Насчет последнего никто ничего доподлинно не знал, но сплетни ходили. А слухи, как известно, на пустом месте не рождаются.
Такое преклонение и поклонение окружающих перед этой дамой было тем удивительнее, что сама шиисса Найтвиль дворянских корней не имела вовсе. Она была дочерью весьма успешного шесса, сколотившего состояние на торговле шерстью и драгоценными камнями, добываемыми в Пограничье. Замуж вышла в девятнадцать лет, за шиисса Найтвиля по приказу отца, который, несмотря на все свое богатство, был одержим мечтой разбавить свою плебейскую кровь самой что ни на есть благородной. Супруг ее, хоть и происходил из древнего дворянского рода, но никакими выдающимися качествами не обладал и на тот момент полностью погряз в долгах. Кредиторы грозились отобрать не только тот небольшой клочок земли, вокруг ветхого, полуразвалившегося замка, являющегося майоратным владением и единственным прибежищем всего благородного семейства, но и сам замок сравнять с землей и распродать по камешку на сувениры — так он определенно стоил бы больше.
Таким образом, этот брак осуществил мечты не только ушлого торговца Сарана, но и позволил шииссу Найтвилю сохранить хорошую мину при плохой игре. Артур Найтвиль был старше своей супруги вдвое и к моменту их свадьбы уже являлся вдовцом, имеющим на руках двоих детей — сына и дочь.
И все вроде бы получалось лучше, чем можно было даже мечтать. Богатый торговец породнился с благородным шииссом; благородный, но бедный дворянин не уронил сомнительного достоинства своих славных предков, оказавшись в долговой тюрьме. Молодая, но амбициозная шесса, получила титул и мужа, а также собственный капитал, поскольку шесс Сарана был не настолько глуп, чтобы отдавать заработанные честным трудом деньги в руки «этим нищебродам с голубой кровью». Но судьба вмешалась в такой замечательный план в виде свирепого кабана, от клыков которого погиб шиисс Найтвиль всего на пятый день своей женатой жизни. Дорина осталась молодой вдовой, не успевшей в полной мере вкусить все прелести замужества. Титул и полуразрушенный замок, являющийся майоратом, отошел к старшему сыну ее уже покойного супруга. Но мальчишка был еще слишком мал и, стараниями шесса Сарана, опекуном признали ни кого иного, как новоявленную мачеху — вдову скончавшегося шиисса.
Дорина быстренько навела в округе свои порядки. От отца она унаследовала деловую хватку и жесткий характер настоящего дельца. А имея в рукаве такой козырь, как титул и благородную фамилию, подтвержденную звоном полновесного золота, уже спустя пять лет стала богатейшей шииссой в округе. Замуж она больше так и не вышла, предпочитая заниматься делами и находя некое болезненное удовольствие в том, чтобы приумножать свои капиталы. Ее пасынок и наследник титула покойного супруга, по достижении совершеннолетия, получил не только заново отстроенный замок, но и внушительную сумму золотом. А его младшая сестра составила неплохую партию, имея за собой не только голубую кровь и происхождение, но и основательное приданое. Сама же Дорина выстроила себе имение неподалеку от небольшого селения Гроапа, располагающегося в выкупленных владениях рода Найтвиль и прочно поселилась там.
Раз в году, в самом начале зимы, шиисса Найтвиль совершала паломничество в ближайший монастырь, расположенный уже за пределами ее владений, чтобы провести несколько дней в покаянных молитвах и принести жертвенное подношении Сиятельной богине Шинае.
Именно из такой поездки она и возвращалась, когда судьбе было угодно послать на ее пути ту самую выбоину на дороге, из-за которой сломалась ось в колесе экипажа. И если сама шиисса Найтвиль нисколько не пострадала, то ее компаньонка, милейшая шиисса ШиНорис сломала ногу и заработала себе сотрясение.
Пришлось послать гонца в Гроапу, чтобы прислали телегу, подготовили комнаты на постоялом дворе. Шиисса ШиНорис была торжественно препровождена в дом единственного в округе лекаря, который клятвенно заверил Дорину, что поставит ее компаньонку на ноги, как только это будет возможно. Сама Дорина, убедившись в том, что ее наперснице будет обеспечен необходимый уход, направила свои стопы на постоялый двор, чтобы отдохнуть с дороги и дождаться того момента, когда будет отремонтирован ее экипаж и можно будет продолжать путь.
Шиисса Найтвиль важно прошествовала мимо Анны к распахнутой двери, подготовленных для нее покоев. А за ней по пятам следовала ее свита. Четыре рослых плечистых лакея, вышагивали точно королевские гвардейцы на параде. Глядя на них Анна ни минуты не сомневалась, что в недалеком прошлом эти мужчины служили в армии, уж слишком бросалась в глаза военная выправка и чеканный шаг. По сравнению с ними, даже шесс Ранно выглядел блекло. И оставалось лишь гадать, как именно шиисса Найтвиль смогла заполучить этих бравых вояк себе на службу. Чем она смогла их заинтересовать?
А лакеи прошествовали по коридору, но заходить в комнату, отведенную их нанимательнице не стали. Двое из них замерли изваяниями по обе стороны от дверей, а еще двое рассредоточились по коридору: один ушел в тупиковый конец, проверяя по мере следования все двери и заглядывая внутрь, а второй вернулся к лестнице и замер там.
За лакеями в поле зрения показался высокий, несколько сутулый мужчина в добротном камзоле, с гладко зачесанными назад редкими светлыми волосами и в очках. И хоть его одежда была пошита из добротного материала, сапоги из мягкой кожи начищены до блеска, оправа очков, судя по блеску, была из золота, весь внешний его облик кричал о том, что дворянской крови в его жилах нет ни капли. Этот мужчина тащил в руках пузатый обшарпанный саквояж, а подмышкой у него было несколько свитков и объемная книга в потертом, некогда черном, переплете.
«Секретарь, — тут же окрестила его Анна». Уж больно он напоминал ей помощника ее собственного батюшки, что одно время жил в их старом замке. А после того, как шиисс ШиВар окончательно сдал и уже не поднимался с постели, даже попытался ухаживать за ней, вероятно надеясь расположить к себе молодую шииссу дворянского происхождения и основательно поправить свои дела, породнившись с аристократами.
В то время Анне приходилось не сладко. Батюшка чувствовал себя настолько плохо, что периодами даже не понимал, где находится и не узнавал собственную дочь. А от боли кричал так страшно, что уже спустя несколько недель почти все слуги разбежались из старого замка, оставив Анну один на один с ее горем.
А потом сбежал и секретарь старого шиисса.
Ночью. Никому ничего не сказав.
И прихватив с собой последние деньги.
Анна вздохнула. Мотнула головой, чтобы избавиться от непрошенных слез. Эти воспоминания причиняли боль. Всегда.
Казалось бы, столько лет уже прошло с того времени, как она осталась один на один с бедами, обрушившимися на ее семью, но все еще не могла позабыть ту растерянность, весь тот ужас, что ей довелось пережить в юности. И картинки прошлого, время от времени всплывающие в памяти вызывали тупую боль в сердце и слезы на глазах.
Сначала от неизвестной хвори умерла матушка Анны. Их семья еще не успела оплакать потерю, не примирилась с горем, как спустя всего несколько месяцев, от той же самой болезни отправился в мир иной старший брат, и единственный прямой наследник рода ШиВар.
