сидящим на солнце и старательно полирующим свой пистолет, в то время как все остальные развлекались, рассматривая фотографии одной молоденькой обнаженной девушки. Я прошел мимо и похлопал его по плечу.
— Я здесь, чтобы сражаться с американцами, японцами и русскими. Мои друзья дерутся только из-за порнографии из Гонконга. Мне это просто отвратительно, — сразу же заявил молодой человек.
— Хороший настрой. Когда-нибудь ты сразишься со своими врагами, — сказал я ему тогда и немедленно завербовал его.
Сегодня я сразу же перешел к делу:
— Где твой начальник?
Дон Тон был личным ординарцем командующего, отвечающим за выгуливание его собак и приводящим его сына из школы. Он был прекрасно осведомлен о мельчайших деталях повседневной жизни своего начальника.
— Он улетел рано утром со своим первым секретарем, — доложил Дон Тон. — Никто не знает, куда он отправился. По вторникам у него обычно рыбалка, а по вечерам он ходит в танцевальные клубы, где просиживает с недовольным видом и потягивает свое любимое саке.
— Бедняга, он нарушил свой привычный режим, если я правильно понял?
— Да, это очень странно. А мы получили приказ оставаться на своих местах.
— Выясни, куда он направился.
— Обязательно.
Когда я позвонил в Северный регион, Хай То — капитан, служивший на границе, сказал мне:
— Командующий поспешил в госпиталь.
— Правда? А что с ним, он заболел?
— Никто не знает.
— Его жена дома?
— Да.
— Как странно, что она не в госпитале рядом со своим больным мужем. Узнай название госпиталя и перезвони мне.
Что-то происходило прямо у меня под носом. Два генерала нарушили привычный распорядок дня своей продажной и пустой жизни. Мои подозрения заставили меня позвонить нудному сержанту-технику из Северо-Западного округа, доктору Йи-Йи.
— В бункерах объявлен усиленный режим, — сообщил мне доктор наук в области ядерной физики. — Но наш командующий находится здесь. Его самолет стоит на аэродроме.
— Откуда вы знаете?
— Когда песок из пустыни попадает даже в вашу миску с рисом, любому понятно, что шеф куда-то отправился.
— Значит, в ваших мисках сегодня не было песка?
— Да. В большинстве из них. Кроме того, приземлились еще такие же самолеты, как у нашего шефа.
— Сколько?
— Семь.
Мне больше не нужно было никуда звонить. Теперь я все знал. Мои подозрения полностью подтвердились.
ГЛАВА 33
1984
ПЕКИН
Летом тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года мы с Суми с отличием защитились. На большой церемонии по случаю окончания университета меня назвали лучшим выпускником года. Передо мной открывалась перспектива получить любое место служащего в Верховном суде, должность прокурора, пост в армии, но я решил работать на себя. Суми, которая не получила никаких предложений по работе из-за опасений университетского руководства в ее ненадежности и неодобрительного отношения к ее литературным трудам, решила целиком посвятить себя творчеству, а одновременно работать в благотворительной организации под названием «Фонд отравленного дерева», который сама организовала для помощи бедным и лишенным привилегий.
Моим первым деянием в качестве независимого антрепренера было создать в Пекине центральный офис «Дракона и Компании». Я воображал себе, что однажды, очень скоро, буду иметь дело с такими гигантами, как «Ай-би-эм», «Кока-Кола» и «Дженерал Электрик», так что был определенный смысл, чтобы обустроиться именно в столице. К тому же так уж исторически сложилось, что любая династия, выбравшая Пекин в качестве столицы своего государства, существовала гораздо дольше, чем те, которые избрали другие города. «Дракон и Компания» должен был стать зародышем династии, и я разумно решил не повторять ошибок тех, которые просто читают историю, а не извлекают из нее уроков.
Несмотря на полученное образование, мой друг северянин Фей-Фей стал моим издателем в «Blue Sea», вместо того чтобы отправиться обрабатывать сельскохозяйственные угодья в провинции Фуцзянь. Он окончил университет на три года раньше нас, уже успел приобрести печатное оборудование, разместив его по соседству, и издать пятьдесят различных книг.
— Все книги — просто бестселлеры! — хвастался он. — Я не слушаю советов, как уберечь себя от риска, и покупаю только те книги, которые люди хотят читать, а правительство не санкционирует их выпуск.
— Ты бы отрезал свои длинные волосы.
— Лон, — строго обратился он ко мне, — это часть моего имиджа. Мои волосы говорят: «Я — Фей-Фей, свободный независимый издатель». В тот день, когда я потеряю свои волосы, ты должен будешь уволить меня.
— Ладно, пусть волосы остаются. Но твой независимый дух меня беспокоит.
— Ты имеешь в виду моих подружек?
Я кивнул.
— Ничем не могу помочь. Они все не годятся на то, чтобы на них жениться.
— И ты слишком много пьешь.
— Ты хочешь, чтобы я превратился в монаха? Это часть моего образа. Писатели доверяют мне, потому что я веду себя так, как будто готов допустить все что угодно. Когда они чувствуют это, то раскрывают все, что лежит у них на сердце. А некоторые даже больше.
— Ты имеешь в виду своих юных женщин-писательниц.
— Лучше уж я, чем вы, босс. Вы должны быть уверены, что ваша корма надежно прикрыта и становится все толще, а я позабочусь обо всем остальном.
— Времена меняются. Правительство вскоре займется нами, если мы будем продолжать печатать то, что публикуем сейчас. Не делай свое положение и собственную жизнь еще хуже. Именно это беспокоит меня больше всего.
— Босс, босс, босс. «Blue Sea» станет просто синим обломком, если ветер резко переменится. Я буду действовать соответственно. Не забудь, что я пережил «культурную революцию», а это чего-то стоит.
Лена сообщила, что наше предприятие на юге процветает. «Дракон и Компания» на свои пятьдесят процентов вклада в банковское дело прибрежной зоны получил тройную прибыль. Общая доля прибыли достигла отметки в миллион юаней. Дедушка Лон настаивал на том, чтобы получать проценты от любого вида деятельности, в которую вложены его деньги. Мои двадцать пять процентов участия в каждой сотне плюс бизнес, под который он дал залог, очень скоро могли превратиться в небольшую процветающую империю сами по себе. Дедушка Лон, преданный воспитанник торгового дома «Натан Мейер Ротшильд и сыновья» в Лондоне, теперь возглавлял торговый коммерческий банк, к чему всегда и стремился.
Лена также писала, что ей удалось нанять на работу самых лучших выпускников экономического факультета Университета Амой, которые теперь помогали ей. И ей было приятно сообщить, что наша доля в деле отца, составлявшая пятьдесят процентов, принесла феноменальную отдачу: свыше двадцати миллионов юаней.
Фирма отца, которую он гордо назвал «Ветераны и Компания», заключила договор на создание совместного предприятия с тайваньской химической корпорацией по производству тканей и стройматериалов, что оказалось весьма
