Расчесала влажные волосы, закуталась в чистый халат и спустилась вниз. Растопила жаровню, поставил чайник и стала готовить завтрак. Кашу, полезную для желудка, да хлеб с яйцами. Могла позволить себе немного большего: например, бекон, и овщи с фруктами, но отец давно сидит на строгой диете. Несмотря на то, что иногда злоупотребляет вином.
Отец спустился, когда стол был накрыт. Прихрамывая, он прошел на свое место у окна, со скрипом отодвинул стул и грузно опустился, подпирая небритый подбородок кулаком.
— Куда в такую рань собралась? Лавка еще не открылась, да там и без тебя справятся…
Я наполнила металлическую кружку чаем, бросила веточку лимонника, листик мяты и поставил перед ним.
— По делам. Я говорила.
Отец взял кружку и понюхал.
— А-а… отбор этот… Не думал, что моя дочь свяжется с инквизитором, — смешок получился злым.
И хотя ночью мы все обсудили, и я в общих чертах описала, как могу помочь Ириде, чтобы ту не казнили, отец снова все понял не так, да и забыл половину.
— Не волнуйся, — улыбнулась, садясь рядом. — Все будет хорошо.
Я не сказала с кем именно у меня договор и какого рода. Я старалась избегать подробностей и имен. Но свое участие в отборе вряд ли бы смогла скрыть. Нужно было как-то объяснить.
Отец забил трубку и закурил, а я поспешила собираться, чтобы не пропахнуть дымом…
Из всего скудного разнообразия моего гардероба, выбрала темно-фиолетовое платье, почти как спелая слива. Волосы убрала в косу и надела шляпку с перчатками. Взяла ридикюль, в который предусмотрительно убрала посланные графом деньги и вышла из дома.
По пути в салон, заглянула в лавку.
Туфли каблучками стучали по мощенной камнем дороге, мимо промчалась бричка, едва не окатив меня водой из лужи, но я вовремя отскочила. Мимо прошел господин и вежливо приподнял цилиндр, приняв меня за даму.
Иви уже приводила прилавок в порядок. Я поправила табличку «закрыто» и вошла. Звякнул дверной колокольчик, заставив мою работницу вздрогнуть и едва не свалиться с табуретки.
— Госпожа!.. — обрадовалась она, облегченно выдохнув и прижимая к себе мокрую тряпку, которой до этого вытирала пыль.
Я улыбнулась, оглядываясь, стараясь игнорировать тупую боль под сердцем. Я столько сил вложила в эту лавку… и я буду тянуть ее до последнего, пока не придет время уезжать. А когда придет, передам отцу и Иви, она как никто заслужила управлять ей.
— Стефан уже на месте?
— Да, госпожа. Трудится в мастерской. Вчера поступил заказ для леди Уорен, — помощница светилась от счастья.
— Хорошо, — произнесла я и направилась через лавку в подсобное помещение, из которого серая неприметная дверь вела в мастерскую.
Я начинала одна. Не было не Иви, не Стефана. Днем торговала, искала клиентов, ночью… изготавливала духи. Дела шли неважно, пока мне не пришла в голову идея устроить презентацию моего товара на одной из крупных выставок.
Я предлагала дамам на пробу маленькие флаконы духов, совершенно бесплатно, и это сработало. Люди потянулись в мою лавку. И женщины, и мужчины…
В глазах защипало. Поморгала, не давая слезам пролиться, и вошла в светлое, но довольно тесное помещение. Зато все необходимое есть под рукой.
— Госпожа, — Стефан снял защитные очки и поклонился, встав.
Приблизилась к столу и взяла пробирку с нежно розовой жидкостью. Поднесла ее к лицу и понюхала, болтая содержимой пробирки.
— Я делаю строго все по рецепту, — поспешил пояснить Стефан, вызывая мою добрую улыбку.
— Добавь немного эфирного масла фрезии и цветочной воды. Запах резковат, а должен быть более легким, ненавязчивым. Но не переборщи с водой. Духи должны надолго сохранять свой аромат, а не выветриваться в течении часа, — поставила пробирку на место и осмотрелась, поджимая губы.
Может, и на материке у меня получится заниматься тем, что нравится, но сейчас лучше об этом не думать.
Прочь грустные мысли!.. меня ждет салон, после посещения которого, я возможно себя не узнаю. Меня ждет новая жизнь. И замужество. Пусть и недолгое.
Усмехнулась собственным мыслям и покинула лавку, постившись с Иви до вечера.
Глава пятая
Императорская карета прибыла ровно в назначенное время. Лакей, вышколенный мальчишка, во фраке серебристого цвета, забрал мой саквояж и уложил, после чего любезно распахнул для меня дверцу, предусмотрительно поклонившись.
Я, как и полагается леди, подобрала тяжелые юбки жаккарда, изящно забралась в карету, придерживая шляпку, и опустилась на бархатное красное сиденье. Лакей осторожно закрыл дверцу, возница дернул поводья. Мой тернистый путь к новой жизни начался…
Откинулась на мягкую спинку, почти не ощущая тряски, и прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Но как не пыталась, в груди щемила тревога, а ладони, обтянутые белым велюром перчаток, все равно взмокли.
Как отреагирует граф на мое… гм… преображение? Мы с ним так и не виделись, я лишь получала указания и строго следовала им, пока не пришло официальное приглашение на отбор. На дорогой позолоченной бумаге, в запечатанном конверте с вензелями и императорской печатью…
Признаться, я сама не ожидала таких колоссальных перемен. Ни в моей внешности, ни в моем гардеробе. И мне страшно, что я сделала что-то не так, что зря позволила мастеру так своевольничать, колдовать над моими волосами и над моим лицом, что зря поддалась на уговоры мадам Дитрих, владелицы самого модного ателье Нисхельма, и решилась рискнуть. Поэкспериментировать…
Теперь мне кажется, мое белье слишком вульгарно и откровенно. Оно кружевное, яркое, глаз не отвести и мне самой приятно надевать его на голое тело, но… его же все равно никто не увидит, правда? А вот платья… слишком смелые, как по мне. У одного открытая спинка, у другого прозрачные по бокам вставки, третье вообще без рукавов и лямок.
«Ты должна утереть этим фифам нос, милочка…» — настаивала мадам Дитрих, подсовывая мне очередное развратное платье. Развратное. Именно так. Приличная леди такое не наденет. Наверное. Но я ведь ведьма. А ведьмам можно, правда ведь?
Что наворочено, того назад не разворотишь. Не выкидывать же из кареты саквояж на ходу? А вот реакция графа может быть самой непредсказуемой. Вдруг, он разорвет со мной сделку? Что тогда?
Ох, Кара, раньше надо было об этом думать. Теперь уже поздно притворяться скромницей. Если что, буду давить на то, что он сам меня отправил в салон и выдал огромную пачку денег, которую я так и не потратила полностью.
Если отдернуть плотную шторку, расшитую золотыми нитями, можно увидеть прямую аллею, ведущую прямо к воротам императорской резиденции. Вдоль аллеи цветет жасмин, дорога идеально ровная, а кованые ворота настолько высокие, что приходится задирать голову, чтобы увидеть острые штыки, которыми они увенчаны, словно крепостная стена зубьями.
