Топ за месяц!🔥
Книжки » Книги » Разная литература » Тринадцатый стул - BangBang 📕 - Книга онлайн бесплатно

Книга Тринадцатый стул - BangBang

20
0
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Тринадцатый стул - BangBang полная версия. Жанр: Разная литература / Юмористическая проза. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст произведения на мобильном телефоне или десктопе даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем сайте онлайн книг knizki.com.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 ... 11
Перейти на страницу:
Остап слез с телеги, утер сметанные усы рукавом, умильно подмигнул молочницам и практически немедля прицепился к торговке рыбой, принимавшей у рыбачков свой ароматный товар.

— А что, тетенька, говорят, что через пять лет мы будем жить лучше, чем в Европе? — спросил он, лукаво склонив кудрявую голову к могучему плечу.

— А шо, у них таки случится революция? — не медля ни секунды, отбрила та и гаркнула, смерив великого комбинатора презрительным взглядом, уже для окружающих: — Как вам это нравится? Сынок моей бедной покойной бездетной Розочки нарисовался!

Остап осклабился барракудой:

— Не кипятитесь, мадамочка, сварите вашу тюлечку в уху.

Торговка осклабилась в ответ.

— Фруктовый стоит? — уточнил он на всякий случай.

— Возьмите глаза в руки! — мотнула та головой в сторону изящного строения.

Сердце Остапа пело. Он был дома. Ироничное «шо» и «не делайте мине нервы!» ласкало ухо со всех сторон. Он отправился шататься по Привозу, прихватив с собой ополовиненную крынку, и уже через минуту азартно торговался за остатки сметаны с каким-то старичком, а еще через две держал за ухо типичного одесского беспризорника, неизвестно что пытавшегося выудить из девственно-пустого остаповского кармана.

— Ловите ушами моих слов, ви, босяк! — отчитывал великий комбинатор, перейдя на певучий язык своей юности. — Ви таки плохо кончите!

Сакральные слова про ключ, квартиру и почитание Уголовного Кодекса там тоже звучали.

Дав мальцу назидательного подзатыльника, Остап двинулся дальше. Обаяние его, подпитываемое просоленным воздухом малой родины, сверкало и искрилось. На Дерибасовскую Остап вышел уже сытым. К вечеру в нем сидело столько жареных бычков и пива с рачками, что он едва мог дышать. Медальное лицо его горело, особенно левая щека, а костюм был подозрительно влажным с одной стороны и странно припахивал. Расчувствовавшись, сын турецкоподданного посетил тот милый его сердцу уголок Молдаванки, в котором когда-то осчастливил этот свет, маму-почти-графиню и папу-турецкоподданного своим появлением, да и в целом был несколько неосмотрителен. Конечно, там кое-что переменилось, и многих друзей юности было уже не отыскать. Родственников же у Остапа давно не водилось — по воле рока он сделался круглым сиротой еще на предпоследнем гимназическом курсе. Однако оскорбленные им когда-то в лучших матримониальных чувствах одесские дамочки все еще проживали по прежним адресам. Подруги юных лет, и особенно их мамаши, оказались не чета мадам Грицацуевой — следовало это предвидеть! И все, как на подбор, правши. От одной даже пришлось отступать задом, точно раку, попутно убеждая разошедшуюся мадам, что эти чудные близнецы-семилетки с влажными черными греческими очами никак не могут быть его, поскольку совершенно на него не похожи. Да и вообще, семь лет и девять месяцев назад его, Бендера, тут в принципе не стояло.

Отведя душу, скандальная девушка махнула полотенцем — близнецы в самом деле не походили на Остапа ни капли, просто он не вовремя подвернулся под горячую руку.

— Устроили хипиш из ничего, — бурчал блудный сын «Жемчужины у моря», ретируясь.

Великий комбинатор провел в Одессе все лето, не считая нескольких коротких «рабочих» командировок по окрестностям. Он дочерна загорел, вернул себе прекрасную форму, ежедневно плавая в море, и почти забыл тот язык, на котором общаются к востоку от Крыжановки. Жизнь он вел размеренную, веселую и даже культурную: посетил однажды в компании очаровательной лялечки*** чудно восстановленный после пожара 1925 года оперный театр им. товарища Луначарского. Коммунистическая опера «Щорс» ему внезапно понравилась. А вот железобетонный занавес с асбестовым покрытием, установленный вместо погибшего в огне железного, весом в восемнадцать с половиной тонн, Остапа не впечатлил. Скорее напугал.

— Слишком много шику. И тонн, — и великий комбинатор поежился, вспомнив пережитое в театре «Колубма» землетрясение. Быть придавленным таким занавесом ему показалось чудовищным.

Когда первый флер очарования от встречи с улочками его юности несколько рассеялся, Остап осознал, что прокормиться в городе, набитом жиганами и плутами всех сортов под завязку так, чтобы снова не очутиться в допре, было непросто. Испытывая категорическое, принципиальное отвращение к принудительному труду, а в таковой у него входил любой, ограниченный твердым рабочим расписанием и окладом, он прибег к испытанному приему: выезжал на гастроли в не избалованные визитами и развлечениями Великие и не очень Михайловки, Кремидовки и Переможные. Индийский факир, доктор с сомнительными микстурами (Остап свел знакомство с одним шарлатаном, их приготовлявшим, все на той же Малой Арнаутской), карточный фокусник, чтец-мелиоратор — все многочисленные таланты великого комбинатора были пущены в дело. Когда же дела не шли, Остапа выручало море. Бычки по прежнему, как и пятнадцать-двадцать лет назад, в босоногом его детстве, прекрасно ловились на удочку с любого одесского пирса или мола.

К осени с моря задуло, и великий комбинатор затосковал. Муза странствий снова манила его. Мелкие дела и делишки приелись. Остапу хотелось размаха. Он заскучал по временам концессии. Ставка тогда была столь высока, что все его нервы были буквально обнажены и ежесекундно трепетали. Товарищ Бендер стал испытывать острую нехватку адреналина. Не долго думая, Остап расшаркался с привозовскими торговками и, послав Одессе-маме прощальный воздушный поцелуй, направил несколько поношенные уже малиновые башмаки в сторону Киева.

Там, на умытых улицах матери городов русских, старательно вертя головой в поисках подходящего предприятия, Остап и столкнулся со своим давешним врагом. Бывший предводитель дворянства и делопроизводитель ЗАГСа Ипполит Матвеевич Воробьянинов, он же Киса, под новым, весьма шедшим ему именем Адольф занимался на этих прелестных старинных улицах распространением нового детского журнала «Жовтень». За год вынужденной разлуки он не слишком-то изменился, так что Бендер с первого взгляда опознал и эти сивые усы, пусть и модно укороченные, и сутулую длинную фигуру. Вид Ипполита Матвеевича с зажатым в мосластом кулаке журналом настолько потряс Остапа, что он замер на мгновение, чувствуя, как мучительно колотится сердце.

Как? Почему?! Откуда?! И вдруг — здесь?! Тысячи вопросов роились в ошарашенном мозгу великого комбинатора, пока многоопытные ноги уносили этот мозг в подворотню, с глаз подальше пока еще не заметившего Осю душегуба голубых кровей. Шрам поперек смуглого горла нестерпимо горел.

*В этот период внутренних паспортов в СССР не существовало, его роль могла выполнять любая справка, мандат, трудовая книжка, паспорт старого образца и тп. Можно было получить удостоверение личности сроком на три года, но это было правом, а не обязанностью. Фотография в такой документ вклеивалась по желанию. Отсутствие удостоверения личности никак не каралось, прописки по месту жительства не было.

**Приморский бульвар (до 1919 г. — Николаевский бульвар, до 1945 г. —

1 ... 6 7 8 ... 11
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Тринадцатый стул - BangBang», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Тринадцатый стул - BangBang"