от них подальше. Но теперь все изменилось.
Впереди замаячили голые почерневшие стволы. Они почти приехали, дальше раскинулась топь, а за ней деревня, в которой он родился. Свят не думал, что придется снова сюда наведаться, но если старуха знает, как помочь Варне…
– Что будем делать?
Злат указал на лошадь Варны, через седло которой был перекинут Дарий. Он всю дорогу провел в таком положении и не издал ни звука.
В глубине души Свят надеялся, что тот помер, но такого подарка боги ему точно не сделают.
– Попытаемся спасти, – нехотя ответил он. – От этого зависит жизнь Варны.
– Любви ты к нему не питаешь. – Брат сполз с лошади. – Если отделим их друг от друга, убьешь?
– Зачем? – Свят оглянулся, чтобы убедиться, что Варна их не слышит. – Пусть идет своей дорогой.
– Да? – Злат хмыкнул. – А я думал, что он тебе как кость в горле.
– Пока привязан к ней – да. Что потом с ним будет – не моя забота. Лишь бы исчез и не появлялся больше.
– Знаешь, они могут ненавидеть друг друга здесь и сейчас, но его дух в Нави говорил другое.
– Ты пытаешься убедить меня убить его? – Свят нахмурился. – Зачем тебе это?
– Не хочу, чтобы кто-то мешал твоему счастью.
Брат не так прост. За этим миловидным лицом скрывается настоящее чудовище, которое только притворяется человеком. Злат кровожаден, упрям и жесток, а еще, судя по всему, лжив и изворотлив. Но он его брат. Почти три десятка лет в Нави не могли не оставить отпечатка на его душе.
– Нельзя убивать каждого, кто стоит на твоем пути. – Свят повел лошадь вперед.
– Раньше ты так не думал. – Злат пристроился к его шагу. – Что ты будешь делать, если мальчишка не захочет уходить?
– Он ей не нужен.
– Это она сейчас так говорит.
Настойчивость Злата начинала выводить из себя.
– Если захочет уйти с ним снова – пусть идет, – не выдержал он.
– Каков лжец. – Злат хитро прищурился. – Будешь зализывать раны еще десяток лет, чтобы очнуться стариком, который так ничего и не совершил в жизни?
– Я был похоронен заживо, воскрес, спустился в Навь – это ты называешь «так ничего и не совершил»?
– Какой ты, – брат толкнул его плечом, – невыносимо упрямый. В ту ночь, когда мальчишка умер, нужно было бежать за ней. – Злат вдруг посерьезнел. – И не дать уйти с ведьмами.
– Время вспять не повернуть, – отрезал Свят.
– А если бы ты мог? – вкрадчиво спросил Злат. – Только представь: она в печали, ты подставил ей плечо, вы вместе уехали в Ясностан, годами учились, стали лучшими воинами Святого Полка. Смертоносные, сильные, прекр…
– Замолчи, – резко прервал его Свят.
Злат высказал мысли, терзавшие его много лет. Брат читал Свята как открытую книгу, потому что делил с ним все чувства и переживания. Злат знал обо всем, что с ним происходило, и теперь использовал это, чтобы подтолкнуть к очередному убийству.
Возможно, правильно будет развернуться и уехать прямо сейчас, ничего не объясняя. Порвать наконец проклятую нить, которая связывает его по рукам и ногам. Пока Варна рядом, Свят слаб. Кто его проклял? Откуда такая щенячья привязанность?
Дарий прав, чтоб его разорвало. Свят действительно бегает за ней, как натасканный ярчук.
Обретет ли он покой, получив ее любовь?
По старой привычке Свят прикусил большой палец и крепко задумался.
– Посмотри на них, – прошептал Злат.
Он поднял взгляд и увидел, что Варна обнимает Дария за плечи. Они шли, соприкасаясь плечами, и, глядя на них со стороны, не верилось, что между ними произошел разлад.
– Тебе не кажется, что она сама не знает, что к нему чувствует? – Голос Злата стал похож на змеиное шипение. – Он всегда будет стоять между вами, ты никогда не останешься с ней наедине.
Нечто густое, жгучее вскипело внутри. Оно бурлило, исходило миазмами, отравляло его нутро. Неужели Злат прав? Неужели Свят снова поверил ей на слово и ошибся?
Нет, нет, это было бы слишком жестоко! Но почему она склонилась к нему? Почему шепчет что-то, почему обнимает?!
– Мы избавимся от него. – Злат положил руку ему на плечо, но Святу показалось, что его обвил змей. – Я помогу тебе. Я всегда буду рядом.
От вида покосившихся отсыревших домов на душе стало только противнее. Внутри Свят такой же, как место, которое его породило, – уродливый и безрадостный.
Черная земля была укрыта снегом, но даже он не сделал это место менее неприглядным. Жители обложили дома камнями, те покрылись плесенью. Больное, проклятое место. А там, впереди, его отчий дом. Заброшенный, с прохудившейся крышей, похожий скорее на хлев для скота, чем на человеческое жилище.
К дому Есилии подошли все вместе, дверь тут же открылась, бабка вышла и остановилась на крыльце. Подбоченилась, глаз зрячий прищурила, недобро посмотрела.
– Вернулись, – выдохнула она. – На кой черт? Кто вас звал? А ты? А…
Ее лицо вытянулось. Свят криво усмехнулся.
– Чтоб меня Зверь взял… – Есилия недоверчиво посмотрела на них. – Быть не может.
– Я тоже рад, что вижу тебя в добром здравии. – Злат раскинул руки, будто собираясь обнять старуху.
– Не подходи лучше. – Есилия покачала головой. – Стой, где стоишь.
– Нам помощь нужна. – Варна вышла вперед. – Плохи мои дела.
– Чую, – резко ответила старуха. – Воняешь, как покойница. А я говорила, говорила, что нужно что-то делать!
– Поздно причитать. Помоги, больше обратиться не к кому.
Варна выглядела подавленной, ее лицо посерело. Какая-то мерзкая часть Свята ликовала, кричала: «И поделом ей!» – но грудь жгло от боли и жалости.
– Входите. – Есилия открыла дверь и встала рядом. – Дотянули все-таки, а, никто бабку не слушает, никто… Нет, вы останетесь здесь.
Она выставила руку, преграждая Злату путь. Тот возмущенно уставился на нее, уже рот открыл, чтобы высказаться, но Свят взял его за локоть и отвел в сторону.
Бабка боится их. Пусть делает свое дело, в конце концов, они не в гости приехали.
– Раз мы здесь, – Злат огляделся, – сходим домой?
– Там одни развалины.
– Хочу посмотреть.
Свят пожал плечами и пошел вперед. Снег под ногами превращался в кашу. В прошлый раз он не входил в дом, посмотрел на него издали, слишком неприятно ему было быть рядом.
За прошедшие месяцы ничего не изменилось, только крыша еще сильнее просела под весом снега. Калитка рассохлась, Злат попытался ее открыть, но вместо этого просто сломал проржавевшие петли. Он отбросил дверцу в сторону, огляделся и пошел прямо к дому.
– Ты помнишь нашу мать? – вдруг спросил Злат.
– Нет.
– Она не была чудовищем. Помоги-ка.
Они вместе навалились на дверь, та скрипнула и открылась. Свят вдохнул затхлый воздух и поморщился. Что Злат надеется здесь найти, кроме плесени?
– Мы здесь родились? – Брат замер на пороге и вглядывался в темноту.
– Нет, кажется, мы родились в доме Есилии.
– Но мама здесь жила?
– До родов. – Свят достал из сумки лучину и огниво. – Входить будешь или просто постоишь?
Света от огня было не так много, но в кромешной темноте теперь стало возможно хоть что-то разглядеть. Вот перевернутый табурет, вот лавка лежит на боку. Свят прошел вглубь комнаты и провел рукой по столешнице – на ладони остались ошметки серой пыли.
– Она оберегала меня. – Злат стоял перед давно погасшей печью. – Как думаешь, почему именно я стал чудовищем?
– Ты не чудовище. – Свят толкнул носком сапога перевернутый табурет. – Ты не знаешь, кем был наш отец?
– Нет. Она никогда не говорила. Думаешь, это Зверь?
– Вряд ли. Не снизошел бы до такого.
– Этот вопрос не дает мне покоя. – Злат поставил табурет и сел на него. – Чье семя нас породило?
– Разве это важно?
– Не хочу быть безотцовщиной всю жизнь. Ну, знаешь, можно найти его, понять, кто мы такие и что нам делать с нашей силой. Свет ведь откликается на твой зов, верно? Почему? Если мы вышли из ведьминой утробы, а зачаты были семенем какой-то нечистой твари, почему Свет снисходит к тебе?
Святу нечего было сказать. Ответ на этот вопрос он так и не получил,