвы, поглощая её; глина становилась игривой переливаясь разными оттенками, гливик явно увеличивался при поглощении. Мне становилось страшнее с каждой секундой. Я продолжал свои попытки атаковать этого монстра, но попытки казались напрасными.
В какой-то момент мне удалось поймать себя на мысли и сосредоточиться, что дало свои плоды. Поток вылетел из палочки так же молниеносно, как и в первый раз, поразив гливика. Ошметки чудовища разлетелись в разные стороны, придавая мне небольшое чувство радости. Однако после всего происходящего картина передо мной, напугала меня еще сильнее; боль в ноге начинала пульсировать ощутимее.
Глава 4
Мой взгляд упал на Армена, сидящего на коленях. Он находился в странном состоянии с опущенной вниз головой,
