складно топили «потерпевших».
— Так, Артаньянов Михаил, — начавшая было заполнять бумаги инспектор притормозила, — А отчество как? — уточнила она.
Михаил для остальных непонятно от чего завис с представлением данных.
— Ну же? Мы же все равно все узнаем, чего как маленькие? — поторопила учитель исполнявшая роль «психолога» не знакомая лично с этими учениками.
— Ну если для протокола, то Мансур Борзович, — выдал Миха под округляющиеся глаза сверстников присутсвовавших в общем-то тут же.
— Так… — постучала ручкой инспектор по планшету с бумагами.
Изумленный вид имели все присутствующие.
— Михаил это по-вашему, для тех кто в школе то же Михаил. А по свидетельству о рождении Мансур.
— А отчество? — уточнила еще раз инспектор.
— Борзович.
— Гы-гы — хохотнул Элджи.
— Так это… отец у тебя в министерстве, да? — понизила голос инспектор, но все равно ее все слышали.
— Угу. Только он сейчас в Москве.
— В смысле?! — от чего-то сильно удивилась та.
— В Академии МВД, на учебе.
— Поня-я-ятно… — протянула инспектор. — Давно?
— Ну несколько дней как уехал, буквально вот только что. Кто-то отказался, его пихнули, все как-то быстро случилось. — пояснил Михаил подробности.
— Ясно. — задумалась она — Слушай, а может ты рядом стоял?
— Нет я с ними был, — покачал головой Михаил.
— Да я уверена никто против не будет, ты рядом стоял.
— Да пол школы видело, как я выбрасывал в окно вместе с Элджи, Кислого
— Элджи это…? — осмотрела она участников событий.
— Это я.
— А Кислый? — гопник помельче поднял руку словно на уроке — Ага, ясно. — кивнула она.
— Ну так мало ли кто что там видел, это не существенно. Важно, что записано будет в протоколах. — словно ребенку, впрочем, так и было разжевывала она.
— Нет, эти вымогали у нас деньги, мы дали им отпор. — стоял на своем Михаил.
— В школе ежедневно вымогают деньги, директору жаловаться бесполезно он не реагирует. — вставил Пудов, поняв, что «наша» все-таки «возьмет».
— Что?! — захлебнулся возмущением директор
— Мы будем писать заявления о вымогательстве у нас денег, — заявил Пудов, — а также отдельно упомянем о попустительстве администрации школы.
— Ну что же хорошо. Будем заводить дело. Вымогатели может сказать, чего хотите?
— Да мы просто сигареты спросили! — дрогнули гопы.
— Да ничего такого не было. Этот драться начал, а этих вообще не было, они потом откуда-то взялись! — прорвало плотину у «отрицалово».
— Ой, что же это делается! — с грохотом и криками ворвалась в зал какая-то тетка. Сыночка мой! — рванула она к Кислому. — Что же это делается?! Куда смотрит милиция! Как такое можно?! Из окна выбросить? Почему ты не в больнице?! Почему хулиганы не в наручниках?!
— Мам, я в порядке первый этаж же, — испуганно озирался на всех Кислый.
— Мама, это хорошо, мама — это кстати, — улыбнулась инспектор. — На вас вот заявления хотят писать о вымогательстве, — почти полностью игнорируя весь шум и визг, производимый теткой взяла она беседу под контроль.
— Как это? Что это значит? — растерялась та.
— Что сын ваш состоит в организованной молодежной группировке, вымогает деньги у младшеклассников и однокласников, сегодня вот получил отпор. И будут у нас заявления о вымогательстве, поднимем тех, у кого он что-то отнимал. Думаю, пару десятков заявлений я соберу и приложу к тому все усилия. — припечатала их инспекторша.
— Я те покажу группировку, — отвесила мадам «Кислая» своему «Кислому» отпрыску хорошую затрещину.
— Так что всем достанется и директору, хотя может крайнего найдете, но то ваши дела мин. образования и ГУНО, вас на учет, до колонии пока не доросли, да с вами пока неясно — кивнула она на «трех мушкетеров».
— Да что же это такое! — всплеснул руками взволнованный и всеми уже запуганный директор, ставший свидетелем как все в момент перевернулось с ног на голову.
— В общем так, предлагаю вам всем примириться, так сказать. — внесла свое предложение инспектор, выждала секунд двадцать мертвой тишины, каждый видно переваривал. — Напишем, что мальчишки прыгали в окно на спор, идиоты потому что.
Какое-то время спустя, после всякой пустой болтовни, всех наконец отпустили. Прочие родители не явились. Инспектор тормознула Михаила и отдала ему бумагу с телефоном.
— Скажешь отцу что бы позвонил по этому номеру, когда сам с ним будешь разговаривать понял?
— Жаловаться будете? — вздохнул Михаил. — Поймите мне сейчас совершенно не к чему нервы трепать родителям, сами же видели я не при делах был. Может не надо?
— Ты передай давай, нормально все будет не переживай.
Пудов наблюдал как инспектор что-то говорила Артаньянову приватно, подхватив того под руку и утащив в сторону. Тот попробовал вырваться, но ничего не вышло. Вот что связи делают подумал он. Все же он все правильно решил, надо двигать в ментовку.
Озадаченный Михаил, наконец выпущенный из стальных объятий вышел в коридор. Инспектор пошла к директору что-то обсудить приватно.
— Ну что пойдем что ли на урок? — предложил Михаил, несколько растеряно.
— Да нафиг надо! — фыркнул Элджи.
— Погоди надо этих уродов перехватить, — ошарашил всех Пудов.
— Да ты чего?! Зачем?! — удивился даже Элджи.
— Как зачем, что бы завтра они своим старшим не жаловались. — разъяснил Серый.
— По понятиям так-то… — задумался Миха.
— Да на срать. О, а вот и они. Эй красавцы! А ну быстро сюда подбежали! — свистнул Серега двум побитым гопам, — Что глухие?! Снова в окно выкинуть вас?
— Ты че, мля?! — подскочил к ним Элджи и ударил одного из них в грудь.
Ответа не последовало. Быстро в туалет зашли чмошники! Толчками и пендалями, запуганные идиоты переместились в туалет.
— В общем так завтра с вас по десятке поняли? — ошарашил всех вновь Пудов.
— Чего?!
— На, сука! — пробил в грудак Элджи. — Глухой что ли? Повторить еще?! — орал он в лицо эффективно подавляя морально.
— Если за вас базарить придут я вас с четвертого в окно выброшу ясно? — излюбленным приемом используя фантастическую силу и разницу в весе, Пудов поднял к потолку Кислого.
— А за них не придут. Они
