представить. Представление проходило пять раз в день, а когда девушки не выступали, то они репетировали. Все знали, что большая часть мужчин в зале приходила не смотреть на комиков или других выступающих в различных шоу, а глазеть на роскошных девиц, которые разгуливали по сцене в весьма откровенных костюмах.
Поморщившись, Грета бросила виноватый взгляд на свое прекрасно скроенное вишнево-красное пальто, висевшее на вешалке у двери. Она не смогла воспротивиться и не купить его за бешеные деньги в Селфридже, потому что хотела выглядеть для Макса как можно лучше. Красное пальто было таким очевидным символом финансовых проблем, которые привели ее к нынешнему положению – Грета тяжело сглотнула, – когда она должна была стоять практически голой перед сотнями жадно пялящихся на нее мужчин.
Несколько дней назад мистер Ван Дамм предложил ей выступать в знаменитом живом табло «Ветряной мельницы» – что означало стоять, замерев на месте в изящной позе, пока вокруг нее ходили другие девушки. Сперва Грета наотрез отказалась от идеи, что она будет находиться на сцене почти раздетой. Ее невинность должны были прикрывать только блестки на сосках да крошечные трусики. Но, поддавшись на убеждения Дорис, которая выступала в табло уже больше года, и при мысли о своей невыплаченной квартплате она в конце концов неохотно согласилась.
Она поежилась при мысли о том, что Макс – который, как она успела узнать, был баптистом из очень верующей семьи – мог бы подумать о ее карьерном продвижении. Но ей так нужны были лишние деньги, которые принесло бы участие в табло.
Взглянув на часы на стене, Грета поняла, что ей пора было двигаться. Шоу уже началось, и меньше чем через десять минут ей предстоял большой выход. Выдвинув ящик гримерного столика, она сделала торопливый глоток из плоской фляжки, которую прятала там Дорис, надеясь, что пьяный кураж поможет ей продержаться. В дверь снова раздался стук.
– Не хочется тебя дергать, но нам надо идти! – крикнул Таффи из-за двери.
Последний раз глянув на себя в зеркало, Грета вышла в темный коридор, кутаясь в свой халат.
Увидев ее испуганное выражение, Таффи шагнул к ней и ласково взял за руку.
– Я понимаю, что ты волнуешься, Грета, но, когда ты выйдешь на сцену, все будет нормально.
– Правда? Обещаешь?
– Да, обещаю. Просто представь, что ты натурщица у художника в Париже и позируешь для прекрасной картины. Я слышал, им там раздеться – как шляпу снять, – пошутил он, пытаясь поднять дух Греты.
– Спасибо, Таффи. Не знаю, что бы я без тебя делала. – Она благодарно улыбнулась и пошла вслед за ним по коридору в сторону кулис.
Спустя семь часов и три выматывающих нервы представления Грета снова вернулась в гримерку. Ее живое табло прошло с бешеным успехом, а благодаря совету Таффи она сумела победить свой страх и стояла под ярким светом софитов с высоко поднятой головой.
– Ну вот, худшее позади – первый раз всегда самый трудный, – подмигнув, сказала ей Дорис, когда они сели рядом. Грета снимала тяжелый сценический грим, а Дорис обновляла свой, готовясь к вечернему выступлению. – А сейчас думай только о том, чтобы выглядеть сегодня сногсшибательно. Когда вы встречаетесь с этим твоим американцем?
– В восемь в «Дорчестере».
– О-о-о, вот это да! Живешь полной жизнью! – Дорис ухмыльнулась Грете в зеркале, поднялась и протянула руку к плюмажу из перьев. – Ну а я пошла снова скакать по доске, пока ты будешь разгуливать по центру города со своим прекрасным принцем, точно Золушка. – Она стиснула Грете плечо. – Развлекайся, дорогая.
– Спасибо, – отозвалась Грета вслед выходящей из комнаты Дорис.
Грета знала, какой удачей было получить этот свободный вечер. Ей пришлось пообещать мистеру Ван Дамму, что на будущей неделе она отработает дополнительное время. В своем нарастающем возбуждении она надела новое коктейльное платье, которое купила в счет будущих заработков, тщательно накрасилась заново, нырнула в свое обожаемое красное пальто и выбежала из театра.
Макс ждал ее в лобби отеля «Дорчестер». Взяв ее за руки, он взглянул ей в лицо.
– Ты сегодня такая красивая, Грета. Я самый счастливый парень во всем Лондоне. Пошли? – Он протянул ей руку, и они вместе медленно пошли в сторону ресторана.
И только когда они закончили с десертами, он задал ей тот вопрос, который она так мечтала услышать из его уст.
– Ты хочешь жениться на мне? Я… О, Макс, но мы же так недолго знакомы! Ты уверен, что действительно этого хочешь?
– Совершенно уверен. Я знаю, что такое любовь, когда чувствую ее. Конечно, в Чарлстоне у тебя будет совсем другая жизнь, но она будет хорошей. Обещаю тебе, ты никогда не будешь ни в чем нуждаться. Пожалуйста, Грета, ну скажи «да», и я всю свою жизнь посвящу тому, чтобы сделать тебя счастливой.
Грета внимательно посмотрела на красивое, искреннее лицо Макса и дала ему тот ответ, который они оба хотели услышать.
– Прости, что у меня пока нет кольца для тебя, – добавил он, нежно накрывая ее руку своей и с улыбкой глядя ей в глаза. – Но когда мы приедем в Америку, я отдам тебе помолвочное кольцо моей бабушки.
Грета восторженно улыбнулась ему в ответ.
– Самое главное, что мы с тобой будем вместе.
За кофе они обсудили дальнейшие планы: через два дня Макс уплывет домой, а Грета последует за ним, как только закончит работу и соберет свои вещи.
Потом, во время танцев, опьянев от романтики и эйфории, Макс прижал ее ближе к себе.
– Грета, я понимаю, что это неприлично, но, раз мы сейчас обручились и у нас так мало времени до моего отъезда, может быть, ты пойдешь со мной в мой отель? Клянусь, я не скомпрометирую тебя, но мы хотя бы сможем поговорить наедине…
Грета увидела, что он покраснел. После всего того, что он говорил ей, она подозревала, что он, возможно, еще девственник. Ну, и если он все равно будет ее мужем, наверняка от поцелуев и объятий не будет ничего плохого?
В его номере в отеле «Сент-Джеймс» Макс обхватил ее руками и крепко обнял. Грета ощущала его нарастающее возбуждение и отвечала тем же.
– Можно? – взмолился он, робко коснувшись пальцами трех пуговок у нее на шее.
Грета сказала себе, что три часа назад она стояла практически голой перед людьми, с которыми вообще не была знакома, и что уж такого постыдного в том, чтобы подарить свою невинность и любовь человеку, за которого собирается выйти замуж?
На следующий деть Грета сидела в гримерке «Ветряной мельницы», закрепляла прическу
