обремкался.
И, в конце концов старик
Моря синего достиг.
У высокого причала
Море синее качало
Корабли заморских стран.
Тот же самый капитан,
Что несчастному Аггею
Сбыл коварную затею.
Стал царя Матвея — тать
На корабль зазывать,
Где калике докладает:
Мол красотка пропадает
Год без малого в журбе
У меня на корабле.
Не на ладан только дышит,
Но меня-де и не слышит -
Стонет даже в лёгком сне
В отвращении ко мне.
Ни с каких-де я позиций
Не могу к ней подступиться.
А во мне её гранит
Прям занозою кровит!
То робею, то злобею…
Пособи мне сладить с нею -
Подбери к ней удила,
Чтоб покладистей была.
Мной-де слыхано, что люди
Божевольных слушать любят.
Коль её уговоришь -
Ты на золоте стоишь!
Если ж нет — твоя забота:
Даже думать неохота,
Что паршивый облик мой
Сотворит тогда с тобой!
Тут помыслил царь-невзгода:
«Это мне за воеводу
Отломил такой ломоть
Справедливый наш Господь!
Как ни вейся путь-дорога,
Стороной не минешь Бога
Так что черпай, старина,
Наказание сполна.
Царь ответил, соглашаясь:
— Я, конечно постараюсь.
Но и ты границу знай -
Через край-то не хватай!
Мне, по сути, всё едино:
Рея, омут, гильотина…
А тебе нужна сполна
Только выгода одна.
Так что, задом-то не брыкай -
Не твори меня заикой.
Если есть во мне нужда,
Урезонь себя тогда!
В рай не въедешь на угрозе.
Ты меня к своей «занозе» отведи,
Чтоб углядеть,
Как ловчей узду надеть?
В корабельную каюту царь вступил!
И в ту ж минуту окатил его испуг,
Что пришёл ему каюк!
Хорошо ещё явиться
Вместе с ним не смел решиться
Шкипер — этот сиводрал
Пред княгиней пасовал -
Аж виски его потели!
Знать, влюбиться в самом деле
Самому себе во зло -
Дуролому повезло.
Встал Матвей перед княгиней,
Что якут перед пустыней;
Головой в единый миг
Как беззубый волк поник,
И взамен разумной речи,
Он, беспомощно лепеча,
Принялся её молить -
И понять, и пощадить
Своего царя-злодея.
Аж рубаху перед нею
Он до гашника рванул.
На груди его блеснул
Амулет.
И как святыню,
Протянув его княгине,
Царь Матвей в слезах сказал:
— Этот зачур я сорвал
С твоего супруга.
Может,
Ныне он тебе поможет!?
Только лишь могла успеть
Талисман на грудь надеть
Изнемогшая княгиня,
Вмиг исчезла, как в пустыне
Мелкой каплей испарясь -
Видно, к мужу убралась.
Растворилась до макушки!
Лишь взамен её полушка -
Интересные дела -
На ладонь царю легла.
Будто в руку на прощанье
Опустилось подаянье -
Сильно жалок царь Матвей
Был в убогости своей!
Той обиженный фигнёю,
Царь о палубу деньгою
Хвать с размаху!
Вдруг!
Изволь!
Пред Матвеем встал король!
О котором в этой были
Мы давным-давно забыли.
Да и он совсем (а зря)
Не признал в царе царя.
Знаем мы, что всяк вельможа
Самомненьем унавожен,
Короля того зело
Той же дурью развезло.
Был к тому ж он от природы
Видом хуже непогоды
И, понятно, облик свой
Обряжал всегда с лихвой!
Вот из этого букета
Перьев, злата, самоцветов,
Извергался каждый раз
Самодурья злачный газ.
Этой химией своею
Так дохнул он на Матвея,
Что тот сморщился (слегка),
Словно гриб от кипятка.
Но совсем не растерялся,
А дослушать постарался
Королевского лица
Приказанье до конца:
— Эй ты, дурень неразменный!
Доложить!
Притом мгновенно!
Капитану соизволь!
Что в каюте ждёт Король!
Царь Матвей не стал вдаваться,
Как сумел тут оказаться
Натворивший уйму бед
Столь урной его сосед.
Он немедля развернулся -
Словно юноша рванулся
Капитану докладать:
Как, мол, шутку понимать?!
Дескать, весь я изгляделся,
Изождался, извертелся,
Словно ветряный корнет
Никакой княгини нет!
А взамен передо мною
Появилось вдруг такое!..
Ты меня-де не суди -
Сам пойди да погляди!
Глянул шкипер и взорвался:
— Кто?! Зачем?! Откуда взялся?!
Ах ты, гнусный карнавал!
Я тебя на судно звал!?
Что икаешь, рот разиня?
Отвечай мне — где княгиня?
Если вдруг за пять минут
Мне княгиню не найдут,
То тебе, моя жар-птица,
Лучше было б не родиться!
Ведай, ряженый сверчок,
Я тя вздену на дрючок!
Тут на палубе в мгновенье,
По его соизволенью,
Закипела суетня:
Заметалась матросня,
Ни в какой успех не веря,
Поскорей найти потерю…
Царь не спрашивал тогда:
Ты куда? А ты куда?!
Он в дознанье не вдавался,
А на берег постарался
Сбыть себя, и со всех ног
Припустился наутёк.
Так и ринулся намётом -
Только пятки пулемётом,
Засверкав во всей красе,
Застрочили по стезе.
Лишь за пятою верстою
Добежал он до покою.
Там от скорости беглец
Отдышался наконец.
И тотчас посмел решиться
На престол свой воротиться.
Докумекал (и не зря):
Нету больше Короля.
Знать, такою местью ловко
Рассчиталась с ним колдовка.
Что ж — властительный шельмец
Заработал свой конец!
Тут могла б я, не жалея,
Вкруг Земли послать Матвея -
Пусть бы жалкий простодум
До конца поправил ум.
Но тогда б меня, и кстати,
Не простил бы мой читатель:
Сказка — это не партсъезд -
Хороша в один присест.
Потому-то обернуться
(без дальнейших экзекуций)
Прямо к царству своему,
Я позволила ему,
Не сломав при этом шею.
В тот же миг перед Матвеем,
Преградила ведьма путь -
Не свернуть, не обогнуть!
И сказала (без коварства):
— Ох, и скор ты прытью царской!
А тебе пора уметь
В голове царя иметь!
Я сейчас перед тобою
Вид земли твоей открою -
Разглядишь в единый миг
То, чего же ты достиг
Безрассудностью своею!
Что ж представилось Матвею?
Видит старый дуралей
На сторонке на своей,
Что бессмысленным владыкой
Во дворце сидит Лалыка!
И, под стать ему, народ
Словно сивый мерин
Врёт!
Врут уклады и законы,
Всюду кража и препоны…
Тот не сеет, тот не жнёт,
Лишь один другого
Жрёт!
Вся страна — не для вида -
(в чём особая обида):
Пустословит налегке
На заморском языке.
И жрецы, не зная меры,
Торг наладили из веры.
Под такую несуразь,
Даже Правда завралась,
Да отчаянье святое
Заливает не водою…
Царь от страха завопил:
— Что я дурень натворил!
И затем воскликнул пуще:
— Помоги мне, всемогущий!
Я Тебя не обману -
Всё обратно возверну!
Но, на призыв этот пылкий,
Ведьма молвила с ухмылкой:
— Ты колдунью извини,
Но попробуй…
Возверни!
МУХА
Не на пир на угощенье,
Не к попу на причащенье,
Не в телеге, не в седле,
Не верхом на помеле,
А
