в панике:
вопросы, восклицанья: „Слышь, друг,
где Крылка? ты не видел Крылку?“
310. (а из — за кресла снова:
311. „ку-кук…“)
312. „…он только что был здесь —
и — нет!“ —
313. в ответ
(подыгрывая, с радостной ухмылкой):
„Да сам ищу, куда он мог деваться,
не без колдовских тут штук…“
314. …а из-за кресла продолжает раздаваться:
„ку-кук…“
315. и внезапно — выпрыгивает:
„Вот он — я!“
316. глаза сверкают, раскраснелся,
ну, ясно вся семья
бросается к нему,
317. все „ох“, да „ах“,
„ура!“, „нашелся“, „вот он“,
„оказывается, он был тут!..“
318. „Не тут — я улетал на лебедях!“ —
и — такой довольный…
319. а я… тогда еще не понимая, почему…
но в эти несколько минут —
мне стало… щемяще… больно…
тоска и страх…
и жалость —
к себе! — и сердце сжалось,
и всякий раз сейчас, как — вспоминаю —
320. уничтожающее пониманье
того, тогда и —
всегда огромно, разом, грозно,
321. что только он, мой младший братик,
вот эта дышащая малость,
322. она — серьезна,
323. а наши впопыхи, невпровороты,
мельтешенья —
все это
324. такие маленькие копошенья…
325. мы упираемся… но вот они, последние,
медленно-тяжелые ворота,
и — каменно — как будто пустоглазый,
гигантский, равнодушный стражник…
326. …в неумолимом леденящем круге света —
мгновенный бледный бражник,
подслеповатое крыло,
два — три судорожных взмаха
и — опять — во мрак…
327. оно проходит
довольно скоро,
это наважденье,
эта тоска и чувство страха,
и понимаю, что все далеко не так,
328. но в тот момент я вижу
лишь эту светящуюся колбочку дыханья…
прозрачный, крутолобый,
весь — проницаемый,
едва
оформленный в мгновенном совершенстве
реснитчатый мигающий проклевыш —
на мощно взборожденных пашнях
под озирающейся кованою тьмой
пред рыкающим грозно мирозданьем —
329. как он играл!.. непобедимо,
не желая ведать ни о чем, кроме игры,
а то, что мимо,
330. теснясь, сшибаясь,
втягиваясь в чудовищные поры,
прокатывали целые миры —
331. что ж…
он был им вполне сродни и впору
и продолжал играть,
332. как будто был один на целом свете.
333. легко сказать:
„Будьте, как дети!..“
334. а если дети — не люди,
335. иномиряне,
что называется, благовест о чуде…
336. о, как мы жаждем чуда!
337. и вы — русалы, кнырры, младенцы,
приходите, нивесть откуда,
чтоб мы, перерожденцы,
338. отщепенцы
от некогда единого ствола
339. в сием, как бы доступном мире
на вашем баснословном пире
хотя бы крохами от вашего стола
довольствовались
340. и втуне —
вовлечены безвольно в вашем хороводе —
мечтаем все ж о небывалом счастье,
341. и наши страждущие чрева, пасти
судорога сводит,
завистливо глотаем слюни,
342. мы как бы заодно и вместе,
мы вас выхаживаем, льстим вам, вас растим
и беспрерывно — мстим,
и тут же беспрерывно салютуем
ненаступающему чаемому чуду,
343. и тут же вдребезги, как бойную посуду
(блюдя свой осторожненький баланс),
под тысячами молотилок
крушим нежнейшие субстанции копилок —
344. за невозможный шанс,
за неизбежность исчезанья… в ритме вальса…
345. обман — все, и провал — все:
полный, как говорится, со — кру — шанс!
весь этот опыт
весь этот подставной одноколейный околейный мир…»
346. «врешь, батюшка, ты — зарапортовался», —
вдруг кротко вставил Кнырр
(нивесть каким образом представ старушкой
театральной в гороховом платке
с вязанием в руке),
347. «ты — что, уже совсем, что ли, простак,
не знаешь, откуда появляются младенцы
и — как?»
12
348. «Однако, кажется, и правду перебрал…
что тут происходит… не пойму»
349. он встал
с каким-то грузным изумленьем
уперся в Кнырра с подозреньем:
350. «Сие есть что за лицедейство?
ты это — что?… ты это — почему?»
351. «Ты замечательно рассказывал… я тоже вспомнил детство,»
улыбнулся Кнырр, обратно превращаясь, —
«я в детстве так играл…»
352. «Ну, ты… потешный вид…
гляди!.. опять собака!..
353. ну, молодец! на — выпей, угощаю…
не хочешь?..
а который час?..
354. однако!..
355. пора нам байки завершать
и — приступать.
356. итак, короче —
мой брат всегда хотел уметь летать.
357. известно,
почти любой ребенок хочет
чего-нибудь в этом роде —
358. волшебной палочки, волшебного кольца,
ну — ничего, это в детской природе.
но то, что уместно
в ребенке — диковато
во взрослом человеке —
359. у моего несчастного брата
желаньям не было конца
360. о, господи!
кем только и чем только
не хотел он стать:
361. подводным жителем, царем, вороной, гномом,
толпою, вездесущим невидимкой,
гигантом, женщиной, светилом, богом, чертом,
вселенским странником —
362. да что перечислять!
