И, как будто этого было мало, бирюза имела репутацию камня высокой морали. Ходили упорные слухи, будто она признаёт владельцем только человека порядочного, к людям с нечистой совестью, напротив, активно притягивая беды. По этой причине мало кто в Ледуме, городе всех пороков, решился бы использовать её. Увы, Себастьян и сам не был праведен до такой степени, – но не был он и суеверен. В конце концов, в этом и заключается профессионализм: знать о минералах всё и не полагаться на народную молву.
– Как может быть ювелиром человек, страдающий непереносимостью минералов? Ты даже в руки их взять не сможешь. Кроме того, ты вне закона, Искажённая.
Немного лицемерно, из его-то уст. Можно подумать, у самого нелегального ювелира другой статус. Но вопрос слишком серьёзен, чтобы нежничать. Девице нужно дать понять, что она идёт не той дорогой.
– Сдадите меня Инквизиции, сэр? – тихо спросила София, отвернувшись. Голос её внезапно потускнел и охрип.
– Я не работаю с ними, – чуть мягче произнёс Себастьян, скользящим шагом отступая к окну. Мутноватое стекло было занавешено, но какое-то мельтешение за ним ясно давало понять, что на улице ветрено и сыро и по-прежнему сыплет снег. – Пять золотых за голову – не моя цена. Я повторюсь: ступай домой, девочка.
– У меня нет дома.
Ну нет, он не даст себя разжалобить.
– Иди туда, откуда пришла. Слыхал, у таких, как ты, есть подпольная организация, помогающая вам выживать. «Новый мир», кажется. Идиллическое название. Чрезмерный оптимизм, учитывая все обстоятельства, тем не менее…
София вскочила на ноги.
– У таких, как я? – Янтарные глаза её вновь сверкнули, зло и с вызовом, лицо исказила оскорблённая гримаса. – Каких – прокажённых? Мутантов? Уродов?
– Я привык называть это генетическим сбоем, – развёл руками ювелир. – Но как ни называй, а такие, как ты, – изгои. Социум не принимает вас. Ты родилась не в том месте и не в то время. Ты не сможешь приспособиться, прижиться. Ты не такая, как остальные, а мир не любит чужаков. Искажённым нет места в полисах. Большинство всегда будет видеть в вас корень зла и преследовать, пока не уничтожит, всех до единого.
Хотел бы он, чтобы смешная девочка с революционными настроениями в сердце никогда не узнала всей горечи этой истины. Но, увы, он не в силах её уберечь. Никто не в силах.
– И это говорит мне выходец диких Лесов Виросы, сильф-полукровка? – едко улыбнулась гостья, отчаянно не желая сдаваться. Чего-чего, а настырности ей было не занимать. Похоже, лучшая из черт её характера. Полезное качество, главное, не переборщить с ним. – Сами-то вы неплохо сумели встроиться в здешнюю порочную систему. И даже стали, в какой-то степени, признаны и широко известны.
– Я – исключение.
Себастьян ничем не выдал удивления, вообще воздержавшись от какой-либо реакции на язвительные слова. Что, его биография уже вошла в учебники? Интересно, какая дисциплина – неужто история, раздел «Великие личности»? Ну наконец-то, вот она, слава.
Ясно, конечно, что любую информацию можно купить, но к чему было лезть в дебри его происхождения? Однако до чего упорная особа.
– Я слышу это уже второй раз за вечер, сэр, – решительно напирала девица. – Не многовато ли исключений? Не такой уж вы уникум! Мы, Искажённые, тоже сильно отличаемся от простых людей. И не только обострённой чувствительностью.
– Да, – устало признал ювелир, – но вот беда: вашим выдающимся талантам не найти практического применения, тем более в моей профессии. И я не собираюсь взваливать на свои плечи обузу в виде беспомощной и бесполезной девчонки, за укрывательство которой буду иметь, вдобавок, проблемы с Инквизицией. И без того святая служба, мягко выражаясь, недолюбливает меня. Это окончательное решение.
Кажется, нежданная гостья считает его лучше, чем он есть на самом деле, упорно преувеличивает в нем всё доброе. Наивность эта, не исключено, происходит из добродетельного источника, из неопытности и юности сердца. К тому же, бытует расхожее мнение о нём как о записном законнике, и многим известна специфическая слава Серафима – ревнителя старых церковных законов, преданного принципам веры. Такой человек разве оставит слабого в беде?
Но Серафим – не больше чем прозвище в криминальном мире. Ошибочно принимать всё за чистую монету. Сложившийся образ – скорее, легенда, скорее, тот, кем он желал бы быть, но кем не был и не будет никогда. Давно уже понял ювелир, что никого невозможно спасти. Но, похоже, в конце концов стал заложником собственной безупречной репутации.
София желает и требует большего, чем он в состоянии дать. Конечно, нелёгкая судьба её вызывает сострадание, но мир, увы, полон несправедливости, а он не всесилен. По большому счёту, все они жертвы обстоятельств. Ну не может он навязать себе эту ответственность.
– И что же мне делать?
О Изначальный, она спрашивает совершенно серьезно.
– Дайте мне дельный совет, сэр. С высоты вашего жизненного опыта.
– Дам, – охотно откликнулся Себастьян, чувствуя облегчение от приближающейся развязки, пусть даже трагической. – И даже денег за него не возьму. Прежде всего, перестань посещать сомнительные заведения и места вроде этого. Сущее чудо, что к тебе до сих пор никто не прицепился. Надень парочку украшений с камнями, пусть искусственными, – их отсутствие выглядит очень подозрительно. И найди собратьев по несчастью. Это поможет протянуть некоторое время. Но конец всё равно будет печальным, так что не вздумай надеяться и строить особых иллюзий.
– Моя мать мертва очень давно, а потому отец воспитывал меня один, – опустив глаза, внешне спокойно сообщила София. – Несколько дней назад он был убит. Убит по приказу родного брата Альбера, вот уже много лет возглавляющего «Новый мир». Мне некуда идти. Прошу вас, сэр, защитите меня.
Себастьян покачал головой. Ну надо же. Вместо того, чтобы сплотиться, несчастные отщепенцы еще и истребляют друг друга в борьбе за сомнительную власть. Ясно теперь, что в «Новый мир» девице лучше не соваться. Забавно и глупо – она умудрилась стать изгоем даже среди изгоев. Как и он сам когда-то.
Но к чёрту опасные сентиментальные параллели, всем известно, куда они ведут. С ним рядом она пропадет. А он никого не хочет больше тянуть за собой на дно.
– Выходит, твои дела совсем плохи. – Ювелир только руками развёл. – Смирись и ожидай худшего. Впрочем…
Мужчина на минуту задумался, разглядывая девушку взглядом несколько иным, чем прежде.
– Ты молода и недурна собой. Не хочешь обратиться в клуб развлечений для элиты? Слыхал, некоторым магам нравится иметь дело с Искажёнными. Своего рода… хм… пикантная экзотика.
София вспыхнула, покраснев до корней волос. Когда-то персиковые щеки заалели, будто два пиона.
– Я порядочная молодая женщина, сэр! – О, эта гордо вскинутая голова сделала бы честь правительнице города. – А вы предлагаете мне стать проституткой?
