А потом мир, по крайней мере в его глазах, оделся в красный и искрящийся цвет.
Ширпотрепп взмахнул рукой — и над башней Правительства возникла огромная, пульсирующая, черно-дегтевая грозовая туча. Это небесное тело сжалось в конвульсиях — полил дождь, вмиг затушивший пожар. Каким-то чудесным образом дождь шел и изнутри, словно у башни не было крыши.
Ширпотрепп видел мир в бешенных оттенках сменяющихся цветов, а среди них были нити — магические потоки, за которые глава восставших дергал, помогали ему использовать интересное волшебство.
Оставался последний штрих — перестроить здание Правительства и покончить с бывшим Триумвиратом.
Ширпотрепп сосредоточился, и камни стали менять форму — башня преображалась, выворачивалась наизнанку, как оборотень, замеченный на лужайке в полнолуние.
А потом мир вновь затрясло.
Магические аномалии принялись возникать буквально на каждом шагу, фонари заморгали с новой, невиданной скоростью, а все приборы, работающие на магии (даже дверные звонки) опасно заискрились.
Раздался звук, слышный, правда, только с изнанки реальности.
Ширпотрепп задергался в судорогах — магия струилась через него, как и прежде, но теперь причиняла лишь жгущую боль.
Татуировка на его запястье засветилась красным, а потом поблекла, словно была простым рисунком фломастером.
Мир вспыхнул — в какой-то невероятной какофонии теней цветов и эха звуков.
На балконе осталась лишь кучка пепла.
Ветер обдувал бороду Супримуса, заставляя ее шевелиться — выглядело это в точности так же, как движения полипов на дне океана. На короткое мгновение над Сердцем Мира нависла слишком уж тихая тишина, и Триумвир стал тем, кто нарушил ее.
— Вот и все. Он заплатил свою цену за магию, — Супримус повернулся к двум другим триумвирам. — По крайней мере, теперь мы в точности знаем, из-за чего происходили эти землетрясения.
Член Правительства махнул рукой и избавился от маячащей в паре шагов от него магической аномалии.
— Надеюсь, для вас это послужит уроком, — Кронос обвел суровым взглядом поникшее и притухшее, словно залитый водой фитиль свечки, восстание.
— А как же эти татуировки?! Ширпотрепп же говорил, что они не дадут вот такому произойти! — господин Горгонзолло панически рассматривал свою руку.
— Они помогли, — отозвался Супримус. — Вы же до сих пор не обратились в прах, верно? Просто Ширпотрепп немного не рассчитал своих сил. А теперь будьте любезны, отдайте нам карамель — не хватало еще каких бед…
— Но мы можем восстать снова! Карамель при нас! Ведь…
— Знаете, — заговорил вдруг Ш’Мяк. — Мне кажется, что господин Супримус… эээ… был прав. Может мы действительно сами виноваты в своих проблемах? Мы хотим их исправить, но либо этого не делаем, либо заканчиваем после первой неудачи. Я надеюсь, что правильно подобрал все слова…
С десяток пар глаз уставились на полноватого мужчину в желтом пальто — Ш’Мяку стало так же жутко, как во время ночной прогулки по лесу, где эти же глаза выглядывают из-за веток и светятся желтым.
Мурашки возникают в обоих случаях.
Подоспевшие жандармы решили не терять времени даром — они уже начали вытаскивать карамель из карманов собравшихся. Те, какие-то поникшие и словно разряженные, опустошенные, даже не сопротивлялись.
— Может быть, ты и прав, — пробубнила госпожа Финтифлюх, избавляясь от своей табакерки и шмыгая носом. — Надо попробовать сшить новую коллекцию одежды — свежим взглядом. После всего этого…
— А что будет с башней? — раздался голос из толпы, поддержанный одобрительными оханиями и аханиями.
— Придется восстанавливать. Обычными методами, — отозвался член Правительства в черном костюме. — А вас, господа восставшие, хорошо бы вздернуть — хотя бы за то, что вы могли разрушить реальность. Но, будем считать, что Ширпотрепп, как зачинщик, свое получил. А всем остальным я советую разойтись по домам!
Последнее предложение взбудоражило толпу и побеспокоило воронов.
Птицы с карканьем разлетелись в стороны.
И за этим звуком всеми вновь был упущен другой — треск, звучащий с обратной стороны реальности, словно по ту сторону зеркала, в мире, где либо есть все, но это все — искажено, либо нет ничего.
— Опять нам все расхлебывать, — вздохнул Златочрев. — Надеюсь, с казначеем все в порядке. А то и настраивать приборы в городе, и восстанавливать башню… какой ужас!
— Я боюсь, как бы эта тряска не натворила слишком многого в других городах, — Кронос закутался в белый плащ.
— Если их и задело, то перебои будут не такими сильными. Ну теперь, пусть оружие уступит место тоге[8]! У нас невероятно много дел…
Звук заглушил слова Супримуса, снова раздался там, за гранью, за чертой реальности, с обратной стороны картины — как огромная трещина за ликом Моны Лизы, только увеличивающаяся в разы быстрее.
Инфион и Лолли выдохнули, когда жандармы прошли мимо них, не предъявив никаких претензий. Вся катавасия была окончена — восстание закончилось, утро наступило, и теперь можно было спокойной возвращаться в Златногорск.
Ромио, видимо, был единственным из трех, кто был недоволен развитием событий и как раз высказывался по этому поводу.
— И это что, все? Я думал все завершиться как-то грандиознее…
— Ты опять смеешься, да? — отозвалась Лолли. Теперь можно было дать дважды «неместному» локтем в бок — толпа расходилась, и места освобождалось все больше и больше. — Представь, если бы такое было в Златн… твоем родном городе. Было бы так же весело?
— Да, думаю, что нет. И вообще, я совсем не радуюсь происходящему — просто я не ожидал такого финал…
Романтик забывал, что та ситуация, которую человек ожидает, в девяноста процентах случаев не совпадает с действительностью — действительность, надо сказать, очень старается, чтобы не портить статистику.
— У меня к вам дельное предложение, — заговорил волшебник и присел на брусчатку — ногам надоело его держать. — Может, вы обсудите это потом, а сначала мы доберемся до порта?
— О, да, конеч…
Чья-то рука легла не плечо Ромио, и тот оглянулся. Инфион, от греха подальше, встал и приготовился к бегству.
— Эм, — вылетело у Ш’Мяка, и он убрал руку с плеча дважды «неместного». — Я хотел… сказать вам спасибо, наверное.
— За что? — работница Борделя все еще готова была удрать со всех ног.
— Ну, вы, по сути, стали моими первыми клиентами.
— Не считая того, который вам приснил…
