воздух вдруг наполнился запахом свежих цитрусовых. Когда я протянул руку вверх, мои пальцы коснулись апельсинов. Даже не снимая экипировки, мы сорвали несколько спелых фруктов, и съели их, вместе с кожурой и всем остальным, продолжая свой путь. Апельсины взбодрили нас, и последние несколько километров мы преодолели освеженными и в хорошем настроении. Несколько лет спустя, при совершенно иных обстоятельствах, я пережил похожий опыт во время чрезвычайно секретной операции малой разведывательной группы спецназа вблизи ангольского города Лубанго.
Когда в октябре 1978 года в Оудтсхурне различные армейские подразделения начали отбирать кандидатов на курсы младших командиров, я тщательно обдумал свои возможности. Мои товарищи прямо заявили мне, что пробиваться в ряды РЕККЕ — не вариант. Там служили настоящие машины для убийства — профессиональные солдаты, у которых было другое отношение к жизни. В то время я был худым, с прыщавым детским лицом и выглядел намного моложе своих лет. Я им не подхожу, говорили мне.
Прекрасная возможность, ставшая для меня самым большим прорывом в жизни, представилась, когда пехотное училище посетила вербовочная группа из 31-го батальона, бушменского подразделения, дислоцирующегося в Западном Каприви. В составе этого подразделения был очень успешный разведывательный отряд, который отвечал за ведение тактической разведки малыми разведывательными группами, тогда как обычные пехотные роты проводили в основном поисково-ударные операции.
Франни дю Тойт, свирепого вида лейтенант из группы «покупателей», решил все за меня, когда сообщил, что там я буду иметь все и сразу — и разведывательные действия вместе с бушменами, и жизнь прямо в буше Каприви. Последующие три года службы в 31-м батальоне стали лучшим временем в моей армейской карьере.
Хотя операции, возможно, носили только тактический характер и не проводились на том профессиональном уровне, на который я позже поднялся как офицер спецназа, тот период стал для меня во многом формирующим. Мне пришлось уклоняться от пуль, и я впервые увидел смерть. Я видел людей, не способных справиться со стрессом и нагрузками в бою, но я также встречал многих таких, кто смог. Я работал с рядом выдающихся солдат, которые произвели на меня неизгладимое впечатление. И, что самое главное, мне довелось участвовать в многочисленных боевых выходах, и, пусть методом проб и ошибок, выработать свою уникальную концепцию ведения разведывательных операций.
ЧАСТЬ 2
Бушмен
С энтузиазмом вы можете делать что угодно. Энтузиазм — это блеск в глазах, плавность походки. Это хватка вашей руки, непреодолимый порыв вашей воли, энергия для воплощения ваших идей. Энтузиасты — это бойцы, у них есть сила духа, у них есть устойчивые качества. Энтузиазм лежит в основе любого прогресса. С ним есть достижения, а без него есть только оправдания…
Генри Форд (1863-1947 гг.)
1
Вперед, в неизвестность
В ноябре 1978 года военно-транспортный самолет С-130 доставил на театр военных действий две группы авантюрной молодежи. Одна группа представляла собой добровольцев, отправлявшихся в 32-й батальон, — подразделение из бывших солдат ФНЛА, сформированное полковником Яном Брейтенбахом и реорганизованное в полностью черное южноафриканское боевое подразделение;29 а еще была моя группа, которая направлялась в 31-й батальон в военный городок в полосе Каприви под названием «Омега».
Имея белый офицерский состав и смешанный состав сержантов (белых и бушменов), 31-й батальон был сформирован полковником Делвиллом Линфордом, одним из тех редких личностей, которые действовали в совершенно неортодоксальном стиле — и им это сходило с рук. Хотя я никогда не встречался с ним лично, так как к моменту моего прибытия в подразделение его уже не было, но фотографии полковника висели повсюду и его влияние все еще было осязаемым.
Мы представляли собой смешанную группу кандидатов в офицеры и ланс-капралов, только что окончивших пехотное училище. По прибытии в Рунду мы сели в «Квефоэль» (10-тонный грузовик с противоминным кузовом)30 и отправились в «Омегу». Поездка оказалась незабываемой. Все были несколько напуганы тем, что ждало нас впереди. Усевшись поверх нашего снаряжения, мы смотрели, как мимо проносится буш. Возле кабины были свалены мешки с кукурузой, и от порывов воздуха на нас постоянно оседала мелкая кукурузная пыль. Внезапно разразилась гроза — типичная летняя погода на Каприви, в чем мы вскоре убедились сами во время операций в буше. Вскоре сквозь тучи вновь пробилось Солнце, и одежда на наших телах начала сохнуть, прямо с прилипшей на нас кукурузой. Нас доставили на «Квефоэле» в «Омегу» как свежеиспеченный хлеб — шли мы довольно скованно и пахли пекарней!
Рис. 1. Оперативный район ведения Пограничной войны с делением на западную, центральную и восточную зоны.
Личному составу 31-го батальона нас представил и провел краткий вводный инструктаж капитан Франс Гюнтер по кличке «Гор-Гор». Это был впечатляющий человек, подавлявший нас своей личностью, и имевший столь же выдающиеся усы. Ходили слухи, что если он был в плохом настроении, его усы обвисали, но весело топорщились, если он был доволен вашей работой. Мне посчастливилось никогда не видеть, как поникали огромные усы, и в течение последующих трех лет я буду иметь удовольствие работать со своей разведгруппой вместе с ротой «С» Франса Гюнтера.
После недельного знакомства с военным городком, кандидатов в разведывательный отряд отделили от остальных, тех, кому предстояло отправиться в обычные пехотные роты, и пока последние проходили вводный курс подготовки, чтобы научиться управлять своими бушменскими взводами в условиях противоповстанческой войны, восемнадцать из нас отправились на отбор в разведывательный отряд.
*****
В середине 1970-х годов необходимость в наращивании разведывательных возможностей в тактическом звене привела к формированию в пехотных подразделениях, постоянно базирующихся в оперативном районе Пограничной войны, разведывательных взводов и отрядов. В то время 31-й и 32-й батальоны первыми начали применять свои разведывательные группы в Замбии и Анголе с целью выявления баз СВАПО, расположенных по ту сторону границы в «безопасных», по мнению повстанцев, районах.
Первоначально личный состав разведывательных групп проходил обучение тактике действий малых подразделений под руководством инструкторов из разведывательно-диверсионных отрядов спецназа, и проводил разведывательные операции на тактическом уровне, многие из которых предшествовали атакам или налетам на базы и инфраструктуру противника. На протяжении десяти лет, примерно с 1976 по 1986 год, разведывательные отряды пехотных подразделений, проводя специальные разведывательные мероприятия в 10-м, 20-м и 70-м оперативных секторах, сняли значительную нагрузку с разведывательных органов спецназа,31 что позволило развязать им руки в решении стратегических задач.
Хотя четкого разграничения между тактическими и стратегическими разведывательными операциями никогда не существовало, считалось общепринятым, что тактические разведывательные подразделения действуют непосредственно в районах ответственности командований оперативных
