выкрутиться из сложившейся ситуации, — задумалась «стратег». — Средневековье во всём мире было временем крайней религиозности и мистификаций. Блин, надо было серьёзнее относиться к занятиям по религиоведению. Ладно, нечего себя сейчас винить — пользуемся тем, что есть, главное, угадать!»
Из задумчивости её вывел проницательный взгляд чёрных глаз. Молодой мужчина даже приподнялся на своих подушках, внимательно рассматривая девушку. Нахмуренный лоб. Поджатые губки. Полуприкрытые длинными ресницами удивительные глаза, поминутно менявшие свой цвет: серый, зелёный, серый, голубой, в зависимости от напряжённой работы мысли, отразившейся на заметно похорошевшем, разрумянившемся от волнения лице. Он наклонился к мурзе и тихо задал вопрос, тот согласно кивнул в ответ.
Мягкий бархатный голос вкрадчиво коснулся слуха, проник внутрь естества, заставив бешено колотиться сердце:
— Прекрасная дева послана небесами?
Еле переводя дыхание от, так не кстати, нахлынувших чувств, девушка склонила голову. Проговорить хотя бы слово она не могла, боясь выдать себя: сейчас нужно казаться величественной и хладнокровной, ведь, ошибка может стоить жизни.
— Божество русов бережёт Русь. Нам по что думать об этом? — продолжил он, внимательно изучая реакцию.
Ольга задумалась, в замешательство её привела настолько чистая речь, даже лучше, чем у толмача: «Почему он задал этот вопрос. Что там умные говорили в интернете: получив вопрос не думай, как ответить, думай зачем спросили. Может он пытается ей помочь? Не все же сволочи вокруг. Да и они сволочи для чужих, своих — то оберегают наверняка».
Боясь привлечь излишнее внимание, она украдкой взглянула на вопрошающего и встретилась с ободряющим взглядом, который начал медленно блуждать по флагам, висящим на стене.
«Не поняла», — нахмурилась девушка, но проследила за направлением взгляда неожиданного помощника. Догадка осветила её лицо:
— Есть божество охраняющее всю землю от края до края, — торжественно произнесла она, ободрённая новой тёплой улыбкой. — Я посланница этого божества, — попыталась придать всю возможную величественность своему голосу и позе, скопировав дорамных императриц, вновь украдкой взглянула на союзника и, получив одобрительный взгляд в ответ, чинно сложила руки в жесте молитвы и уставилась невидящим взглядом в пространство.
Мурза с подчинёнными внимательно выслушали перевод молодого человека и суетливо оглянулись в направлении застывшего взгляда. Их взору предстали флаги с мифическими животными центральной фигурой которых был жёлтый дракон.
Баскаки всех рангов понимающе переглянулись и застыли в почтительном молчании, переведя взгляд с изображения жёлтого дракона на парня в такой же одежде.
Молодой человек вновь что-то быстро заговорил, склонившись к мурзе. Тот согласно закивал, внимательно присматриваясь к пленнице, словно впервые её видит. Затем подал знак охраннику, который со всем почтением и предосторожностью помог подняться и выйти из шатра.
Глава девятая. Как же быть?
К удивлению Ольги, нет, исполняя затаённую даже от себя самой её надежду, воин повёл сопровождаемую не в палатку рабынь, а в богато украшенный шатёр, стоявший неподалёку и уступавший главному шатру лишь размерами. Встречные воины склонялись в молчаливом поклоне приветствия.
Пленница старательно копировала осанку, походку и жесты Чжэнь Хуань, пожалуй, самой любимой из персонажей гаремных историй. Почему подражала именно супруге Си? Да, просто, казалось, что причастная к божеству должна вести себя именно так. Ну не знала она, каким ещё образом показать свою особость. А именно это казалось самым лучшим, чтобы заполучить шанс, изменить жизнь к лучшему.
В голове шумел рой мыслей: что будет дальше, чей это шатёр, как использовать ситуацию себе на пользу, возможно ли помочь остальным, можно ли вмешиваться в ход истории, да, блин, и эта мысль тоже!
Глубоко вздохнув она попыталась успокоиться и шагнула под предупредительно приподнятый полог входного ковра.
В шатре, едва освещаемом двумя маслеными светильниками было тепло и достаточно уютно: центральное место занимало широкое ложе, покрытое шерстяным ковром и шкурами животных, с разбросанными подушками и парой пуховых одеял. Неподалёку стояла большая жаровня с тлеющими углями. Земляной пол, так же, был выстлан домоткаными коврами. Сразу было понятно, что здесь живёт либо сам мурза, либо кто-то занимающий не меньший ранг.
Мысль о мурзе заставила вздрогнуть от тошнотворных предположений. Может, он и мечта других женщин: мужчина в самом расцвете сил, как говорил Карлсон, жилистый, властный, но мысль о редких зубах во рту хозяина напрочь отбивала любой романтический настрой. Кроме того, он реально пугал своим взглядом и властью. Одна мысль о постели с ним заставила поёжиться.
«Как же выкручиваться теперь? Одна надежда — что они поверили в сказку о посланнице дракона, и это будет моей охранной грамотой. Может, даже, удастся сбежать. Надо найти то место, где в метели нечаянно пересекла линию времени», — мысль о перемещении во времени уже начала становиться привычной для мозга, а значит, начался и поиск выхода из сложившейся ситуации.
Полог входа откинулся в сторону, когда в шатёр вошли две служанки, уже знакомая девушка и более старшая на вид кареглазая шатенка. Позади них за закрывающимся пологом мелькнули фигуры нескольких охранников.
«С побегом будет не всё так просто», — мелькнула мысль.
Тем временем сёстры по несчастью зажгли ещё несколько ламп, стало гораздо светлее. Проявились прятавшиеся в темноте сундуки, маленький столик для еды, таз для умывания и помойное ведро за занавеской.
В очередной раз приоткрывшийся полог впустил холод зимнего вечера и повара, принёсшего на подносе еду.
Сердитым взглядом и жестами он объяснил служанкам значение слов своей «тарабарщины» и заставил умыть, причесать посланницу, приготовить ей место для принятия пищи. Когда, довольный собой исполнитель вышел, избранница оказалась восседающей на прибранном ложе, рядом с уставленным едой столиком. Девушки, прижавшись друг к дружке сглатывали голодную слюну, не отводя взгляд от тарелки с жаренным на костре мясом и кувшином кобыльего молока.
— Как звать-величать красных девиц? — решила всё же начать налаживать контакт новоявленная госпожа.
— Дарьюшка, — зарумянившись от стеснения тихо произнесла уже знакомая.
«Значит точно она, — с раздражением подумала Ольга, но тут же одёрнула себя: — Девчонка не в чём не виновата, да и родственников понять можно: своя она и есть своя, а чужая незнакомая — совсем другое дело. Ээх…».
— Марфа, я, — спокойно ответила вторая.
Судя по их одежде обе были крестьянками, крепкие фигурки подтверждали привычность к физическому труду. Видно было, что переход давался им значительно легче, чем представительнице двадцать первого века. Кроме того, в глаза бросалось их искреннее смирение перед судьбой, они принимали реальность такой, какая она есть. На ум приходил эпизод из киносказки Морозко: «Тепло ли тебе, девица?; и умильный голосок: тепло, батюшка; а сама замёрзла и в обморок брык. Всегда бесила эта сцена, даже в детстве, больше нравилась прямота
