Книга Тесселис - Антон Чернов

была сильнее, а не хочет человек говорить — пусть. Но интере-е-есно. И в каком Приюте он был — а он приютский, судя по разговорам. И почему в сайгхудрах оказался. А главные вопросы были насчёт Котельного Мастера… Разслшшиха, запомнил всё-таки! Но с Мастером я, судя по всему, смогу ему вопросы задать. А вот полисмена — неизвестно, увижу ли когда. Впрочем — всё знать невозможно, как сказал кто-то умный, но вредный. И был, несмотря на вредность, прав.

А выдвигались мы не к берегу Айзиса, реки Камулодуна, на которой стоял речной и воздушный порт. А к “высоким холмам” — этакому вроде как и пригороду, а на деле — непонятно. Потому что на высоких холмах стояли особняки богачей и важных персон. Ну, живут они там и живут, вообще как я понял из истории (не прямо рассказанной, но очевидно же!), что сначала на высоких холмах жил “народ холмов”, в смысле не перебитые людьми и цвергами сиды. Так-то они в городе себя прекрасно (и даже заносчиво, сам свидетелем был) чувствуют, но вот жить предпочитают в окружении зелени, деревьев и травы всякой. С травой и деревьями в городе довольно скудно, а без них совсем — сиды чуть ли не умирают. Но вскоре на зеленеющие невысокие холмы переселились и цверги, и люди. С цвергами довольно занятно: они точно зарываются под землю, отгрохивают подземные дворцы. То есть им на зелень как-то наплевать, в плане места жизни. Но место выходило статусным и иметь жильё там — ну как правило хорошего тона для достаточно богатого.

Ну да живут и живут, прочим не мешают. Но мы ТОЧНО топаем туда, потому что шли мы с полисменом Джонсом по шоссе, в верхние холмы и ведущему. И никаких мест, кроме самих холмов, в округе не наблюдалось.

— Полисмен Джонс, а почему не в порт? — не выдержал я, прервав молчание.

— А потому, парень, что “Вагус Субмонт” стоит в особняке своего владельца. А владелец — Вольный Торговец, — наставительно ответил полисмен.

Ну, хоть название корабля этого узнал. Но всё равно многое непонятно.

— А почему не в воздушном порту? — решил уточнить я, ну, может, знает.

— Понятия не имею, — пожал плечами Джонс. — Может, потому что может себе позволить, — не столько отвечая, сколько “думая вслух”, протянул он. — Все ремонтные механизмы есть, вокруг никого. Наверное — не слишком любит толкучку.

— Понятно, благодарю.

Дальнейший путь мы продолжили в тишине. Добрались до особняков, точнее, самих их мы толком и не увидели: часть была прикрыта мощными стенами, часть — ажурной оградой, перевитой ползучими растениями. А часть — просто светилась куполами света. Это мистические барьеры, ну а светятся — это мы даже проходили. Что мистические проявления постоянного толка в черте города — должны, вне зависимости от вида, типа и предназначения, быть заметными не магерам и не мистикам. Вот и светятся, чтобы быть заметными, заодно — скрывая всё, что за ними, от любопытных глаз.

Так мы дошли до изящно изогнутой медной ограды. Что уже нетипично, хотя…

Задумался я, с чего ограда может быть медной. И в голову приходил только один вариант — особняк сида. Потому что железа сиды не “боялись”, как говорилось в сказках. Ну, если этим железом в них не тыкать, конечно. Этак и я — всем сидам сид. Но не слишком любили, вроде бы — из-за мистических проявлений. Не непреодолимых: та же сидха на Беркуте ездила (хотя лучше бы в особняке каком-нибудь сидела, честное слово!), но “не нравится”. А местный сид — оригинал, потому что прочие Сиды явно обходились мистикой.

И к этому оригиналу нам, похоже, и надо было. Потому что полисмен свернул в проём между медных решёток. А из земли на глазах стали подниматься… големы. Один — каменный, а второй — древесный. Хотя наш натурфилософ ругался нехорошими словами: мол, дриады — не големы. А химеризированные животные, гибрид с животными. Ну, может, и так, он натурфилософ, ему виднее. Но внешне дриад от натурального каменного голема отличался только корой и листвой. А так — голем-големом. Хотя учитывая то, что своими глазами я големов вижу третий раз в жизни — моё мнение не слишком важно.

— Ш-ш-шт-о-о на-а-адо? — прошелестел листвой дриад и пророкотал осыпающейся галькой голем, хором.

— Хандверкер Разслшших ждёт меня, — хмыкнув, ответил Джонс.

— Ош-ш-жидай! — пророкотала-прошелестела парочка, замерев.

— Ожидаю, — ещё раз хмыкнул Джонс.

А я разглядывал эти мистические проявления. И вот интересно — они вроде как “мистические инструменты, проводники воли магера”, ну, как нас учили. Хотя и без подробностей, как понятно. Но вот явно же — автономные решения принимают. Зародили в меня некоторые сомнения и рассуждения эти “воображаемые воспоминания”, так что стоял я, разглядывал дриада с големом, и пытался понять — они “кумпутыр” или всё-же дрессированные питомцы?

И прекратил это глупое занятие. Потому что понятно, что ни те, ни те. А мистические создания и никак иначе. А подробностей я всё равно не знаю, это на магера надо учиться, чтобы знать.

Пока я размышлял, к нам (ну не к голему и дриаду же!) косолапил цверг. Натуральный такой цверг, невысокий, но очень и очень коренастый. Цверги вообще субтильностью не отличались, но этот цверг был… Тумбочкой из кабинета директора приюта и никак иначе! Вот просто больше в ширину, чем в высоту, которой он еле дотягивал до пяти футов. Но ширина цверга была не главным его поражающим свойством. Сам он был одет в костюм техника-механика, кожа, подсумки, крепления для инструментов — ну, как и положено котельному мастеру. Даже несколько трактаторов, ну, этаких механических рук-клещей крепилось у него на плечах. Это было неудивительно, а даже наоборот: почтенный Инженер, высококлассный механик, в рабочем облачении. Но вот дальше… дело в том, что волосы на голове, выбивающиеся из под фуражки, и на шикарной бороде, забранной в… гайки, вместо заколок. Ну, в общем волосы — были ярко-рыжие, а точнее медно-красные, практически светились на вид. А вот глаза — даже не на вид. Натурально светились расплавленным золотом, с еле заметной точкой зрачка. И это — ТОЧНО магер цвергов, как их описывали наставники и демонстрировали колорированные дагерротипы в дорогих журналах и редких у нас в Приюте томах с цветными иллюстрациями. Это сияние глаз и цвет волос — основополагающий признак у родов, бывших жрецами этого народа.

И вот… ничего не понимаю. Магер, Инженер, да ещё и на Вольнике… просто какой-то бессмысленный набор взаимоисключающих определений…