равнодушной к мужскому вниманию. Проходя мимо Хастияра, она с притворным безразличием рассматривала хетта, но то и дело поправляла причёску, теребила длинный локон, свисающий на грудь. Троянский царевич, конечно, ничего не заметил.
— Это всё подземный поток Вилусы, — сказал Алаксанду, едва молодёжь вышла наружу. — Говорят, он даёт особенные голоса нашим певцам и любовь к музыке. А на празднике Апаллиуны лучшей жертвой нашему защитнику считается хорошая песня. Вы уж извините, господа послы, мы не знали, что вы к нам приедете.
Оттого, что заставил хозяина ощутить неловкость, Хастияр тут же поспешил её сгладить:
— Отличные у вас певцы, а когда ещё веселиться, как не в молодые годы. А о походе за пределами столицы пока никто не знает.
— Странно было бы, если бы достойнейший Тур-Тешшуб допустил иное, — хмыкнул Алаксанду.
Хастияр поклонился приаму и вместе с Гассом отправился в приготовленные для них покои.
Пока хетты ждали ужина, спустились сумерки. Протянулись длинные бледно-лиловые тени. Заходящее солнце окрасило стены множеством оттенков бледного золота. С улицы потянуло прохладой и свежестью морского воздуха.
Ветер принёс не только весеннюю сырость, опасную для людей, чей возраст перевалил за полуденную черту и приближался к закату, но и голоса, уже знакомые Хастияру. Он выглянул в окно.
Под окнами дворца стоял Хеттору и две его музыкантши. Они что-то обсуждали. Посол прислушался.
— Никто из нас не достоин рядом с тобой петь, Хеттору, — говорила одна.
— Да, все, все поют хуже тебя, — соглашалась другая. Видно, ей не хотелось отстать от подруги, и она нахваливала парня, как могла.
Но им обеим было не понять, что ему сейчас нужны были не восторги. Ему нужна была певица.
— Так, девчонки, прекращайте! Стесняетесь? Тогда пойте вдвоём! Для этой песни женский голос нужен, а я не буду петь и за воина, и за его подругу. Мы же договорились выйти из ворот и пойти вниз по улице. Сейчас как раз все снова на улицу выйдут, ну, давайте, нас же весь город услышит!
Но девушки разом замолчали. Хеттору тут же приуныл, ибо весь его великолепный план расстроился. Похоже, сегодня не выйдет прославиться на всю Трою.
Но тут пришла помощь, причём с неожиданной стороны. Из-за угла выбежала девочка, лет десяти-одиннадцати. Она путалась в длинной праздничной юбке, видно, что взрослое платье на неё надели первый раз. Длинная рыжая коса растрепалась, и девочка стала похожа на маленького лисёнка.
Она подбежала к Хеттору, и почти выкрикнула:
— Я! Я могу с тобой спеть!
— Рута! Ты чего здесь? Иди домой. Родители ищут, небось. Я тебя отводить не пойду.
Похоже, Хеттору не воспринял её всерьёз. Да и музыкантши захихикали. Но напрасно. Девочка набрала побольше воздуха и запела, так, будто с каждым звуком она выдыхала собственную душу. Пожалуй, только опыт, только личный пример, может убедить сомневающихся в твоих способностях.
— Малая, ты сильна, — удивлённо сказал Хеттору, — а как дальше, знаешь слова?
Она закивала и снова запела. Тут уже музыкантши приуныли, ибо они достаточно понимали, кто и с кем достоин петь рядом.
— Из всех юношей, из всех воинов храбрых, ты, мой любимый, самый лучший!
Тут уже Хеттору не выдержал, взял девочку под руку и сказал музыкантшам. Ну, чтобы они ревновать не вздумали:
— Пойдём! Все вместе! Если мы с ребёнком споём, к нам вся Вилуса сбежится!
Хастияр, наблюдавший за сценой изо окна, засмеялся, увидев, как маленькая певица скривилась. Ну, да, после слов о ребёнке-то.
— Весёлый город… — задумчиво произнёс посланник.
Песенки, стало быть, любят. Интересно, какое войско соберут? Из кого? И таких вот, как этот Хеттору? Впрочем, на вид парень не слабый. Интересно, знает ли с какого конца за меч берутся?
Через несколько дней сомнения посланника в готовности к войне троянцев рассеялись. Вилуса отправляла воинов, которые не должны были посрамить великого царя и всю страну хеттов. Сто двадцать колесниц, более восьми сотен воинов, да ещё и обоз, выехали из города.
— Это такой «задаток», — объяснил послам Алаксанду, — дабы подтвердить мою клятву великому лабарне. Чтобы всё оговоренное воинство собрать потребно ещё полмесяца. Я приведу его лично.
— Общий сбор назначен у Тархунтассы, — ответил Хастияр.
Жители Вилусы вышли провожать воинов, земляков, которые отправлялись на юг, чтобы присоединиться к войску лабарны Муваталли. И шли они воевать не с соседом за спорные поля, ни с пиратами, что были врагом опасным, но привычным. Нет, шли они воевать с самой великой страной известного мира. После страны Хатти, конечно.
Войско троянцев шло воевать с царём Чёрной Земли, о неисчислимых богатствах которой самый дремучий козопас наслышан. И не о будущих сражениях в этот час думали воины, не о возможной смерти или увечье. Нет, предвкушали они, чтобы сокровища мицрим сменили хозяев.
Ворота города, все пять, были открыты. Наступил великий день, достойный остаться навечно в памяти здешних жителей. Так, под песни и приветствия народа, войско Вилусы покинуло город.
Целый день, до самого вечера, посланник и передовой отряд Вилусы двигались вместе по землям, подвластным приаму. К вечеру они достигли границ владений приама. Назавтра их дороги должны были разойтись. Хетты ехали к другим союзникам, в Милаванду, чтобы собрать их под началом великого царя. А троянцы сразу на соединение с основными силами.
Вечером, за ужином, Хастияр продолжал присматриваться к людям приама. Стараясь разобрать, кто из них чего стоит. Теперь он знал уже много о каждом. Знал, что у Алаксанду несколько жён, но наследником по праву являлся сын старшей жены Куршасса — парень умный, рассудительный и спокойный, несмотря на юный возраст. А певец, так удививший их своим голосом, сын покойного друга Алаксанду, которого он воспитал и заменил отца. Они были дружны с детства, как и их отцы. Но в отличие них, у сыновей всё вышло наоборот. Душой компании, заводилой и начинателем всяческих проделок числился Хеттору.
Вот и сейчас у него ни на мгновение рот не закрывался. Своими песенками, шутками да подначиванием троянских воинов, он успел уже здорово надоесть послам, особенно Гассу, который любил порядок, и подобные балагуры и нарушители дисциплины, никакого умиления у него не вызывали. Гасс с досады разламывал щепки и бросал их в костёр, ибо просто призвать к порядку молодого нахала он не мог. Хеттору был воином стражи Алаксанду и подчинялся только ему.
За дни, что прошли от прибытия послов до выступления авангарда, в Трое произошли серьёзные события. Узнав, что войско Вилусы идёт на войну, Куршасса посватался к Элиссе. Так звали ту юную девицу-кефтиу, которую Хастияр заприметил в первый день, дочку высокородных пахарей
