На тот момент я прожил долгую жизнь, которой позавидовал бы любой Охотник, и уже при жизни стал своего рода легендой. Вот только иногда, в минуты слабости, и мне хотелось спокойной жизни, домика у моря, рыбалки по выходным, с бутылочкой чего-то горячительного.
Помню, как ржали надо мной друзья, сказав, что меня ровно на три дня хватит. Но это они так думали. А вот к Рианне я испытывал по-настоящему сильные чувства. Она хотела всего-навсего одного — чтобы я бросил свою опасную жизнь и ушёл в отставку. Мы бы нарожали кучу детей, жили долго и счастливо, как в сказках.
Вот только… этот чёртов Кодекс, который не позволял Охотникам заводить семьи. Да, в отставку выйти можно было, в основном, по инвалидности. Но были и такие, что делали это без всяких очевидных причин. Относились к ним по-разному, кто с пониманием, кто с некоторым презрением. В мире, где всё ещё есть столько тварей, угрожающих людям, профессиональный убийца чудовищ греет пузо где-то на солнышке. Я тогда так и не смог.
Помнится, я даже не попрощался. Ведь увидев в больших глазах любовь и слёзы, даже моё зачерствевшее сердце могло дать слабину. Я бежал без оглядки, хватая контракт за контрактом, в упоении битвы пытаясь забыть это прекрасное лицо.
В конце концов, у меня получилось. И до самой смерти я больше не проявлял слабости. Я чтил Кодекс. И Кодекс наградил меня этой жизнью. Вот только у меня вопрос — ведь теперь в этой жизни я могу поступить так, как мне хочется, без оглядки на Кодекс? Ведь могу же, правда?!
* * *
Не люблю я быть должником. А долг перед Хрулевым у меня всё ещё висел. Оставалось закрыть еще два Разлома в качестве «счета за проживание».
Я предварительно смотался туда с Волком, и через Шнырьку определил потенциальную опасность, сверив данные с теми, что были в официальном доступе. Два оставшихся Разлома были такими же, как и первый, «проблемными». Но проблемными они были по разным причинам.
Забежал к Хрулеву и согласовал с ним состав группы на следующий Разлом.
Он представлял собой отрезок крутого и высокого ущелья, в котором водились натуральные горные козлы. Конечно же, видоизменённые, они отличались от обычных козлят этой планеты. Отличались тем, что копыта и рога у них были из очень интересного сплава, который, во-первых, очень ценился оружейниками, а, во-вторых, достаточно легко пробивал большинство существующей брони, вместе с духовными доспехами Истребителей.
Еще одна сложность заключалась в том, что хотя Истребители были хорошо подготовленными, но скалолазов среди них не наблюдалось. А отлавливать прыгающих по уступам злобных зверюг было проблематично. Поэтому, оставив костяк группы из Хельги, Смолина и Андросова, вместо трёх стихийников, которые неплохо себя показали в прошлом бою, я попросил у Хрулёва ребят, что имели на вооружении и хорошо управлялись с магическими луками и арбалетами.
Предстоящий рейд выходил достаточно затратным, учитывая стоимость каждой стрелы и ножа. Но тут уже Хрулёв, предварительно побрюзжав, согласился компенсировать часть метательного оружия, и выделил подходящих для моей цели шесть сильных Истребителей. В принципе, они всегда работали группой. Взаимодействие между ними было отлажено. Казалось бы, какие могут быть проблемы? Но проблемы начались уже на моменте погрузки в транспорт Центра.
Да, группа была слажена. Да, мужчины и женщины в пропорции четыре к двум, были годными бойцами. Вот только при этом они являлись аристократами. Официальный глава группы имел титул графа, а еще являлся Истребителем четвёртого класса. Как бы ровня мне, но в свои тридцать пять лет он получил этот класс уже несколько лет назад, подбирался к третьему, и смотрел на меня свысока. Ну, так же свысока смотрела на меня вся остальная группа. Прямой приказ Хрулёва они игнорировать не могли, но особой радости я в их глазах не заметил.
Повторный инструктаж возле самого Разлома лишь подтвердил мои опасения. Выслушивали они мои указания со скучающим и пренебрежительным видом, всячески показывая, что не время яйцам учить курицу.
Когда мы зашли в Разлом, то вначале все шло по плану. Я точно распределил роли, отдав залетной шестерке функции артиллерии. Я с Хельгой и Смолиным должен был их прикрывать, ну, а Андрюха был на подхвате.
Козлины имели толстую шкуру, но моя артиллерия работала слаженно, выбив пятерых животных в самом начале. Притом, что только один подранок успел добежать до нас, и Пашка Смолин эффектно его прикончил. Я даже немного расслабился и, похоже, зря. Шнырька докладывал мне обстановку. Козлы, как выяснилось, были глуховаты. Взрывы магического оружия и блеяние их собратьев они особо не слышали.
План у меня был прост — не торопясь, отстреливать их по одиночке, максимум по два-три, не допуская ближнего боя. План был хорош, если бы не одно «НО». На пути нам встретилась целая козлиная семья. Одного из них сняла виконтесса, ловко орудующая длинным луком. Остальные спрятались за парапетом. Кажется, там было что-то вроде пещеры. И тут выступил вожак шестёрки — граф Тараканов.
— Хулио, Сабрина, распечатайте этих козлов! — улыбнулся вожак.
И двое его подопечных загадочно улыбнулись, убирая один свой арбалет, а вторая свой лук за спину. Я ничего не успел предпринять, как из рук испанца потянулись раскидистые ветви молнии, а девушка засадила туда мощным огненным шаром. Шарахнуло знатно! Парапет обвалился, сначала вниз посыпались орущие звери, а сверху нас накрыло камнепадом.
Я успел пнуть Смолина, загнав его в выемку под каменный козырёк, схватить за шкирку Андросова, и запихнуть его туда же. А вот до Хельги я не успел добраться. Она увидела надвигающуюся опасность и бросилась в укрытие, но было уже поздно. Камнепад накрыл всю группу. Камни всё падали и падали, но что самое плохое — со всех сторон раздалось яростное блеяние. Кажется, эти глухие твари всё-таки расслышали звуки местного катаклизма. И это было неудивительно. Грохот стоял такой, что даже у меня заложило уши.
Смолин и Андросов не пострадали, а вот Хельгу потоком камней сбило на землю, придавив огромным валуном.
— Сука!!! — заорал я, бросаясь к камню, напитывая свое тело силой, и осторожно сдвигая его. Услышал крик боли, и глянув вниз, я понял, что смелая девушка кричала не просто так. Камень пробил её доспех и сломал ногу. И, судя по всему, в нескольких местах.
Я разозлился. Сильно разозлился. Ведь Охотники, что не подчинялись своему рейд-лидеру… нет, их не казнили, ну иногда только… они наказывались, вплоть до изгнания из Ордена. Неподчинение приказу в боевой обстановке было чуть ли не самым тяжким грехом, согласно Кодексу. Если уж вы выбрали командира, то теперь, на время боя, он ваш царь и бог. Только так, и никак иначе.
Андрей мгновенно подскочил к девушке. Руки его окутались сиянием. Он пытался убрать её боль, и частично восстановить кость. Но мне одного взгляда хватило, чтобы было понятно, что даже при всём мастерстве Андросова за такой короткий промежуток времени он Хельгу в строй никак не вернёт. Я обернулся к идиотам, которые всё это устроили. Вожак, отдавший идиотский приказ, и два дебила, что его послушались, не пострадали. А вот вторая тройка, державшаяся чуть впереди, также, как и Хельга, попала под камнепад. Девушка лежала с окровавленной головой, часть кожи свисала в виде скальпа. Она была без сознания. У второго бойца плетью висела переломанная рука, здоровой он держался за грудь, дыша с перерывами. Похоже, у него были сломаны рёбра. Третий же истошно орал, перебирая руками, при этом его ноги были абсолютно неподвижны — перебит позвоночник.
