Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
— Эй, парень, — и раненый приоткрыл залитые кровью глаза. Он что-то прошептал, но Гаврилов не расслышал и нагнулся еще ниже. Уже явственно различая тошнотворный, ржавый запах крови, переспросил: — Что?..
— Добей, — простонал тот, и палладин увидел кровавую пену на его губах. — Добей…
— Нет, — покачал головой палладин.
— Не хочу, — прохрипел раненый, и Александр ощутил чуть заметное пожатие его обессиленных пальцев. — Не хочу жить.
— Не тебе решать, — изрек палладин формулу Ордена и полез свободной рукой в карман куртки. Нажал лишь одну клавишу. Ему ответили мгновенно.
— У меня нештатная ситуация, — проговорил он. — Приговоренный жив, и у меня нет приказа его добить.
— Вы знаете, что делать, рыцарь, — услышал он в ответ.
— Знаю. Но он тяжело ранен и мне нужна помощь.
— Насколько тяжело?
— Два пулевых — проникающее в живот и в лицо, — объяснил Гаврилов, вытирая выступивший на лбу пот. Осторожно добавил: — Обильная кровопотеря.
— Мы пришлем помощь в течение четверти часа, — пообещали ему. — Какая группа?
В досье на флэшке, врученной Александру мадам Перейра, были все данные об объекте — рост, вес, размер обуви, группа крови и резус фактор.
— Вторая отрицательная, — произнес он и услышал: — Ждите.
— Мне нужен чистильщик, — добавил палладии. — И у меня еще труп.
— Богато, — хмыкнул его собеседник. — Чистильщик прибудет.
Ничего не оставалось, как ждать. Раненый продолжал сжимать его руку, но глаза его были закрыты. Рыцарь было подумал, что тот потерял сознание, но мгновение спустя услышал: «Зачем?»
— Что — зачем? — Александру вовсе не хотелось вступать в разговор с этим страшным человеком, но беседа поможет поддержать в том жизнь, и значит, придется.
— Зачем мне жить — без нее, — чуть слышно прошептал Рыков. — Она ушла — теперь уже навсегда.
— О чем ты думаешь? — растерялся Гаврилов. — ты на волосок от смерти — если выживешь, считай, тебе дали еще один шанс.
— Мне не нужен этот шанс. Добей.
— Нет, — отрезал палладии. Он молчал некоторое время, а потом произнес:
— Никому не дано знать будущее.
— Мне — дано, — раненый задрожал. — Я знаю.
— Ничего ты не знаешь, — раздраженно буркнул палладии. — Если это единственное, что не дает тебе цепляться за жизнь, то у меня есть для тебя кое-что.
Раненый не ответил, он дрожал, и из его горла вырывалось утробное бульканье. Палладину показалось, что тот сейчас умрет у него на руках. — Черт, черт, проклятие, — заорал Александр и тряхнул его за плечо. — Открой глаза и смотри!
Рыков с трудом разлепил веки и попытался сконцентрироваться на раскрытой ладони палладина. Когда же он понял, что тот ему показывает, со стоном отпрянул: — Откуда? — прохрипел он. — Откуда у тебя это?
— Она дала. Просила вложить тебе в руку, прежде чем похоронить. У нее было такое лицо…
— Нет, — еле слышно вздохнул раненый. — Нет.
— Да, — отозвался Саша. — У нее было такое лицо, словно она сама вот-вот умрет. А когда она услышала выстрел…
— Я тебе не верю… Ты все врешь. Не понимаю, зачем…
— Я никогда не лгу, — твердо заявил палладии. — Если говорю, что ей было больно, значит, это правда. Так что прикажешь мне делать с этим?..
— Делай, что хочешь. Можешь выбросить, — еле слышно пробормотал Рыков и откинулся на бетонный пол.
Александр задумчиво подбросил на ладони серьгу. Маленькая жемчужина цвета шампань — ее носил в ухе псевдоагент ФБР. Любопытно, все же, как она оказалась у той женщины — Екатерины Булгаковой. Не-ет, выбрасывать ее торопиться не стоит.
Он услышал шаги и голоса наверху. Кто-то открыл дверь в подвал и стал спускаться по ступенькам. Гаврилов замер — кто знает, может, Анна поторопилась сообщить о случившемся, и полиция добралась сюда раньше времени. Но тут мелькнул зеленый медицинский костюм и палладии услышал знакомый голос его коллеги по Ордену — хирурга Мстислава Жилина: — Сашка! — у Славы был низкий, гудящий тембр. — Где ты, мать твою?
— Мы здесь, — отозвался палладии, и врач, наконец, заглянул под лестницу: — Вот ты где… Что тут у тебя? Ох, ну и ни х… же себе… — Мстислав достал рацию и проговорил в нее: — Носилки, капельницу, кровь сюда, немедленно.
— Ты как его собираешься на носилках поднимать? — проворчал Гаврилов. — Совсем сбрендил? Его трогать нельзя — помрет вот-вот.
Жилин поднял Рыкову веко: — Не, если еще не помер, значит, жить будет. А куда же без носилок — мне что его, здесь оперировать? Кстати, кто его перевязал? Ты?
— Нет, — Саша покачал головой. — Не я.
— Во всяком случае, тот, кто это сделал, спас ему жизнь, — констатировал Слава. — Тащи носилки, сказал!
— Носилки не пройдут, — упрямо повторил Саша. — Мы его просто уроним.
— Тогда давай на руках, — легко согласился врач. — Думаешь, донесем? Он вон какой здоровый. Хоть и худой.
— Иного выхода нет, — Гаврилов поднялся с пола и подхватил Рыкова под левую руку. Тот громко закричал от боли и, наконец, потерял сознание.
— Ну вот и славно, — с облегчением вздохнул Жилин. — Потащили…
Конец сентября 2014 года, Москва
— Витя, — голос Алике вырвал Виктора из сонной тьмы. — Витя, телефон!
Теперь он и сам уловил упрямую вибрацию мобильника. Он протянул руку и нащупал его на прикроватной тумбочке. — Да!
— Горский повесился, — услышал он голос следователя Сергеева. — С утра сразу отправляйся в морг. Встретимся там.
— Твою мать, — выдохнул Виктор, откидываясь на подушку.
— Что случилось? — встревожилась Алике. — Неприятности? Ты уходишь?
— Настоящая жена мента, — Виктор поцеловал ее в нос. — Я никуда не ухожу. Все хорошо. Спи.
Хорошо? Не просто не хорошо, не просто плохо, а хреново! Майора точно по затылку огрели. Заснуть, конечно, он уже не смог и, чтобы не беспокоить Алике, крадучись пробрался на кухню и там пил кофе и курил, с нетерпением ожидая утра. В шесть часов он был уже на низком старте и, позвонив Зимину, выбежал из дома.
Приехав в судебный морг и узнав, что Горским занимается Миша Шенберг, Глинский обрадовался — и, не дожидаясь Сергеева, отправился прямо к нему.
— О, явился с утра пораньше, — проворчал Миша, снимая прорезиненный фартук и перчатки. — А следак-то где? Дрыхнет?
— Он, может, и дрыхнет, а я полночи не спал, — признался Виктор. — Заключение готово?
— Смеешься? Вскрытие — да, закончил, а заключение часа через три, не раньше.
— Мишань, не вредничай, — миролюбиво попросил Виктор. — Давай в двух словах.
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
