обнимался да целовался с моей женой! — князь внезапно гневно стукнул по столу кулаком, опрокинув парочку полупустых кубков. Вино кровавым ручейком принялось не спеша растекаться по столешнице, доползая до края и лениво капая на пол. — Причём прямо в моём тереме!
— Что за поклёп несусветный⁈ — в гробовой тишине прозвучал тихий, но вместе с тем страшный звенящий рык молодого богатыря, из-под кустистых бровей смурно уставившегося на своего повелителя. — Ты чего, княже, после бурных возлияний хмельных, по дороге к нужнику мраморному с лестницы каменной навернулся да башкой все ступеньки пересчитал?.. Или просто из окна рыбкой сиганул на мостовую, решив спросонья, что это — прудик?..
— Отпираться бесполезно, Рат! — Свят не сводил колючего взгляда с хмурой физиономии рыжего приятеля. — Свидетели есть! Точнее, свидетельницы… Вас видели две прислужницы Лютеги, как вы миловались!.. Брадигост, собака, тоже наверняка лицезрел сие пакостное зрелище, но этот змей молчит, клещами правду не вытянешь!..
— Постой, постой… Мы миловались⁈ — мрачное лицо Ратибора просветлело. — Ты про тот случай, что ль, когда Лютега меня в щёчку по-дружески чмокнула перед нашей отправкой в Проклятую долину⁈ — могучий великан вдруг раскатисто расхохотался на весь зал. — Ну ты даёшь! Да там невинный чмок в бороду был, я тебе как есть говорю! И врать я не буду, ты меня знаешь! Ну а ежели веры нет у тебя ко мне более, так и у меня свидетели найдутся! Со мной Емеля и Мирка топтались рядышком в тот миг злополучный, у них поинтересуйся! Я не знаю, Свят, что тебе там наплели служки княгини, но это ложь да навет поганый, уверяю тебя!
— Дядя, я подтверждаю слова Ратика, — Емельян наконец подал голос, столкнувшись с вопросительным взглядом Святослава. — Один безобидный чмок в рыжую щёку, не более!
— Так ты чего, друже, — Ратибора осенило, — из-за этого, что ль, осерчал да избил жену⁈ Да-а-а!.. Ну и ревнивый же ты дуралей у нас, оказывается! Нет у меня с ней ничего, не было и никогда не будет!
— Это точно? — князь пожевал губами, врезавшись пытливым взором в голубые зеницы бывалого товарища.
— Иди ты в пень, а⁈ — буркнул досадливо Ратибор и прямо посмотрел в очи Святослава: — Слово тебе даю! Этого достаточно?
— Более чем, — государь, чуть замешкавшись, согласно кивнул, прикрыв глаза и задумавшись о чём-то своём. — Любопытно, а кто же ента тогда так надоумил служанок мне ложь в уши вёдрами вливать? Похоже, их не помешает выпороть да поспрошать хорошенько… Чуть не рассорили нас! Ладно, выясним… Что с плечом у тебя? — резко сменил тему разговора Святослав.
— А, да царапки мелкие, всё никак не заживают да зудят, периодически… — Ратибор в очередной раз расчесал неприятно ноющие следы от ногтей, оставленные на память тёмным ведуном.
— Добролюбу покажись, — Яромир неопределённо хмыкнул. — Лишним не будет.
— Поучи лучше Злату щи варить…
— Зачем же сразу по больному? — Яромир негодующе скривился. — Она ведь и взаправду не умеет…
— Да ладно⁈ — Ратибор удивлённо вытаращился на русого приятеля.
— Угу… Ей повара всю жизнь готовили… Избалована княжна… Вон, как Емельян…
— Чего сразу Емельян-то, я не понял⁈ — племянник князя мигом нахохлился. — Если у тебя, Яромир, жена готовить не умеет, то Емельян, то есть я, уж явно тут ни при чём! Да и зачем Злате всё это надобно: стряпня там, рукоделие и прочая дребедень, когда можно лишь пальцами щёлкнуть, и усё будет!..
— Закинуть бы тебя, Емельчук, куда-нибудь в горы аль леса глухие на пару с сестрицей, одних, да оставить там на несколько деньков! Посмотрел бы я, как вы там пальцами до крови щелка́ли бы, шелкопёры, безрезультатно требуя к завтраку кубок с вином белым да нежный ломтик вырезки благородной лани… Подайте мне то, поднесите это!.. Задницы, надеюсь, сами себе подтираете или тоже по щелчку аль колокольчику решаете данную проблему? Тьфу, баловни судьбинушки, розги берёзовые по вам плачут!.. — Ратибор отвернулся от насупившегося княжьего племяша, продолжавшего что-то там невнятно бурчать про то, что он Емельян, а не Емельчук, и бросил взгляд на малость приунывшего воеводу: — Если хочешь, Яр, я Марфу попрошу, она Златку всему обучит, было бы желание впитывать знания у неё самой!
— Признателен, братка, было бы неплохо!.. Я поговорю с жинкой… Но ужель после того, как разродится! Там осталось-то всего ничего…
— Заранее не поздравляют, — Ратибор со всего маху треснул Яромира по плечу, отчего того знатно тряхануло, — но очень рад за тебя, старый ты мерин!..
— Благодарю, дружище, — добродушно осклабился воевода, машинально потирая место, куда прилетела могучая плюха рыжебородого товарища. — Только не пришиби раньше срока, я ещё в этой жизни детишек своих понянчить планировал…
— Так! — Святослав улыбнулся себе в бороду. — Коль начали щи, роды да розги на совещании обсуждать, то чую я, что основные моменты разобрали по полочкам!..
— Дядя, мне с ними ехать? — без особого энтузиазма вопросил Емельян. — У меня тут дел поднакопилось… Свадьба с Жилькой намечается! Да и на новой должности ещё покумекать надобно, что к чему и как вообще, с какого бока!.. Разгрести завалы да мальца въехать, с какой стороны надобно браться за новую работёнку, с переда аль с зада…
— Кстати, — Ратибор взглянул на князя, — почему нам не сказал, что поставил Емельяшку главой Тайной Канцелярии?
— Я собирался, да замаялся чего-то…
— А хвост нам зачем присобачил? Ну, ещё перед поездкой в Бобруйку? По твоему же указу Емельчук это сделал?
— Хвост, Рат, я приставил всем, а не только вам! Всем без исключения, кто в терем вхож хоть бочком, чтоб не было пересудов, будто у меня есть любимчики! Ну а сделал я ента после того крайне неприятного происшествия с Добраном, которое изрядно пошатнуло моё душевное спокойствие, ибо верил я ему безоглядно, если что! Чай, не первый год служил верой и правдой писарь при дворе… — князь нервозно хлопнул по столу и решительно встал. — Всё! Совет закончен! Задания у всех есть? У всех! Приступайте к исполнению. Свободны!
Яромир, Ратибор и Емельян только кивнули, да не спеша вышли из зала. При этом от них не укрылось, что Тихомир, сидевший всё это время тише воды, ниже травы, вставать и не думал.
—
