— Я расстегну ширинку, возьму эту шалаву за волосы и поставлю на колени…
Батя сбил его с ног подобного игроку в регби. Звук потасовки стремительно полетел в ординаторскую. Батя надавил ему коленом на шею. Охранник лежал неподвижно. Лужа крови нимбом окантовала его голову.
Когда Артур перестал сопротивляться, Батя отошёл. Он держал Артура на мушке.
— Придурок, ты что наделал. Какой же ты придурок.
Батя потрогал пульс охранника и вздохнул с облегчением.
Из ординаторской доносились крики. Женщины звали мужчин, объявляли тревогу.
— Кто ты? — Батя подошел.
Артур с ужасом смотрел на то, что совершил и не мог отыскать ответа, что или кто управлял им. Словно чужая сущность овладела его разумом и телом.
— Нужно уходить, — Батя указал стволом в сторону лестничной клетки.
— Без нее не уйду.
Пусть он хоть тащит его волоком. Больше Артур не бросит ее никогда.
Батя нерешительно озирался. В какой-то момент взгляды братьев соединились, и Артур увидел в нем сомнение. Так врачи смотрят на безнадежных пациентов. Батя выскочил в дверной проем лестничной клетки за секунду до появления людей. Их было пятеро: двое охранников, медсестры и ординатор.
— Лежи на месте, мразь! — Охранник подскочил и пнул берцем Артура в грудь.
Через секунду Артур лежал на животе с упертым в холодный пол лицом. Медсестры убежали за каталкой. Ординатор остался осматривать избитого.
— Передай вниз, что у нас ситуация. Возможно он не один, — приказал один охранник другому.
На запястьях Артура сцепились пластиковые стяжки. Охранники спорили между собой, с какого этажа он сбежал.
Артура ни капли не удивляло, что Батя бросил его. Удивительно, что это не произошло раньше, еще на лестнице. Батя всегда был прагматичен до мозга костей. Даже если пытался помогать родственникам, всегда, при ближайшем рассмотрении, можно было отыскать в его действиях личную выгоду. Люди не меняются.
Артура решили вести вниз, вызвали наряд и главного врача. Пока они возятся с ним, Батя сможет уйти. Артур не сдаст его ни при каких обстоятельствах.
Медсестры прикатили каталку. Ординатор с охранником уложили раненого коллегу на настил. Руки его безжизненно болтались, словно на них подвешены гирьки. Медсестры укатили тележку в операционную. Ординатор впервые подошел к Артуру вплотную, чтобы рассмотреть.
— Максимов, — он обвел Артура подозрительным взглядом. — А одежду где взял?
Артур молчал.
— Его нужно на второй в 221. Как ты замок вскрыл?
— В палату он не вернется, — охранник толкнул Артура в плечо, как бы в подтверждение. — Сейчас наряд за ним приедет.
— Решайте сами, — ординатор махнул рукой и отправился за медсестрами.
— Ну, ты попал, — заключил охранник, переступая лужу крови. — Если не выживет тебе хана.
Из-за угла вновь показался ординатор. Только шел он задом наперед с поднятыми руками. Следом за ним вышел Батя.
— Руки подняли суки. Положу обоих.
Ординатору уже не было смысла угрожать оружием. Он испугался настолько, что дрожал, как обмороженный.
— Магазины вытащили. — Батя толкнул ординатора в их сторону. — Забери.
Охранники повиновались.
— Ну, вы попали, — уверенности в голосе охранника поубавилось.
Артур забрал у ординатора ключи и вскрыл дверь палаты. Внутри пахло хлоркой и лекарствами. Артур ужаснулся, когда подошел ближе. Наталья совсем не была похожа на ту девушку, которую он встретил в самолете. Кожа на щеках впала, очертив неестественные скулы. Под глазами образовались фиолетовые синяки, расползающиеся по щекам до подбородка. Она не бодрствовала и не спала одновременно. Организм выполнял только базовые функции для поддержания жизнедеятельности, реагировал на раздражители элементарными животными рефлексами.
Когда он отстегнул ремни и снял катетер, кожа вокруг которого покрылась красной сеткой, из вены потекла струйка крови. Это вывело ее из состояния анабиоза. Она осмысленно осмотрелась, при этом, совершенно не обратив на Артура внимание. Почти прозрачный операционный халат смялся, оголив ее грудь. Артур отыскал в шкафу свежую простынь и обернул девушку. Идти самостоятельно она не могла, Артур вынес в коридор ее на руках.
— Хана вам, — добавил охранник.
Коллега толкнул его в плечо.
— Все выходы перекрыты, сдавайтесь.
Батя убрал рацию и пистолетные магазины в карман. Артур направился к лестнице. Батя шел сзади, держа охранников на мушке.
Лестничная клетка, как оказалось, использовалась редко и вела прямо к аварийному боковому выходу. Артур дождался Батю у запертой двери на первом этаже, пока тот спускался с ключами. Оставив охранников без рации, им удалось выиграть время. Запасный выход никто не охранял. Все сгустились возле основного и ждали приезд начальства.
Они проскользнули в темноте к одному из запланированных Батей путей эвакуации — дырке в заборе. Преодолев несколько темных дворов, они сели в припаркованный японский седан не первой свежести — отличный вариант чтобы скрыться в транспортном потоке. Артур и Наталья сели назад. Артур облокотил ее на дверь и накрыл курткой.
— Может не надо так гнать, — Артур указал на растущую стрелку спидометра. — Иначе остановят.
— Мы опаздываем.
— Куда опаздываем?
— Узнаешь.
Артур погладил Наталью по щеке. Пальцы ощутили дрожание ее нижней челюсти.
— У нее температура высокая, — Артур потрогал лоб. — Нужны лекарства, останови у аптеки.
Батя поджал губы, а челюсть налилась свинцом.
— Нет времени.
Автомобиль пролетел на красный свет.
— Либо говори куда везешь, либо высади.
Батя коротко рассказал о Матлакове и осколке.
— Ты мне поможешь его выкрасть и уничтожить. Матлакову сняли номер в гостинице «Морозов». Сейчас его везут туда. Если успеем, перехватим по дороге.
— А как же Наташа?
— Говорил, не нужно ее брать.
Они свернули с главной дороги в сторону одного из спальных районов.
— А я-то наивный решил, что ты ради меня это все сделал, — Артур поднес руку Натальи к губам и поцеловал. — Ничего не меняется в этой жизни.
— Тебе что мало смертей? Хочешь чтобы еще появились миллионы, таких как она?
— Не нужно нотаций. Я сделаю то, что скажешь.
Батя явно не ожидал такого ответа. Напряжение на его лице дало слабину.
— Под сидением есть аптечка. Найди там парацетамол.
Артур не с первого раза, но все же нащупал пластиковую коробочку под водительским сидением. Чтобы достать ее, пришлось едва ли не лечь и упереться лицом в пропитанный вековой пылью коврик.
