Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
содержала уже другой список: хлеб, молоко, мясо, мука грубого помола, овощи, и указание на свежесть не фигурировало. Кто другой не обратил бы внимания — только не я. Продуктов для приютов было гораздо больше, чем на странице с питанием для сестер и послушниц.
Опять договор на стирку… еще один, и еще. Бумага от какого-то купца о поставках щелока, если я правильно поняла, для стирки. Что-то, что я назвала бы «спецификацией» или «коммерческим предложением» — от кузнечной мастерской. И еще один договор о продаже сестры и двоих ее детей…
Я с содроганием перечитала имена, которые увидела в договоре. Консуэло мне солгала? И никто не знал правды?
И в этот момент по ушам хлестнул громкий и отчаянный звук гонга.
Глава четвертая
В прошлой жизни…
Мне нужно привыкнуть, что жизнь разделилась на «до» и «после», на «прошлую» жизнь и «нынешнюю». В прошлой жизни я однажды проснулась от воя сирены и долго лежала, вытянувшись под одеялом, не зная, что делать, куда бежать, да и стоит ли? Есть ли смысл? Это была не тревога и не учения, что-то где-то сработало на ближнем шлюзе, и звучала сирена от силы тридцать секунд, но мне показалось тогда — прошла вечность и жизнь промелькнула перед глазами — пафосно, но довольно точно. И состояние ужаса не отпускало меня еще где-то с час.
Сейчас я поняла очень быстро, что гонг — рядовое событие, что-то вроде звонка после уроков — пугаться не стоит. Коридоры наполнились людьми — я не слышала голоса, лишь сбивчивый шепот и шаркающие шаги, поэтому я встала и вышла из комнаты.
Насельницы стекались в дальний конец здания, и я вспомнила, что оттуда тянуло молоком. Обед? По времени не было похоже на ужин, но что я знала о местных порядках? Зато я кое-что знала уже о провианте, и стоило посмотреть, как все происходит, начать хотя бы с чего-нибудь.
Я пропустила всех женщин — молодых и старых, или они состарились преждевременно от невыносимого труда, и худеньких, и очень полных, все они были одеты в одинаковые серые грубые платья, и головы у кого-то были покрыты, у кого-то нет. Вероятно, в привычке сестры Шанталь было так же стоять у стены, сурово осматривая женщин, ни у кого не вызвало удивления, что я оценивающе смотрю на них. Разве что некоторые опускали голову ниже и ускоряли шаг.
Наконец прошла последняя насельница и больше не было никого. Я подождала еще с полминуты и вошла в обеденный зал. Гулко, холодно, кислая вонь, и перебивающий ее запах молока — единственное, что примирило меня с увиденным. Запах молока умиротворял, и если не открывать глаза, похоже на милые ясельки, только не гукают дети и не щебечут нянечки.
Если вслушаться, то основным звуком было жужжание мух. Они летали по всему залу и напоминали растревоженный пчелиный рой — жирные, смачные, мерзкие мухи. Меня замутило, но тут же я сказала себе — возможно, это еще не самое страшное, и не спеша пошла вдоль столов.
Насельницы спокойно сидели, негромко переговариваясь, к ним подходили женщины в грязных фартуках и ставили на стол котелки, один на пять-семь человек. Затем они возвращались — я назвала это стойкой, но больше напоминало рабочий стол рядом с огромной заляпанной плитой-печью, брали еще один котелок, шли к обеденным столам и ждали, пока женщины положат себе варево из первого котелка. Я припомнила, что было в списке: хлеб, мясо, мука, овощи, и, наверное, в котелках и были овощи в комках муки. Лук и мука, перемешанные друг с другом, и изредка я могла рассмотреть соцветия «брюссельской капусты» — здесь она несомненно называлась иначе и цветом отличалась — неприятно-фиолетовая. На тарелки тотчас садились мухи и приступали к трапезе куда раньше, чем женщины.
Дождавшись, пока насельницы поделят склизкую гадость, именуемую гарниром, работницы столовой — простоты ради я назвала их пока так — черпали из котелков, которые они на стол почему-то не ставили, куски жирного бледного мяса и плюхали их на тарелки. Мухи взлетали, недовольно жужжа, и накидывались на мясо, насельницы лениво отгоняли их ложками и, коротко помолившись — я поняла это по низко склоненным головам и прикрытым руками лицам, я делала так сама возле статуи, — принимались за обед.
Что-то меня крайне смутило, и я не смогла себе сходу сказать, что именно. Помимо мух и еды и помимо того, что я ожидала от столовой этого времени чего-то иного. Но здесь уже знали ложки, грубые, деревянные, обкусанные, и тарелки были такие же деревянные, старые, все в щербинах. Я медленно шла и бесцеремонно заглядывала в тарелки. Если мне и хотелось есть, то сейчас желание было отбито напрочь. Грязь и мухи, вонь, полнейшая антисанитария.
Я прошла вдоль одного ряда столов, вдоль второго. Насельниц было человек пятьдесят, с краю последнего стола уселись те, кто работал — в этот день или вообще — на кухне, и пазл у меня внезапно сложился.
— Положили ложки, выпрямились, вытянули перед собой руки так, чтобы я их видела! — громко сказала я и снова пошла вдоль столов, обращая внимание теперь уже на другое.
Нет, мне не показалось. Я пристально смотрела на руки женщин, затем — на них самих. У тех, кто работает здесь давно, руки более грубые, распухшие, у многих уже артрит и щелок проел кожу до язв. Кто-то выглядит истощенным, кто-то, напротив, наел бочка, а в тарелках у женщин, если исключить перемешанный с мукой лук, разные порции мяса. И у большинства насельниц бочка прекрасно сочетаются с мясом, а количество мяса абсолютно не вяжется с натруженностью рук.
— Можете трапезничать, — позволила я. — Молитесь усерднее перед вкушением пищи. — Сестра Шанталь показывала нрав, но я ей не мешала. Пусть, потому что если я начну затыкать ее, все обернется хуже, для меня в первую очередь. Я дошла до конца стола, повернулась к работницам кухни. — Вы. Положили ложки и встали.
Осчастливить против желания невозможно? Все может быть. Справедливость не насадишь насильно. Но это лирика.
— Почему вы кладете всем разное количество мяса?
— Сестра?..
Я хмурила брови и косилась на столы. Изумленное донельзя лицо Консуэло я заметила. Ей тоже не положили достаточно мяса, как и Лоринетте.
— Отвечайте. И помните: лжете мне — лжете самой Лучезарной.
Мне и без оправданий было понятно, что еда распределяется по какому-то очень далекому от заслуг
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
