Книга Левиафан - Кристина Ли

системы, и только тогда решетка отъехала в сторону, позволив нам войти в широкое помещение открытого коридора, потолок которого был в высоту трёх этажей. Над головой справа тут же стал слышен свист и крики заключённых. Мужики вылезали прямо через решетку из каждой камеры на своём открытом этаже, чтобы посмотреть на меня.

Только ухмыляясь такому жаркому проявлению чувств к моей персоне, я прошла через ещё один кордон и мы вышли на смотровую площадку над широким залом столовой, в которой обедала одна из секций заключённых.

Именно в эту секцию входил некий гражданин Корейской республики Чжи Тангир. Я встала по левую руку от панорамного окна, рядом с пультом работников охраны и надзора, которые круглосуточно следили за каждой камерой с помощью видеонаблюдения.

— Агент Эйс, — высокий и широкоплечий афроамериканец в тёмно-синей форме начальника тюрьмы, обернулся в мою сторону тут же, как я переступила порог аппаратной.

— Начальник Паркер, — кивнула мужчине, на что он улыбнулся и пригласил меня войти.

— Благодарю. Однако я бы хотела закончить с этим быстрее и забрать заключённого с собой сегодня. Если все документы готовы, то я не думаю, что стоит тянуть с этой процедурой, учитывая что корейская сторона согласна на наши условия передачи мистера Чжи на родину.

— Забирайте! — с облегчением выдохнул мужчина, а я вскинула брови вверх в удивлении, — Забирайте к херам этого отбитого ублюдка, пока я сам его не прикончил!!!

Экспрессия с которой ко мне обратился такой уважаемый и вероятно повидавший многое человек, не просто шокировала, а заставила по-дурацки улыбнуться.

— Где он? — спросила сложив руки на груди, на что мужчина кивнул на окно, и я не спеша подошла к плотной стеклянной преграде, опустив взгляд вниз.

Сперва мне показалась конечно странной картина того, как двое мужиков едят с пола, подобно собакам, но потом я провела взглядом выше, по цепям от кандалов. Эти украшения явно не должны были служить удавкой для ног страждущих к пище заключённых.

— Вчера вечером он разнес камеру, а одного из его сокамерников пришлось госпитализировать с разрывом прямой кишки. Кто мог знать, что этот ублюдок так ненавидит насильников, что готов голыми руками разнести койки в щепки, ради одной металлической палки, чтоб его!!! А теперь он ест… Вкушает пищу император, бл***!

Я прошлась взглядом по крепкой и накачанной руке, которая сжимала между пальцами пластиковую вилку и пыталась выловить горох на металлическом подносе.

Пальцы парня играли с предметом, как с монеткой. Быстро и резко перебирая её в руке, он только сильнее нажимал ногой на цепи кандалов тех, кто ел у его ног. Грудь вздымались ровно, а под тканью совершенно гадского оранжевого цвета, проступал рельеф натренированного и подтянутого тела, хотя сам Тангир не был похож на шкаф, в который вкачивали белок порциями.

Однако меня поразило выражение его лица. Холодная и каменная маска, которую нарушали только изящные и хищные штрихи разреза глаз и полных губ. Именно последние спокойно ухмылялись смотря на то, как люди едят словно скот у его ног.

— Впустите меня внутрь, — я обернулась к выходу, бросив это на ходу, уже чувствуя сколько проблем мне принесет этот парень.

Спускаясь по лестнице в столовую, вокруг сомкнулись трое конвоиров, но я покачала головой и вытащив табельное оружие из кобуры, отдала им в руки.

— Я сама.

Коротко отрезав огрубевшим голосом, вошла внутрь, и все замерли. Казалось даже повара, которые стояли за такой же решеткой, которую я только что перешагнула, не могли понять, что женщина делает в периметре заключённых мужской тюрьмы.

Спокойно обогнув всех взглядом, я подтянула рукава плаща выше локтя, и взяла из подставки металлический поднос, со словами:

— Стандарт на одну персону, мэм, — женщина в возрасте лет пятидесяти, осмотрела мою фигуру совершенно ошарашенным взглядом, но накинула в мой поднос гарнир и закуски.

— Спасибо, мэм, — я кивнула ей и схватила вилку из раздаточного стола.

Так неспешно и полностью игнорируя шепотки, а местами уже и открытые заигрывания и свист, я подошла к столу Тангира. Откинув одной рукой полы плаща, бросила поднос на гладкую металлическую поверхность и села прямо напротив парня.

Несколько секунд он продолжал играть вилкой в руке, а потом она резко замерла, и Тангир медленно потянулся к куску мяса на моём подносе.

— Вы агент ФБР, которого я ждал. Однако… — парень стал очень плавно поднимать взгляд, ведя им по моей фигуре, — …я не ожидал, что мне придется отказывать такой… — Тангир посмотрел мне в глаза и с ухмылкой прошептал, — …красивой женщине. Это даже огорчает. Немного.

— Ты знаешь, зачем я здесь, — я спокойно взяла вилку и отпихнув мясо по подносу в его сторону стала есть бобовую пасту, — Более того понимаешь, что это твой последний шанс вернуться обратно на родину, а не сгнить в этой дыре.

— Сгнить? — он хохотнул и хмыкнул, переводя взгляд вниз на мужиков.

Бедолаги не скрывали мольбы в глазах, смотря прямо на меня, а Тангир продолжил:

— Я бы не обозначил своё нынешнее положение в этой конуре, как гнилое. Напротив. Мне о-о-о-чень весело госпожа агент. И помогать я вам не собираюсь.

Тангир отправил кусок мяса, которое я бы даже не прожевала, в рот и продолжил спокойно поглощать пищу.

— Решил, что ты имеешь право вершить самосуд? — я пережевала пасту, и еле проглотив это варево, продолжила будничным тоном, — Ты же понимаешь, что за убийство таких людей как Тумэр и Дже Мин от нас могут потребовать смертной казни.

Я зацепилась взглядом за то, как он замер, как напряглись мышцы его спины, и как под гладкой кожей, проступило очертание скул. Красивый парень, опасный и очень жестокий, как те тигры, с которыми он игрался в Клетке ещё пару недель назад.

— Это была моя цель изначально, — Тангир отбросил вилку в сторону и облокотился о стол, опять осматривая меня, как зверь, который принюхивается к своей добыче.

Правильные черты лица, идеально чистая кожа, и пухлые губы, которые обнажают ряд белых и ровных зубов, когда он приоткрывает рот:

— Убивайте… Я весь ваш, — он сказал это так, словно именно я должна привести подобный приговор в действие.

С придыханием, с блеском в глазах и совершенным безумием на лице. Я смотрела будто в глаза своего отражения. На какой-то короткий миг мне показалось, что передо мной сидит Невена. Девочка, которая с точно таким же безумием на лице умоляла однажды убить её, когда уже не могла терпеть издевательств.