– Да, герр Фабель. Карл-Ганс умер в том автомобиле. Можете не сомневаться.
Фабель был склонен верить ей.
– Ладно, мне пора в Гамбург, – сказал он. – Извините, что потревожил.
– Вы и свое прошлое потревожили, правда? Мы обе живем в вашем прошлом: и Гизела, и я. Вы ведь и меня едва не прикончили… – После паузы она добавила: – Надеюсь, вы получили то, за чем приехали, герр Фабель?
Фабель улыбнулся и встал.
– Если бы я точно знал, зачем сюда приезжал… Ах да, желаю успеха вашей выставке!
– Хоть что-то за свою жизнь создала. Не век же разрушать… Что ж, неплохой конец жизни: первая и последняя выставка. – Менцель со смешком стряхнула пепел с сигареты в пепельницу.
– Простите, не понял? Что вы имеете в виду?
Марлис Менцель помахала сигаретой в руке.
– У меня рак легких, герр Фабель, – сказала она с горькой усмешкой. – Последняя стадия. Отчасти поэтому меня освободили досрочно. Если вы приехали, чтобы помочь свершиться правосудию, то вот оно вам!
– Мне искренне жаль, – промолвил Фабель. – До свидания, фрау Менцель.
– Прощайте, герр гаупткомиссар.
Четверг, 19 июня, 18.00. Пёзельдорф, Гамбург
На обратном пути Фабель позвонил в комиссию по расследованию убийств и попросил Марию собрать всю имеющуюся информацию о Вольфганге Айтеле. Для него никаких новостей не было, и Фабель сказал Марии, что в управлении появится только завтра утром. Затем позвонил Браунеру. Тот доложил, что отпечатки пальцев Шрайбера соответствуют второй, «несвежей», серии отпечатков, найденной в квартире Блюм. Это был тот редкий случай, когда наличие отпечатков пальцев на месте преступления оправдывало подозреваемого: будь Шрайбер убийцей, он постарался бы уничтожить все следы своего пребывания в квартире Ангелики Блюм. Сын Свена отличался предельной тщательностью и на других местах преступления не оставил ни единого следа. Следовательно, вероятность того, что Шрайбер – это Сын Свена, была близка к нулю.
У Фабеля имелось постоянное место в подземном гараже возле дома. Припарковав машину и выйдя из нее, он сладко потянулся и крякнул. И, вдруг ощутив неладное, резко повернулся. Прямо перед ним стояли два высоких мускулистых турка. Его рука метнулась к кобуре.
Турки, улыбаясь, подняли руки. Оба были черноволосыми и похожи, как братья, только у одного – пышные усы.
– Добрый день, герр Фабель, – сказал усатый. – Извините, что напугали вас. Мы к вам с добрыми намерениями. Герр Илмаз хочет поговорить с вами. Прямо сейчас, если вам удобно.
– А если мне прямо сейчас неудобно? – с вызовом сказал Фабель.
Усатый пожал плечами:
– Как угодно. Да только герр Илмаз велел передать – у него есть нечто важное, что поможет вашему расследованию.
– Где он сейчас?
– Мы отвезем вас к нему. Если вы не против.
Улыбчивость турок нисколько не успокаивала Фабеля.
– Ладно, – сказал он, – поехать поеду, но в своем автомобиле. Вы езжайте, а я за вами.
Как только они выехали из гаража, Фабель позвонил Вернеру Мейеру и сказал, что едет на встречу с осведомителем, имени которого и на этот раз не назвал. Вернер предложил послать команду поддержки; Фабель от помощи отказался.
Следуя за машиной турок, Фабель доехал до Харбурга. Там они свернули в район промышленной застройки и подъехали к каким-то складам. Фабель еще раз позвонил Вернеру Мейеру и сообщил, где именно он находится.
– Вы там поосторожней, Йен.
– Если через полчаса я не объявлюсь, – сказал Фабель, – присылайте сюда тяжелую кавалерию.
Фабель защелкнул сотовый телефон и вылез из «БМВ». Усатый турок открыл перед ним дверь склада. Фабель жестом показал: «Только после вас!»
Довольно большое помещение было забито мешками с маркировкой на турецком языке. За столом сидели Илмаз и еще двое мужчин: один – солидный турок, другой – очень худой человек непонятной национальности и неопределенного возраста в истрепанной армейской шинели, по виду наркоман – с ввалившимися глазами и нездорового цвета кожей. Вокруг одной ноздри виднелась корочка запекшейся крови.
Илмаз, широко улыбаясь, поднялся навстречу гаупткомиссару. Фабель пожал протянутую ему руку.
– Спасибо, что приехали, герр Фабель. Извините, что принимаю вас в таком странном месте. Я подумал, что в данном случае нам предпочтительней побеседовать, не привлекая ничьего внимания. У меня… точнее, у присутствующего здесь моего друга есть весьма любопытная информации. Как видите, я сдержал обещание, герр гаупткомиссар. Помогаю вам при первой же возможности.
– А с носом-то что? – спросил Фабель у илмазовского «друга».
– С лестницы упал, – торопливо ответил тот высоким хриплым голосом, покосившись на сидевшего рядом с Илмазом могучего турка с кулаками-кувалдами.
– Этот… господин… его зовут Ханзи Краус, – сказал Илмаз, – желает кое-чем с вами поделиться.
Ханзи Краус развернул на столе вынутую из кармана шинели тряпицу. В ней оказался желтый пистолет с богато инкрустированной рукояткой. Надпись на кириллице – «Форт-12». Чуть ниже по-английски: «Made in Ukraine».
– Герр Краус хочет передать вам этот пистолет как улику в деле об убийстве Ганса Клугманна, – сказал Илмаз. – Герр Краус приносит свои глубочайшие извинения за то, что он задержался с этим… Некоторые личные дела отвлекли его от первоначального намерения тут же принести находку в полицейский участок.
– Где вы нашли пистолет? – спросил Фабель бродягу.
– В заброшенном здании бассейна. Я был там, когда парню в мешке выстрелили в голову.
– Вы лично присутствовали при убийстве Ганса Клугманна?
Краус кивнул.
– Вы видели его убийц?
Краус заколебался. Сидящий рядом с ним турок сжал кулак-кувалду. Краус шмыгнул носом и кивнул:
– Да, видел.
– Вы смогли бы их опознать?
– Так точно. Хоть было темно, разглядел я достаточно. Один в возрасте. Другой молодой. У обоих вид крутых. Молодой фигурой чистый Арнольд Шварценеггер. Именно он стрелял. А старший приказал: «Ладно, давай!»
Фабель понимал, что отпечатки пальцев на пистолете уже стерты, поэтому взял его и осмотрел. Сделано на Украине. Вот оно, экзотическое оружие. Браунер был прав, стреляли из неизвестного в Европе пистолета.
– Эти двое были иностранцами? – спросил Фабель бродягу. – Говорили по-русски или на другом похожем языке?
– Нет, говорили по-нашему, без акцента и правильно. Старший жаловался, что Харбург стал таким поганым – когда-то он в этот бассейн приводил свою девушку и район был вполне приличный.
– А что с пистолетом? Как он к вам попал?
– Уходя, молодой бросил его в мусорку. Когда они ушли, я и подобрал. Красивая вещь.
