подтянуло на московское направление до 10 дивизий и произвело перегруппировку сил. 3-я танковая группа Гота была выведена с калининского направления и сосредоточена севернее Волоколамска. 2-я танковая армия Гудериана на тульском направлении усилена двумя армейскими корпусами, подвижные соединения пополнены танками. 4-ю полевую армию Клюге усилили танками непосредственной поддержки пехоты. Гитлеровцы по-прежнему имели превосходство сил по отношению к советским войскам Калининского, Западного и правого фланга Юго-Западного фронтов (ЮЗФ) в живой силе, артиллерии и танках. Особенно враг имел большое превосходство на флангах Западного фронта (ЗФ), где наносил главные удары своими бронетанковыми соединениями. Здесь превосходство по танкам было 6–7-кратным, немцы также преобладали в бомбардировочной авиации.
В итоге немецкое командование бросило в бой все имеющие войска группы армий «Центр» в надежде, что силы русских уже истощены и ослаблены прежними боями. Что нужен последний решительный штурм и Москва падёт. Никаких существенных резервов у немцев не было.
Советская Ставка также готовилась к решающей схватке за Москву. Столицу подготовили к борьбе. Боевой дух армии, военно-политической верхушки и народа был подкреплён 6 ноября торжественным заседанием Моссовета и 7 ноября — парадами на Красной площади в Москве, в Куйбышеве и Воронеже. Сталин, как великий вождь и жрец, сказал тогда великие слова: «Наше дело правое — победа будет за нами!»
В районе Волоколамска держала оборону 316-я стрелковая дивизия и курсантский полк. После сильной артиллерийской подготовки и авиаударов в атаку пошли немецкие танки, поддержанные пехотой. 316-я дивизия под началом генерала Ивана Панфилова была сформирована летом 1941 года из призывников и добровольцев в г. Алма-Ате. В августе её перебросили под Новгород, в октябре — под Москву, где дивизия заняла Волоколамский Укрепительный район. Однако в жестоких октябрьских боях 316-я дивизия понесла большие потери в живой силе и матчасти и оставила Волоколамск. Сильно поредевшие полки дивизии заняли оборону восточнее и юго-восточнее Волоколамска. Немцы после яростного боя смяли оборону полка. Наши войска отошли на новый рубеж обороны. Полк, в сущности, был разгромлен.
При отходе капитан хотел, чтобы отец и его товарищ остались у него, пытаясь договориться с командованием. Но по Уставу военнослужащие должны были вернуться туда, где их сформировали. И потому они продолжили двигаться дальше. На подходе к Москве их задержали пограничники. Они рассказали им, откуда и куда идут. Пограничники посадили их в машину и повезли в Солнечногорск. И опять провидение. Путь лежал через Клин, и проезжая по родным местам, отец увидел сестру, которая шла на почту. Он из кузова крикнул ей, чтобы передала матери, что он жив и здоров, едет в Солнечногорск и может потом заедет повидаться.
Однако, в Солнечногорске они провели неделю под арестом, где их допрашивали, сверяли данные, а потом в составе двенадцати человек отправили в Тушино. Там уже сформировали отряд десантников, где их обучили прыгать с парашютом, вести подрывную деятельность и прочее. Потом отца, в составе отряда десантников отправили в Химки, но там уже были немцы, скорее всего разведчики на мотоциклах. Каково же было их удивление, когда они увидели, что на них двигаются три полуторки, в которых сидят русские солдаты с автоматами. Наши бойцы расстреливали немцев прямо с машин и уничтожили всех до одного. Так они доехали до Крюкова, там окопались и приняли бой с действующими войсками.
В конце 1941 года две немецко-фашистские группировки, одна из которых ранее действовала на Волоколамском направлении, а другая — на Клинском, прорвались в район деревни Крюково. Бой приняли воины 8-й гвардейской дивизии имени И.В. Панфилова, второго гвардейского кавалерийского корпуса генерала Л. М. Доватора и первой гвардейской танковой бригады генерала М.Е. Катукова. Они сражались за каждый дом и каждую улицу… В районе станции Крюково бои не прекращались ни на минуту. 354-я стрелковая дивизия обороняла Ленинградское шоссе и северную окраину Крюково. Ожесточенное сражение началось в 10 утра 7-го декабря. Осколки снарядов покрыли всю крюковскую землю. У станции Крюково советские войска потеряли тысячи солдат и офицеров, но к вечеру 8-го декабря враг был сломлен. Лучшие части противника были разгромлены и обращены в бегство. Благодаря массовому героизму советских воинов немецко-фашистские группировки не смогли прорваться к Москве. Я бесконечно гордился за отца и радовался, что и из этой мясорубки он вышел живым.
После Крюкова его отряд получил задание перерезать доставку боеприпасов и питания немецких частей в Калинине. Наступила зима, весь день и ночь была сильная метель, Самолет ночью доставил группу десантников к месту назначения, им пришлось прыгать с самолета буквально наощупь, кроме снежной пелены ничего не было видно. Его товарищ упал на копну, в середину которой была вставлена жердь. Его проткнуло насквозь. К несчастью, их заметили немцы. Пришлось сразу вступить в рукопашный бой. Оказалось, что прямо на дороге стоял немецкий автомобиль, где находились три немца с пулеметом и автоматами. Это было что-то вроде заправочного пункта, который заряжал аккумуляторы, на случай выхода из строя какой — либо машины, которая везла снаряды или продукты на передовую для воевавшей дивизии немцев. Расправившись с наблюдательным пунктом, отряд вошел в деревню, где расположилась другая часть немцев. Их было не так много, может рота или две, а наши должны были выбить их из деревни. Бала ночь, немцы спали, а десантники заходили в дом, и там врукопашную их уничтожали.
Смерть не раз проходила рядом. Как и в том страшном рукопашном бою. Немец автоматом выбыл отцу все зубы. А потом набросился со спины и как клещами, сжал горло. Дыхание перехватило, в глазах все поплыло: красное с черным, да еще кровь хлестала изо рта. Но отец изловчился, ударил фашиста каблуком в живот. Падая, они повалились на пол. Мой отец рослый, худой, но сильный, а тот немец просто боров, крупный и тяжелый навалился на него. Отец из последних сил успел вытащить нож из сапога, который был у всех десантников, и несколько раз ударил немца сначала в лицо, а затем в шею.
Хватка фашиста ослабла, он захрипел, а отец не мог успокоиться, пока не скинул его с себя. Так, мой отец впервые убил человека, хотя и врага. Его потом долго трясло на нервной почве.
На войне с ним постоянно случались какие-нибудь приключения. Еще он вспоминал случай, который произошел с ним, когда они прибыли в часть. Зима была суровая и снежная в 1942 году. В перерыве между боями все прятались в землянках, отец тоже зашел в землянку отдохнуть и погреться. В середине землянки стояла печка-буржуйка, и все старались лечь ближе к
