Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Тем не менее, Тони Айомми, с каменным лицом и принимавший еще больше кокаина, чем обычно, был готов начать новую эпоху в Sabbath – с той же легкостью, с которой расстался со старой. Но несколько месяцев перед выступлением на Live Aid превратились в настоящий фарс. У Билла как раз начиналась первая часть вступительной стадии начального этапа реабилитации, но ему очень нужны были деньги, так что Тони сумел уговорить его присоединиться к новому составу Sabbath. Гизер все еще злился из-за фиаско с Гилланом, но тоже был готов подзадержаться и посмотреть, что будет дальше. А Джефф Николлс – верный союзник Айомми и по сочинению новой музыки, и по вдыханию гор кокаина – держался рядом с ним, ожидая новых приказов. Им – как и всегда – нужен был певец.
Тони тогда жил в пентхаусе на бульваре Сансет с новой девушкой – Литой Форд, бывшей гитаристкой Runaways, начавшей сольную карьеру. У них начался роман, когда Форд выступила на разогреве у Sabbath на нескольких концертах турне Born Again, а в 1984 году они стали жить вместе. Несмотря на то что гитарист все еще был женат на Мелинде, которая в 1983 году родила ему дочь, вскоре после этого они разошлись, и сейчас он сделал предложение Форд. Та согласилась и стала составлять планы свадьбы, на которой собиралась щеголять в роскошном черном платье. Она даже записала альбом, спродюсированный Айомми, под названием The Bride Wore Black, но он так и не увидел свет. Кроме того, они выступили вместе в 1986 году на передаче MTV Guitar Heroes. Лита, однако, не принимала кокаин, а Тони, напротив, нюхал его все больше и больше, и в конечном итоге из-за этого их отношения распались. Айомми писал в своих мемуарах, что понял, что зашел слишком далеко, когда они с Джеффом Николлсом однажды работали в квартире и решили закрыть дверь на цепочку и заставить ее мебелью, «потому что когда примешь много кокса, становишься параноиком. Мы работали над песней, и тут в дверь громко постучали. Это была Лита». Он добавил: «Жалко было – я разрушил наши отношения, потому что не присутствовал в них». Когда Тони затем пригласил барабанщика Литы Эрика Сингера в Sabbath, это стало последней каплей. Они расстались, буквально через год ее менеджером стала Шэрон Осборн, и Лита вместе с Оззи записали самый большой хит из всех, что когда-либо удавался им обоим, спродюсированный Майком Чэпменом рок-дуэт Close My Eyes Forever.
Тони же оставалось лишь смотреть ей вслед и горевать из-за новой ошибки. Собственно, он уже столько раз оступался и сворачивал не туда, что имя Black Sabbath превратилось в музыкальном бизнесе в посмешище. В поисках нового вокалиста они снова предложили потенциальным кандидатам присылать демозаписи; Тони и Гизер прослушивали их в офисе Дона Ардена и приглашали тех, кто им понравился, на пробную репетицию. Это привело к комичной ситуации: одного певца, «который нам показался просто потрясающим», пригласили, прослушав пленку, на которой вообще не было его голоса. «Мы пришли в репетиционную комнату, начали играть, потом переглядываемся с Гизером: что вообще такое? Этот парень не умеет петь! Но на кассете так хорошо звучал…» Лишь позже, когда они поставили ему запись, неудачливый кандидат сознался, что там звучит не его голос и что они слушали не ту сторону кассеты.
Затем, в мае 1984 года, они решили, что все-таки нашли Того Самого, когда к ним пришел бывший манекенщик Дэвид Донато. Высокий, мускулистый, с лос-анджелесским загаром и длинными вьющимися волосами до середины спины; если он поет так же хорошо, как выглядит, мы его берем, решил Тони. К сожалению, пел он не слишком хорошо – что-то среднее между второсортной копией Дио и Яном Гилланом, если бы тот болел астмой. Но выглядел куда лучше, чем они оба, и был значительно моложе, так что Тони даже решил устроить полноценное официальное объявление нового вокалиста Sabbath в печально знаменитом интервью Kerrang!, в котором целый разворот посвятили колоритным «гламурным» фотографиям Донато с блестящими волосами и надутыми губами. Донато сказал репортеру: «Все идет очень гладко. У меня всегда в голове была картинка того, каким должен быть правильный певец для Sabbath, и на этой картинке был я!» Гизер тоже высказался: «Мы пытаемся вернуться к старым идеям для текстов, потому что раньше, когда с нами был Оззи, я писал ему все тексты, а некоторые фанаты критиковали наши стихи, когда в группе были Ронни и Ян».
Через месяц появилась новость, что Донато ушел из группы. Тони Айомми позже заявлял, что он на самом деле туда и не приходил. «Дэвид играл с нами, но никаких конкретных решений мы не принимали… Донато мы позвали поспешно, так далеко это вообще не должно было зайти. Мы объявили обо всем публично еще до того, как были уверены». А потом добавил, что к тому времени в Sabbath «воцарился полный хаос». На самом же деле Донато неплохо подражал Дио и Гиллану на старом материале, но когда дошло дело до интерпретации нового материала, который группа собиралась сочинять, стало ясно, что для этого у него просто недостаточно способностей.
Хаос лишь усилился, когда по MTV объявили, что новым вокалистом Black Sabbath стал другой американец, 24-летний певец-гитарист Рон Кил. Еще один преходящий каприз – на этот раз потенциального продюсера Sabbath Спенсера Проффера, который недавно работал над разошедшимся миллионными тиражами альбомом Quiet Riot Metal Health. Он услышал демозаписи Кила, назвавшего группу в свою честь, и пригласил его немного порепетировать с Тони и Гизером, но это, опять-таки, ни к чему не привело. По словам Кила, «я записал демоверсии материала, который Спенсер хотел, чтобы они записали, и мы потусили вместе несколько дней, планируя будущее», и эти планы, добавил он, в основном состояли из того, что «Тони и Гизер хотели вернуть Оззи». А когда «у них испортились отношения со Спенсером Проффером», от Кила они отказались. «Они перебрали еще нескольких певцов, но на самом деле они хотели только Оззи. Я точно знаю, что ни один вокалист, включая меня, никогда не был по-настоящему «в» Black Sabbath. Только Оззи Осборн».
Все основательно развалилось, когда Билл в очередной раз не смог вынести происходящего и ушел, поклявшись, что на этот раз не вернется никогда. Или, по крайней мере, пока не вернется Оззи. «У меня было то же чувство, что и раньше, когда в группе были Ронни и Ян, – позже рассказывал он Джоэлу Макайверу. – Все было просто не так, как с Оззи. Я бы с удовольствием продолжил дальше, но считал, что нечестен к себе. Так что распрощался. И после этого я понял, что больше не вернусь. Примерно в это время я принял твердое решение, что не смогу работать в Sabbath без Оззи».
Гизер тоже решил, что сыт по горло – группа превратилась в руины, а Тони, похоже, вообще не интересовало ничего, кроме кокаина, – так что ушел вскоре после Билла. Казалось, что теперь точно все. «Гизер писал тексты, звучавшие совсем не похоже на Sabbath, ему все надоело, и он захотел попробовать сыграть их где-нибудь в другом месте», – в отчаянии объяснял Тони, пытаясь хоть как-то спасти лицо. Это было правдой: басист собрал свою группу, скромно названную Geezer Butler Band, по его словам, «группу для развлечения, которая выступала в Англии с песнями, которые я держал в запасниках четырнадцать лет». Он кое-что недоговаривал: на демозаписи, предложенной мейджор-лейблам в Лос-Анджелесе и Лондоне, пел Дэвид Донато, так что если бы им удалось подписать контракт, появилась бы еще одна «дочерняя» группа Black Sabbath. Сам Гизер позже объяснял ситуацию иначе: он ушел из Sabbath, больше ему тогда делать было нечего, и «это было здорово, потому что я почти не виделся с детьми. В 1984 году родился мой второй ребенок, и у него было немало проблем. Я хотел побыть с ним и передохнуть».
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
