вместе, и было бы неплохо знать, как к тебе обращаться.
— Лис, — подумав, ответил бродяга. — Можно так.
— Ты умеешь обращаться только по прозвищам?
— Точно, Вельва, именно так.
Глава 2
Постепенно распогодилось, и выглянувшее солнце вместе с утренней прохладой разогнало и дурное настроение Наи, она даже скинула капюшон и закрутила головой по сторонам, улавливая изменения в знакомых пейзажах. Вдоль столичного тракта всегда что-то происходило: вот торговец съехал на обочину и озадаченно топтался у телеги, перекосившейся на одно колесо, а у хорошо накатанного съезда к местной речушке, в городе загнанной в трубы, вырубили лес и собирались что-то строить. И когда успели, месяц назад ничего не было…
Поглядывала Ная и на Лиса, на лице которого застыла поразительная безмятежность, для полноты картины не хватало только травяного стебелька во рту. Прямо вечный скиталец, который путешествует по странам, нигде не останавливаясь надолго и перебиваясь случайными заработками. Никакой стабильности, зато впечатлений с избытком! Интересно, кто он и правда такой? Почему-то представить Лиса копающим грядку какому-нибудь крестьянину получалось с трудом — слишком хорошо держался для разнорабочего — а для наемного воина у него совсем не было оружия.
На самом деле, Ная любила путешествовать с разными людьми, чаще всего — с купцами или гонцами, постоянно носящимися по тракту. Не столько ради безопасности, сколько ради историй — каждый, кто изредка выбирается из города, может рассказать хоть одну. Пускай даже о том, как заблудился зимней ночью в трех домах в какой-то деревеньке и принял местного пьяницу в облезлой шубе за сказочного оборотня. Правда, обычно всегда можно зацепиться за что-то для начала разговора, например, между делом поинтересоваться, как идет торговля, но для этого надо хоть что-то знать о спутнике. Не о погоде же говорить, потому что и так все понятно. Солнышко светит. Тепло. Копыта лошадей месят грязь, в которую превратился тракт после ночного дождя, но ничего, пара часов солнцепека, и все высохнет.
— На севере действительно не осталось вельв? — неожиданно спросил Лис, оторвавшись от разглядывания облаков.
— Да. Шарлатаны, которые развлекают зевак, есть, но это так, пыль в глаза, — хмыкнула Ная и удивленно поинтересовалась. — Откуда такой интерес? Сейчас куда чаще спрашивают про южные обычаи.
— Я бывал в Стормгриде, правда, давно, — с неожиданной мечтательностью сказал он. — В мои восемнадцать лет все вокруг было слишком непросто, а разобраться, что с этим делать, не хватало ума. Кто-то из знакомых рассказал байку про чудесных северных женщин, вот и поехал на север, надеясь на чужую мудрость.
— И как?
— Последняя известная вельва умерла задолго до моего приезда, а другие если и были, то не рассказывали о себе на каждом углу. Правда, — усмехнулся Лис, — я едва не купился на зазывал, но люди отговорили.
— Такой персонаж мог бы стать отличным героем для песни о странниках, — Ная едва удержалась от соблазна достать бумагу и карандаш, чтобы набросать образ. Жаль, на ходу неудобно, к вечеру же забудет! — Но зачем в восемнадцать было так далеко ехать? В этом возрасте редко пытаются понять себя.
— А я хотел разобраться не в себе, а в мире. Почему-то в юности, оказавшись в неприятностях, надеешься, что кто-то старший со стороны может решить все твои проблемы за тебя. Наивно так думать, но понимаешь это не сразу.
— А что произошло с тобой?
Им на встречу прошла лошадь, запряженная в телегу с шумной компанией внутри, и разговор прервался. Едущие в столицу и успевшие выпить парни что-то радостно закричали Нае, замахали руками, но она в ответ только улыбнулась и подхлестнула свою лошадь. Вчерашняя стычка в переулке прочно врезалась в память, а вместе с ней и чувство беспомощности, избавиться от которого не удавалось.
Да, ей и раньше доводилось сталкиваться с пьяницами, но или она была не одна, или удавалось разойтись мирно. С настолько агрессивно настроенными, еще и в таком количестве, ей встречаться не доводилось. Оказывается, от ведьминских способностей на деле толку… что она могла сделать, отвести глаза? Рассказать, какие эмоции испытывает каждый из них? А любое серьезное воздействие требует времени, но что важнее — концентрации; в уличной же драке не бывает ни того, ни другого. Потому и удобно притворяться бардом: музыка отвлекает любопытных на себя и позволяет сосредоточиться.
— Ты в порядке? — окликнул ее Лис, когда она едва не съехала с утоптанного тракта в придорожную канаву.
И ведь на его предложение составить компанию согласилась не потому, что было интересно — испугалась остаться одна в своей беспомощности. Отличная, конечно, идея — доверять совершенно незнакомому человеку, который даже своего имени не говорит, но чутью Ная привыкла верить и была точно уверена: не навредит.
— Да, все хорошо, — она отвесила себе мысленную затрещину и выпрямилась в седле, пытливо глядя на Лиса. — Зато ты так и не ответил.
— Я сбежал из дома. Не слишком хотелось, но пришлось, — спокойно ответил он. — Всегда думал, что мое будущее определено и выглядит неплохо, а тут ушел в никуда. Начинать с чистого листа сложно, особенно когда нет поддержки даже семьи, вот и пытался ее найти где угодно.
— И ты не справился?
— Нет, почему? Трудности закаляют, и своей жизнью я доволен, — пожал плечами Лис и хитро улыбнулся, Нае даже показалось, что едь он ближе, щелкнул бы ее по носу. — Не верь внешности, Вельва. Она говорит о человек то, что он сам хочет о себе сказать… если достаточно умен.
— Значит, ты или хочешь казаться безобидным бродягой, или глуп?
— Наверное, глуп.
Ная прислушалась к своим ощущениям и с удивлением обнаружила, что его спокойствие не было напускным — в его эмоциях не было ни злости на судьбу, ни досады, ни даже горечи, которая часто встречается у тех, кого потрепала жизнь; только интерес к разговору и умиротворение от окружающего пейзажа.
Но таких людей просто не бывает, никто не говорит о пройденных испытаниях так, словно они произошли не с ним! Но ведь и не врет, это тоже чувствуется… Ная ощутила почти охотничий азарт и посмотрела на спутника как на загадку, которая сама попала в руки. Может, он знает способ обмануть эмпата, ведьму? Нет, о ее способностях знают немногие, а держать себя в руках все время невозможно, рано или поздно просто не выдержишь, сорвавшись, и отчего-то казалось, что такой человек, как Лис, не может этого не понимать.
Он обернулся, почувствовав взгляд, и Ная поспешила поднять глаза к деревьям, смыкающим над трактом свои кроны, в которых копошились мелкие птицы.
