Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
В тот день, когда папа впервые заговорил со мной о сексе, держа наготове мобильный, на экран которого вывел результаты гуглежки по запросу «безопасные лесбийские интимные отношения».
Воспоминание о секс-ликбезе вызывает улыбку, хотя в тот момент я умирала от стыда.
– Скоро буду брать по доллару за каждый такой вопрос. Джемма, я в норме. Молодой идиот с диктофоном в руках колышет меня меньше всего. – Я выруливаю с парковки и еду к дому подруги. Когда за окном мелькает кладбище, сердце сжимается, и я отчаянно сдерживаю волну боли, которая вот-вот нахлынет и застелет глаза. В ушах хором звучат выкрики: «Несправедливо, несправедливо, несправедливо!» – только мыслям на эту тему давать волю нельзя. Запрещаю себе тосковать по папе, не то расклеюсь окончательно.
Джемма тянется к моей руке и крепко сжимает. Она не говорит ни слова: ей и не нужно. Я отвечаю на рукопожатие, смаргивая остатки слез. Но вот я высаживаю подругу и сдерживаться больше не могу. Когда сворачиваю на свою подъездную дорожку, перед глазами плывет. Я в полной прострации.
Этот коттедж мне не дом.
Мое жилище стало очередной жертвой террора, развернутого Бентоном против ковена. Родители Холла, опытные Охотники на ведьм, сожгли наш родной дом дотла. Я потеряла папу и все, к чему он прикасался. Глубокое кресло, в котором он читал мне вслух сказки. Свои детские рисунки, которые отец расклеил по стенам кабинета.
И семейный гримуар – книжку с заклинаниями и описаниями ритуалов – с заметками, сделанными папиным компактным, убористым почерком.
Все это потеряно.
Потеряно безвозвратно.
3
На следующий день у меня запланирована первая предварительная беседа с папиной начальницей, окружным прокурором Натали Флорес. Она вернулась из декрета и ведет дело Бентона. Судебное разбирательство состоится в конце месяца – через двадцать четыре дня – и с подготовкой тянуть больше нельзя.
Окружной прокурор Флорес начинает допрос постепенно: интересуется нашими отношениями с Бентоном, событиями, приведшими к тому, что парень взял меня в плен. Говорить трудно, особенно потому, что каждый вопрос вызывает болезненные воспоминания.
«Ожоги вам с Вероникой не лечили. Бентон поджег растопку вокруг кола или нет?»
«Зачем тем вечером ты отправилась к Бентону домой?»
«Ты знала, что именно с Бентоном столкнулась в доме у Вероники несколькими днями раньше?»
И так далее, и тому подобное. К концу беседы пламя воспоминаний буквально лижет кожу, к горлу подкатывает дурнота.
– О родителях Холла ничего не слышно? – спрашивает мама, когда мы собираемся уходить.
– Полиция проверяет все зацепки, – отвечает окружной прокурор Флорес, но за долгие годы мы с мамой слышали от отца достаточно, чтобы понимать: это значит, что у них нет ничего.
В машине мама тянется к моей ладони, но я, не сдержавшись, отстраняюсь.
– Прости, – говорю я, крепко обхватывая себя руками. – Просто… Мам, просто мне было тяжело. – Я снова содрогаюсь от наплыва воспоминаний. Бентон хватает меня и волочит к костру… Он сильный и взваливает меня на плечо, когда я пытаюсь сопротивляться…
– Знаю, Ханна. – В салоне становится чуть прохладнее. Мама смотрит на дорогу, и машина вливается в поток транспорта. – Мне хотелось бы облегчить тебе эти испытания или вовсе избавить от них. – Остановившись на светофоре, она поворачивается ко мне. – Как насчет мороженого?
Я охотно киваю.
– Да, конечно.
Мама включает поворотник, чтобы заехать к нашему любимому киоску с мороженым, одному из немногих, открытых после Дня труда[3].
– А можно Морган потом меня навестит?
Мама отвечает не сразу. Ей до сих пор не по себе от того, что Морган – Кровавая Ведьма, несмотря на хештег-кампанию «Не все Кровавые Ведьмы», которую я развернула дома.
Однако с девушкой она общается совершенно нормально, а для меня действуют те же правила, что и во время романа с Вероникой, и, приводя Морган в гости, я каждый раз чувствую мамины страх и сомнения.
С одной стороны, хочется верить, что после случившегося летом в ней зашкаливает мать-медведица, а с другой – про Кровавых Ведьм я слышала такие же страшные байки, что и родительница. В общем, я прекрасно понимаю, что подобные предрассудки сами собой не исчезают.
Но вот мама растягивает губы в лучезарной улыбке.
– Разумеется! Если хочешь, пусть и на ужин останется.
Не успевает она закончить фразу, как я набираю эсэмэску Морган.
Отвечает Морган уже после того, как мы расправляемся с мороженым – у меня было с мятно-шоколадными чипсами, у мамы – кофейно-шоколадное.
М. Х. Прости! Я только что вернулась домой из танцевальной студии.
М. Х. Как прошла беседа с прокурором?
Х. У. Нормально.
Три точки появляются и исчезают несколько раз, мама уже сворачивает на нашу подъездную дорожку, когда прилетает ответ.
М. Х. Скоро буду.
Я усвоила, что у Морган «скоро» варьируется от пяти минут до часа, поэтому лихорадочно прибираюсь в комнате: запихиваю раскиданные вещи в шкаф, заправляю постель. Собираюсь положить грязную одежду в стиралку, когда в дверь звонят.
Я выскальзываю в коридор: от нервов мурашки по всему телу бегают.
– Можете занять гостиную! – кричит из кухни мама. – Двери не закрывать!
– Почему ты не предупредила, когда я в панике комнату вылизывала? – ору в ответ я.
– Уборка тебе на пользу!
Не сдержав стон, я смотрюсь в коридорное зеркало. Спрашивается, зачем? Выгляжу ужасно. Морган стучит снова, и я открываю дверь.
От одного взгляда на девушку дух захватывает аж до головокружения. На ней низкие джинсы в обтяжку и свободный серый свитер. Рыжие волосы, еще влажные после душа, собраны в нетугой пучок на макушке. Она буквально источает уют, так необходимый мне сейчас.
Взглянув на меня, Морган заливается нежным румянцем. Единственная ступенька делает меня на несколько дюймов[4] выше, и Морган смотрит на меня сквозь ресницы.
– У тебя пульс зашкаливает, – мягко говорит она.
– Правда? – До сих пор я этого не замечала, а сейчас чувствую, как он ускоряется еще сильнее. От смущения краснею, думаю, по густоте румянца теперь не уступаю Морган. – Ну и что тут скажешь? – шепчу я, пытаюсь изобразить небрежность, но позорно проваливаюсь. – При виде тебя мое сердце не выдерживает. – Едва слова срываются с губ, морщусь. В отношениях с Морган я куда развязнее, чем с Вероникой, но моя нынешняя девушка, похоже, не возражает.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
