Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
севера распространиться на юг.
Отдельные представители среднего класса Баварии уже подверглись влиянию лютеран или анабаптистов. Единственным способом ограничить процесс сочли Реформацию церкви. Именно старание пастырей, в равной степени как и военное противостояние, лежало в основе продвижения Контрреформации в Южной Германии.
«Лучше всего сражаться с еретиками, не обращая внимания на их критику», — замечал нунций Бономи в 1585 году. Однако пастырское рвение вовсе не относилось к политике государства. В Баварии набожный герцог Альбрехт V (1550–1579) принудил иезуитов к содействию и реформировал приходы своего княжества с неукоснительной строгостью.
Изгнание еретиков или уничтожение анабаптистов, сожжение неверных книг стало частью усилий каждого католического правителя в деле реформ собственных приходов.
КОНТАРИНИ И КАРАФФА
Протестанты — Лютер, Генрих VIII (если он являлся протестантом, а не просто женолюбом), Кальвин — обратились к будущему Вселенскому собору церкви. Все еще помнили о соборах XV века. Самые традиционные из реформаторов воспринимали Вселенский собор как средство реформирования церкви сверху, а также по составу его членов. После немецкого выступления перемены означали мир.
Трудности заключались в различном понимании того, насколько собор оказывался свободным, кто должен поддержать его и какова его программа. Папское духовенство придерживалось мнения, что только папа обладает каноническим правом назначать Вселенский собор. Протестантское духовенство не ожидало ничего хорошего от собора, устроенного и организованного их главным оппонентом.
Умеренный миротворец, каковым являлся император Карл V, столкнулся с гигантской и трудновыполнимой задачей созыва или создания оснований для созыва собора, который благоразумные люди с обеих сторон могли воспринять как истинный собор, обладавший авторитетом и престижем, сравнимым с великими соборами ранней церкви.
Многие умеренные, особенно в Германии, пассивно относились к нараставшему расколу, поскольку искали способы учреждения будущего собора. Они могли не хотеть Лютера, но жаждали реформ, соглашаясь, что папы не способны созвать действительно представительный собор, поскольку вовсе не стремились к реформам.
Немцы хотели созвать «свободный христианский собор в германских землях». Его «свободу» большинство немцев понимали как независимость от папства. Император Карл V жаждал, чтобы собор состоялся в Германии, отчасти потому, что являлся благочестивым католиком, но в не меньшей степени и потому, что нуждался в объединенной Германии.
Папа и его советники, как и их предшественники, с подозрением и страхом относились к собору, даже католическому, созываемому германским императором. Они опасались того, что собор, все участники которого были едины в необходимости реформ, мог так или иначе ограничить свободу действий папы, который хотел ограничиться лишь разговором о «реформах». Они также помнили о том, что Базельский собор отчитал папу как сварливую жену, а Констанцский собор сместил папу и выбрал нового. Наконец, они опасались, что неподконтрольный курии Вселенский собор проведет резолюцию, согласно которой будет трансформирован католицизм, а Святой престол утратит свое значение.
Признавая, что раньше или позже собор следует провести, папа и его люди намеревались, чтобы он прошел подобно Латеранскому собору 1512–1517 годов, традиционным образом — с приглашением епископов и непосредственно под управлением папы.
Папа и его советники полагали, что способны реформировать церковь с помощью папского декрета, в той степени, в какой она нуждалась в реформах. Если собор все же решат провести, то его следует созвать в Риме или в папских владениях. Иногда папа и его советники верили, что новые декреты вовсе не необходимы, а народы нуждаются только в укреплении существующего канонического закона.
«Что обсуждать на соборе, — говорил кардинал Кампеджио на съезде в Аугсбурге в 1530 году, — когда лютеране не подчинялись установлениям ранних соборов?» «Мы не нуждаемся в соборе, — вторил ему Лютер, отвечая папскому нунцию в 1535 году, — но собор необходим христианскому миру, чтобы признать его застарелые ошибки».
Находившимся между двумя противоположными точками зрения императору Карлу V и папе Павлу III потребовался не один год, чтобы прийти к согласию по поводу места, времени и повестки дня собора.
Павлу III Фарнезе (папа в 1534–1549 годах) пришлось отказаться от политики своих предшественников и под угрозой вовлечения Рима в бесконечный конституциональный конфликт согласиться с созывом независимого собора. По своему характеру Павел вовсе не был сторонником реформ, поскольку страдал от многочисленной алчной семьи. Однако он был убежден в настоятельной необходимости реформировать церковь изнутри, что само по себе было достаточно смелым поступком. Хотя известно, что папа возвысил племянника, которому было четырнадцать лет, до кардинала и послал красную кардинальскую шапочку в его школу. Папа также вознес и несколько католических лидеров с реформаторским рвением или симпатизировавших гуманистам, предоставив им свободу действий. Это были Фишер, Контарини, Садолетто, Караффа, Поул. В 1536 году папа назначил комиссию из девяти человек, чтобы она выработала меморандум по поводу реформы. В 1537 году комиссия издала «Сообщение избранного комитета… по поводу реформы церкви» (Consilium de Emendanda Ecclesia). Она рекомендовала, чтобы священнослужители проживали только в своих приходах. Определенный стандарт предъявлялся к тем, кого допускали к приходу.
Хотя комиссия странным образом умалчивала по поводу невежества и необходимости образования духовенства, она признавала злом индульгенции и следование суевериям. С неприятной откровенностью порицалась брань монахов, злоупотребления епископской властью, алчность и безответственность кардиналов, проституция в Риме и заявления о злоупотреблениях высшего руководства церкви, в частности продажа церковных должностей. В связи с ростом лютеранских идей в Италии папа Павел III в 1536 году издал буллу, врывавшуюся в компетенцию государственной власти, угрожавшую отлучением от церкви за всякую апелляцию к собору и ставившую духовенство в привилегированное положение в случае привлечения к суду духовного лица. В 1542 году Павел III решил использовать опыт испанской инквизиции, и буллой Licet ab initio папа учредил в Риме центральный инквизиционный трибунал с неограниченными правами, то есть, по существу, занимался симонией.
Отталкивающе открытый текст вскоре стал известным и был опубликован протестантами в Германии. Распространили изображение, на котором три кардинала подметали церковь лисьими хвостами вместо метел.
Католическая церковь не была монолитной единой структурой. Средневековая церковь отличалась обширным кругом точек зрения, и теперь папа обнаружил себя зажатым между двумя различными школами. Все соглашались в том, что нужны реформы. Но разве реформа должна означать сближение с протестантами, примирение и соглашение, разрешение женитьбы духовенства или причастие из чаши, устранение ошибок в учении путем более глубокого изучения Священного Писания и оправдание верой?
Или реформа должна была перейти в стычки с протестантами, отказ от всех соглашений, развитие непротестантских элементов культа в соответствии со средневековой традицией, укрепление власти иерархии?
История Контрреформации частично представляет собой и историю победы консерваторов и военных над примиренцами и либералами.
Два кардинала, возвысившиеся при Павле III и являющиеся авторами Consilium de Emendanda Ecclesia, стали символами соперничавших школ. Первым оказался кардинал Контарини, покровительствовавший первым иезуитам, вторым
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
