– Хорошо, я постараюсь его уговорить. Но ничего не могу обещать. Подождите немного. – Молодой человек исчез.
Время тянулось мучительно долго. Беатриче боялась шелохнуться, Али, наоборот, метался по комнате, как загнанный зверь.
Наконец молодой человек вернулся. Он был не один. Его сопровождал незнакомец, одетый в такой же белый балахон до щиколоток.
– Добро пожаловать, Али аль-Хусейн, – сказал он, поклонившись гостям. – Бенджамин все рассказал ребе, и он готов вас принять.
Закрыв глаза, Беатриче мысленно поблагодарила Бога.
– Но прошу вас не задерживаться, – сказал молодой человек, которого назвали Бенджамином. – Ребе еще очень слаб. Малейшее волнение для него вредно.
– Мы ненадолго, – заверил его Али и поклонился.
– Я полностью полагаюсь на ваши слова, Али аль-Хусейн ибн Абдалла ибн Сина, – сказал Бенджамин. «Откуда он знает имя Али? – подумала Беатриче. – Разве они встречались раньше?» – Исаак, проводи гостей к ребе.
В комнате раввина было жарко. Окна были плотно занавешены от солнца, и, хотя на улице стояла летняя жара, в углу комнаты горел камин. В кресле сидел старец небольшого роста, худой, бледный, почти прозрачный. Его щеки впали. Худые руки, обезображенные артритом и ревматизмом, покоились на подлокотниках кресла. На колени было накинуто несколько одеял, которых хватило бы, чтобы укрыться от холода в шотландских горах, не говоря уже о легкой прохладе Казвина.
Беатриче было достаточно одного взгляда, чтобы убедиться, что Бенджамин не преувеличивал, говоря о болезни ребе. Более того, на его лице была маска смерти.
«Хорошо, что мы пришли сегодня, – подумала Беатриче, приближаясь к старцу. – Завтра могло быть слишком поздно».
– Али аль-Хусейн, – сказал старец дрожащим голосом. Казалось, еще немного – и он задохнется. – Я не надеялся увидеть вас опять.
– Если я разгневал вас во время нашей последней встречи…
Раввин устало махнул рукой.
– Оставьте, друг мой. Вы молоды. В вас бурлят страсти. Рано или поздно вы сами бы узнали правду. Но я не думал, что это случится еще при моей жизни. – Старик закашлялся и устало закрыл глаза. – Как видите, мои дни сочтены.
– Не говорите так. – Беатриче с мольбой посмотрела на Али. – Мы оба врачи. Может быть, мы смогли бы…
– А вы, кажется, Беатриче? – проговорил старик, улыбаясь в ее сторону. – Женщина, о которой так много рассказывал Саддин? Он сообщил мне, что у вас находится один из сапфиров, которые еще называют камнями Фатимы.
– Да, поэтому мы и пришли к вам.
– Камень сейчас с вами?
Беатриче кивнула и достала сапфир из потайного кармана. Тот сразу же ярко вспыхнул, осветив комнату чудесным голубым светом.
– У-бина, – прошептал Моше Бен Маймон. – «Прозрение» – второй из семи камней. Первый раз я видел его, когда был еще совсем молодым. Одному Богу известно, как это получилось.
– Вы видите камень на таком расстоянии? – Беатриче положила камень в протянутую руку Моше. – Вы даже знаете его имя?
– У каждого камня есть свое имя. У каждого из семи. – Старец улыбнулся, нежно поглаживая сапфир, словно обнимал друга, которого давно потерял. – Камни носят имена со дня их сотворения. Вы этого не знали?
Беатриче покачала головой. Она еще многого не знала о камнях Фатимы – лишь то, что существует множество осколков, и если собрать их воедино, в мире наступят мир и покой.
– Я думала, число осколков неизвестно. Откуда вы знаете, что…
– Не торопитесь, у меня еще есть время, – сказал раввин с лукавой улыбкой в глазах. Потом он дал знак Исааку. – Принеси нам два стула и что-нибудь перекусить. И не забудь про миндаль.
Али залился краской, уставившись в пол. Тем временем юноша принес два удобных стула, поставив их напротив кресла раввина. Потом снова вышел и вскоре вернулся, неся в руках поднос со свежими фруктами, сушеным инжиром и жареным миндалем.
– Благодарю тебя, Исаак, – сказал Моше Бен Маймон. – А сейчас подай мне шкатулку.
Исаак протянул раввину прямоугольный ящичек из темного дерева, без всяких украшений. Поставив шкатулку на колени, раввин узловатыми пальцами бережно провел по крышке, словно под ней таилась по меньшей мере чаша Святого Грааля.
Беатриче почувствовала, как от волнения у нее закололо в кончиках пальцев. Неужели в этой шкатулке Моше держит дневник с записями своих фантастических путешествий или список мест, где могут находиться осколки камня Фатимы?
– Сначала я должен кое-что объяснить. Мои высказывания будут скорее религиозного, чем научного свойства. – Моше многозначительно взглянул на Али. – Я вовсе не собираюсь поучать или обижать вас.
Али поперхнулся. Беатриче еще не видела его таким смущенным и скованным.
– Я хочу вам сказать… Несмотря на вашу резкость, я понял, что вы были правы. Не все происходящее в этом мире можно объяснить с научной точки зрения. И я согласен с вами, что истинный ученый должен иметь мужество пересмотреть свои взгляды, а если нужно – и изменить их.
Раввин кивнул. В его жесте было не только одобрение, но и легкая усмешка. Беатриче попыталась понять, что же могло произойти во время их первой встречи. Она знала своего Али – его быстрый ум, непоколебимую веру в силу науки, но также и его высокомерие, доходящее порой до упрямства, с каким он отстаивал свои убеждения.
– Глаз Фатимы… – Моше задумчиво поглаживал шкатулку на коленях. – Вы слышали о нем легенду?
Беатриче почувствовала себя ученицей старших классов, которой учитель задает наводящие вопросы.
– Согласно легенде, между верующими после смерти Пророка разгорелся спор. Чтобы его закончить, Фатима обратилась к Аллаху, пожертвовав свой глаз, который Аллах превратил в прекрасный сапфир. Но спор разгорелся еще сильнее. Каждый из наследников хотел завладеть глазом.
Моше одобрительно кивнул.
– Так или примерно так гласит легенда. Тогда Всевышний разгневался на людскую алчность и упрямство и разбил камень на семь осколков. Даже в крайнем гневе Он не хотел наказывать людей. – Старик закрыл глаза и улыбнулся. – Воистину безмерны Его милость и терпение. Каждая часть глаза Фатимы олицетворяет собой один из семи даров Святого Духа. Каждый сапфир – одна из ступеней на пути к Истине, или Познанию, как говорил мой друг. Кстати, он долгое время был хранителем у-бины, и камень все эти годы оберегал его и… – Тряхнув головой, он потер глаза. – Извините, что я отклонился от темы. Это другая история. Она не имеет отношения к вашим вопросам. Итак, семь сапфиров – это мудрость, прозрение, благоразумие, сила, вера, познание и богобоязненность. Каждый камень способен раскрыть его обладателю таящиеся в нем способности.
– И вы…
– Да, я имел великую честь хранить каждый из камней, – проговорил Моше, и его губы тронула загадочная улыбка. – Они так часто уносили меня в фантастические путешествия, что мой жизненный срок растянулся по меньшей мере втрое. Благодаря им я многому научился и, к сожалению, познал человеческую сущность. Люди завистливы и жадны. Они не желают отдавать – они хотят только брать. Они ненавидят, вместо того чтобы любить. Они уничтожают друг друга, забывая, что не в их власти отбирать и даровать жизни.
