Разыграв на камень-ножницы-бумагу роли «скалолаза» и подавальщицы, мы приступили к работе. Я полезла на старую шатающуюся стремянку, стараясь не вскрикивать при каждом неловком движении, а Ирка, набрав в руки снежинок, а в рот булавок, осталась придерживать адское приспособление, гордо именуемое лестницей.
Перебрасываясь короткими шутками и ничего не значащими фразами, мы быстро справились с правой стороной занавеса. И я уже крепила третью снежинку к левой стороне, когда знакомый голос заставил вздрогнуть и испуганно вцепиться в ткань, чтобы удержать равновесие.
– Привет, – Волков, не видимый из зала, настраивал что-то в стоявшей в углу за занавесом аппаратуре. А сейчас лучисто улыбался мне, явно обрадовавшись встрече.
– Привет, – моя улыбка вышла на порядок тусклее.
Не то, чтобы я не была рада его видеть, просто слишком неожиданно прозвучал его голос. Да и неразбериха в собственной голове, замучившая меня за последние дни, не давала расслабиться.
– Как дела? – он не отрывал от меня глаз, разглядывая так, словно видел впервые. Мне от такого пристального внимания стало даже не по себе, хотя сегодня смотреть было не на что. Я не собиралась изменять укоренившемуся имиджу, поэтому привычные черные свободные брюки и темно-синий, крупной вязки пуловер до середины бедра, максимально скрадывающий очертания фигуры, никак не могли привлечь внимание.
– Как видишь, – я развела руками, демонстрируя фронт работ и собственное весьма шаткое положение. Парень понимающе усмехнулся, а затем подошел почти вплотную, взявшись за стремянку одной рукой. Ирка, стоявшая в шаге от нас, изо всех сил делала вид, что она ничего не слышит и не видит, увлеченно копаясь в коробке с мишурой, но хитрый взгляд выдавал ее с головой.
– А ты от кого здесь прячешься? – первые эмоции схлынули и я, наконец-то, смогла расслабиться и ощутить удовольствие от общения. Я так долго представляла, что мы сможем так просто разговаривать, что даже забыла про снежинки, продолжая держать их в руках вместе с булавками. Волков весело фыркнул, оборачиваясь на мгновение в сторону техники.
– Да вот, пытаюсь реанимировать то, что еще не сдохло окончательно. Каждый раз прошу заменить колонки, усилитель и хотя бы пару микрофонов, но, увы. Приходится самому бегать, искать запчасти, перекручивать, перепаивать. Даже не знаю, что будет, когда я получу диплом. Наверное, под музыку из телефона выступать начнут, – он подмигнул мне, а я слегка улыбнулась кончиками губ.
Слова парня прозвучали с изрядной долей самолюбования и превосходства, слегка покоробив. Не замечала этого в нем… еще мне почудилось, что его глаза раньше были намного симпатичнее. А сейчас, рассматривая лицо парня сверху вниз, я была слегка разочарована их блеклой голубизной. Куда как красивее смотрелся бы стальной оттенок, заметно темнеющий при сильных эмоциях…
Пауза затянулась. Волков, видимо поняв, что комментариев от меня не услышит, решил продолжить сам.
– Янка, я тут хотел тебя спросить, – начал он, слегка замявшись, а я неожиданно напряглась. В голове пронесся перечень вопросов, на которые отвечать совершенно не хотелось. Особенно, если они были из разряда тех, которые уже задала мне Суколова. Впрочем, может, я зря себя накручиваю? В конце концов, мы с Волковым не друзья, с какой стати его будет волновать, когда я ушла и с кем…
Впрочем, узнать, что же хотел спросить парень, мне не удалось.
– Ромочка! Ну, как у нас тут дела? – раздался совсем рядом голос Веры Афанасьевны, заместителя проректора по воспитательной работе. Она курировала обычно все развлекательные мероприятия в стенах университета, отвечая за порядок, сценарии и обеспечение реквизита. Строгая худощавая женщина с крупными чертами лица и иссиня-черным каре на деле была очень душевным и приятным человеком, помогая студентам по мере сил в любых вопросах. И сейчас она подошла к нам со спины, рассеянно кивнув мне и Ирке на приветствие и сосредоточившись на Волкове.
– Еще один концерт выдержит, Вера Афанасьевна, – откликнулся парень, поворачиваясь к женщине, – но я уже говорил, требуется реле, кое-что по мелочи и один микрофон проще выкинуть…
– Да, да, – рассеянно отозвалась Вера Афанасьевна, устало потерев лоб рукой. А затем невпопад вставила, – изоленту я принесу, обязательно.
– Что? Какую изоленту? – опешил Ромка, а затем с сочувствием поинтересовался, – что-то случилось? Неприятности?
Его собеседница вновь потерла лоб, тяжело выдыхая.
– Случилось, Ром, – призналась она уныло, – еще как случилось. Лена с Андреем на выходных решили поехать на базу отдыха на лыжах покататься, и попали в аварию.
– Ого! – парень заметно встревожился, из чего я сделала вывод, что он близко знает эту пару, – и как они? Живы? Пострадали?
– Живы, конечно, живы, – поспешила его успокоить Вера Афанасьевна, – но из больницы их не отпустили. У Андрея сломана рука, а у Лены сотрясение мозга. Так что у нас теперь нет ведущих, и я ума не приложу где их взять! Да концерта всего четыре дня, кто согласится?
Повисло тяжелое молчание. Я, не имея сколько-нибудь полезных идей, повесила оставшиеся украшения и уже собралась спускаться, когда хитрый взгляд Волкова вкупе с воодушевленным выражением лица, заставили замереть на месте.
– А знаете, Вера Афанасьевна, у меня есть прекрасная кандидатура! – подмигнул он мне, а я едва не застонала вслух. Он же это несерьезно!? Господи, пожалуйста…
Лицо женщины озарилось такой неподдельной надеждой, что я не смогла сразу возмутиться, засмотревшись. И это стало моей ошибкой, так как следом прозвучал голос Волкова, безапелляционно утверждая меня на роль неизвестной мне Лены.
– Вот, Яна Лазутина, – парень мне подмигнул, а мне захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым за «услугу», – очень ответственная и умная девушка. Прекрасно справится с этой ролью и, несомненно, украсит собой мероприятие.
Я сложила кулак, с угрозой показывая его Ромке, но тут же спрятала руки за спину, когда Вера Афанасьевна юлой крутанулась вокруг собственной оси, вперив в меня требовательный и одновременно упрашивающий взгляд.
– Серьезно? Ты нас очень выручишь, Яночка, – улыбнулась она мне, отрезая пути к отступлению. От радости, проступившей на немолодом лице, будто солнышко осветило все вокруг, и я просто не нашла в себе сил отказаться, погасив это «светило». Чтоб тебя демоны сожрали, Волков!!
И вопреки собственным желаниям, холодея от открывающихся перспектив, медленно кивнула.
Что я наделала? Никогда не выступала перед публикой, как же я смогу… Но Вера Афанасьевна уже растеряла всю свою веселость, вспомнив об еще одной немаловажной детали.
– Но у нее должен быть партнер…
– Думаю, что я прекрасно справлюсь, Вера Афанасьевна, – Волков даже сделал шаг вперед, демонстрируя свой настрой, – тем более, что я уже весь текст знаю, да и номера почти все видел.
Но, не встретив должного отклика у зампроректора, осекся.
