— Скажи, где ты, — прокричала Милли. — Я приеду и заберу тебя.
— Приедешь и заберешь? Дорогая, о чем ты говоришь? А, вот так лучше, — сказала Орла, когда на линии исчезли помехи. — Наверное, это из-за грозы.
— Где ты? — повторила Милли, от волнения притоптывая ногами.
— У себя в кабинете, конечно! Глупышка, где еще я могу быть посреди ночи?
Милли с шумом выдохнула. Все мускулы ее ног расслабились. Словно в груди у нее распахнулась дверца и выпустила на свободу стайку птиц.
— Тогда почему ты звонишь?
— Из-за отчета! Ты рассказала мне про Эстер, но забыла сказать, что нового у тебя!
Забыла?
Как в тумане, Милли произнесла:
— У меня ничего нового. Орла, ты работаешь? Она представляла многое, что могла бы делать Орла, — плакать и стенать, напиваться, резать себе вены, — но не это.
— Конечно работаю! Я хочу действовать, а так как я все равно не могу уснуть, я собираюсь извлечь из этого пользу. Итак?..
Она сделала паузу, ожидая, когда Милли начнет делиться всеми последними сплетнями.
— Мне нечего тебе сказать. — Милли не могла поверить, что они говорят на эту тему.
— Что, совсем ничего? Честное слово, ты безнадежна, — выговаривала Орла. — Если дела и дальше так пойдут, ты окажешься второстепенным персонажем. Нам с Эстер придется стать центром внимания.
У нее шок, решила Милли. Стадия глубокого, глубокого отрицания.
Или это, или она решила — о боже! — простить своего мерзкого предателя-мужа.
Она осторожно спросила:
— Э-э-э... а где Джайлс?
Может, он мертв. Плавает лицом вниз в бассейне или валяется на полу в зимнем саду с кухонным ножом в сердце.
— Джайлс? Дорогая, он ушел. Навсегда!
Ой, значит, точно мертв.
— Мартина его примет, — беззаботно продолжала Орла. — Но пройдет пара лет, и он ей тоже начнет изменять. Ей это еще предстоит. Знаешь, мне даже ее жалко!
ГЛАВА 37
Однако все было не так гладко. Первоначальное состояние головокружительной эйфории не продлилось слишком долго. Следующие пару недель имелись свои критические моменты, и в уединении своей спальни Орла уронила несколько слезинок.
Но не так много, как она ожидала, — в общем, это была ее норма слез, — и такие приступы становились все реже.
— Я испытываю огромное облегчение, — доверительно рассказывала она Милли, пока они бродили по пляжу. — Я знаю, что мне не надо больше беспокоиться. Я сама раньше не понимала, что все время была на пределе. Это как если бы меня бил муж. — Ее многочисленные серебряные браслеты позвякивали, когда она взмахивала рукой. — Он клянется, что это больше не повторится, и ты хочешь ему верить, но не можешь быть спокойной, потому что все время мысленно готовишься к следующему удару.
Милли подняла камешек и стала его рассматривать. Если брак с Джайлсом был похож на такое, неудивительно, что Орла не слишком расстраивается.
— Ты заслуживаешь кого-нибудь получше.
— А что, если не будет никого лучше? Что, если так или иначе все мужчины окажутся свиньями?
— Все не могут быть такими, — возразила Милли.
— Ты не знаешь. Мужчины изменяют, мужчины врут, одни из них злые, другие — хамы... и вообще, вполне может оказаться, что счастливый брак — это миф. Увековеченный такими, как я, писателями. — Орла пожала плечами и одарила Милли бесстрашной улыбкой. — Но сейчас я не стану об этом думать. Я живу сегодняшним днем. В настоящий момент я сосредоточилась на работе, очень много пишу совершаю долгие прогулки...
— Но не на Тресантер-Пойнт, — подсказала Милли.
— Ни в коем случае! Мысли о самоубийстве остались в далеком прошлом. — Зеленые глаза Орлы сверкнули. — А помимо всего прочего, я хочу узнать, чем закончится моя книга... о, посмотри на эту волну!
Милли посмотрела. Волна была прекрасной, она пенилась и разбивалась в нужный момент. Ждущие ее серфингисты оказались на гребне, а потом попадали во все стороны — волна оставляла только лучших. Из ста или около того серфингистов меньше полудюжины удержались на своих досках.
— Мальчиков отсеивает, мужчины остаются. — Орла была в восторге, прикрывая глаза рукой, она разглядывала тех, кому удалось удержаться на волне. Солнце отражалось в их черных резиновых костюмах, а они тем временем ловко сновали туда-сюда. — Должно быть, это сказочное ощущение, как будто ты летишь — о, посмотри, какое тело у вон того!
Глядя, как волна разбилась о берег, а серфингист соскочил с доски и быстро ее подхватил, Милли почувствовала боль в животе. Это тело было ей хорошо знакомо.
— Не может быть! — воскликнула Орла, когда серфингист отбросил назад мокрые светлые волосы и быстро взглянул на них. — Это же Хью Эмерсон! Эй, Хью, сюда!
Какой кошмар. Ладно. Мы же взрослые люди, думала Милли, кусая губы, а Орла тем временем радостно махала Хью и звала его. Не стоит слишком дергаться. На самом деле несколько минут легкого разговора это, возможно, как раз то, что нужно, чтобы разбить лед и вернуться к нормальным отношениям.
Хью был всего в каких-нибудь сорока футах, а Орла махала руками как ветряная мельница, но в следующее мгновение он повернулся, сунул доску для серфинга под мышку и направился обратно в море.
— О. — Орла разочарованно пожала плечами. — Он меня не увидел.
Неправда, подумала Милли, ведь она прекрасно знала, что он их видел. Он тебя видел. Он просто не хотел видеть меня.
— Неважно. — Орла оживилась. — Мы его поймаем, когда он выйдет на берег после следующей волны.
Поймаем. Как будто он рыбка, подумала Милли. Хью был не та рыба, которую можно поймать.
— Есть хочется, — соврала она. — Может, пойдем поищем, где перекусить?
Может, отправимся в Манчестер.
— Милый Хью, я так его и не поблагодарила за компьютер. — Орла ласково смотрела на сверкающую воду, по которой скользил Хью; лежа на доске, он лениво греб руками в сторону волнорезов.
— Ты уже прочла ту книгу? — Меняя тему разговора, Милли направилась к ступеням, которые вели с пляжа.
— Имеешь в виду этого мерзкого тролля? — Орла подобрала намокший в морской воде край своего длинного фиолетового платья и поспешила вслед за Милли. — Всего лишь раз шесть.
Упоминание о «мерзком тролле» было верным средством отвлечь ее внимание от Хью.
— Написала рецензию?
— Ха! Я написала не меньше двадцати. Просто отвратительных. — Орла говорила с удовольствием. — Они похожи на удары ножом. Это так здорово — придумывать все новые и новые красочные оскорбления.
Милли была удивлена:
— Я думала, ты напишешь хороший отзыв.
