следом, закрывая за собой дверь.
Айн Ханна показала взглядом на широкие окна, выходящие на площадь. Выражение её лица говорило, что ей всё происходящее не нравится. Скорее всего, из-за того, что пара стариков влезла в мою голову, я совершенно не переживал из-за происходящего. Напротив, чем ближе я был к цели, тем нетерпеливее становился. Хотелось как можно быстрее разобраться с формальностями, дождаться турнира и выиграть его. А потом, забрав приз, тихо испариться. Пока в секте разберутся и поймут, что к чему, мы уже будем далеко. Вот такие мысли крутились у меня в голове, вытесняя всё остальное.
Чтобы немного унять разбушевавшееся желание поскорее добраться до источника вечной жизни, я уставился в окно, наблюдая за площадью. Второй этап закалки сознания, который мне показала Ханна, был гораздо сложнее, чем первый. Она говорила, что очень скоро я перестану доверять всем окружающим, включая самых близких людей. Выход был только один — ускорить это событие, но сделать его управляемым. В общем, помимо навязчивого желания, у меня в голове появилось зерно сомнения и недоверия. Ханна словно выключателем щёлкнула, и всё, я перестал ей доверять. Признаюсь, это ещё более неприятно, чем фокус с сестрой. Не скажу, что раньше ей всецело доверял, но сейчас это чувство перешло на новый уровень. Держался я только на силе воле и понимании того, что это лишь морок или гипноз, уж не знаю, как правильно назвать. А ещё помогало осознание, что если подобное чувство будет распространяться на всех, а не только на Ханну, проще будет сразу застрелиться.
Ждать пришлось долго, почти полчаса. Всё это время ученики Небесной секты так и стояли парами напротив двери, терпеливо дожидаясь наставника. Наконец, двери открылись, выпуская из помещения мастера Орикса и лысого. Судя по довольному лицу наставника Небесной секты, всё прошло именно так, как он хотел.
Орикс коротким жестом показал следовать за ним, а лысый, в свою очередь, пригласил учеников в помещение. Выйдя на улицу, мы снова прошли сквозь толпу молодых людей у входа во дворец и направились к Колизею.
— Как прошло? — я догнал старого мастера, поравнявшись с ним.
Он о чём-то серьёзно задумался, не сразу поняв, что я говорю с ним.
— Надо встретиться с Хозяйкой Мин, — сказал он. — Небесная секта заявила протест на наше участие. По правилам участвовать могут только ученики внешнего двора, и они зацепились за это.
— А мы на них не похожи, на этих учеников?
Он не ответил, лишь слегка нахмурился и дальше не проронил ни слова. Я думал, что мы снова переместимся через разлом, но вместо этого Орикс вывел нас на просторную стоянку с северной стороны от Колизея. Как и в Хуме, состоятельные горожане здесь рассекали на повозках, которые тянули мулы. Мужчины самых разных возрастов, одетые в шаровары и жилетки, тащили за собой и двухместные, и даже четырёхместные повозки на больших колёсах. Всего пара серебряных монет, и мы помчались куда-то на восток от центра города. Люди не так выносливы, как те же ат-анаки, поэтому меня удивило то, что мулы легко бежали по улице, поддерживая неплохой темп. Кстати, сам Орикс с нами не поехал, сказав, что встретит на месте.
Ханна подала руку Зои, чтобы на ходу поменяться с ней местами и сесть рядом со мной. Мы как раз проезжали по широкому проспекту, украшенному так же празднично, как и площадь у Колизея.
— Пока нас предоставили самим себе, — сказала Ханна, — последний шанс сбежать. С самого начала было понятно, что на турнир так легко не попасть.
— Может, там просто бюрократическая проблема, — сказал я. — К тому же убегать — не вариант. Ива уверяет, что с этим будут большие проблемы.
— Она что-то видела? — Ханна бросила короткий взгляд на девушку.
— Ничего конкретного, — слукавил я, — кроме неприятностей. В общем, я бы поговорил с этой Хозяйкой Мин, думаю, хуже уже не будет. Но если у тебя есть хорошая идея, как забрать ядро колоссального зверя, не участвуя в турнире, я готов выслушать.
— Ядро нужно, — неохотно признала она. — Было бы больше времени…
— Ханна, я всё хочу спросить, что за странные люди здесь живут? Почему я не могу определить их силу?
— Потому что не умеешь оценивать. Как и в красных мирах, люди здесь рождаются с даром. Они его называют талант. Его крайне сложно сделать сильнее, поэтому проще раскрыть весь потенциал и научиться правильно использовать. По-моему, я уже об этом говорила.
— Всё равно непонятно.
— Источники вечной жизни дают людям время, чтобы разобраться в собственной силе и придумать множество хитроумных способов её использовать. Секты — это не просто собрание людей по интересам. В них люди передают знания из поколения в поколение, непрерывно развивая. Самые талантливые имеют право испить из источника вечной жизни, получая ещё больше возможностей к развитию.
— Получается, что в этом мире живут тысячи, если не десятки тысяч бессмертных?
— Их гораздо меньше, чем ты думаешь, — сказала Ханна. — Они медленно стареют, но это не значит, что их нельзя убить. Демоны и внутренние дрязги регулируют их количество. Иногда рождаются люди с огромным талантом и объёмом силы, такие как Зеос. Совсем недавно, по местным меркам, у Небесной секты был другой лидер.
— И как тогда узнать силу местных одарённых? Желательно до драки, чтобы не было неприятного сюрприза.
— Узнать легко. Точно так же, как ты оцениваешь белоглазых дами. Для меня они все одинаковы, за исключением верховной жрицы.
— С обычными демонами проще, — согласился я.
— В этом мире, когда настоящая сила одарённого станет известна окружающим, он может считать себя покойником. Умение скрывать её — основа выживания. Но есть пара косвенных признаков, на которые можно ориентироваться. Чем дольше человек развивает свой талант, тем чище становится его сила. Вспомни то чувство, когда встретил Зеоса.
— Он ощущался, как обычный бандит, но мне казалось, что наши жизни висели на волоске.
— Всё так, — она кивнула и улыбнулась. — Понимание придёт с опытом. Пообщаешься немного с такими, как Орикс, быстро освоишься. К тому же многие благоразумно дают понять, что с ними лучше не связываться. Если встретишь кого-нибудь в одеждах учеников внутреннего двора любой из сект, знай, что они очень сильны. Не стоит их недооценивать.
Кстати, когда я впервые встретился с Ханной, то тоже испытал чувство опасности. Как
