— След здесь обрывается, — вмешался Лёлек.
— Сам вижу, — сказал Плюмбум.
Он взглянул на детектор. Экранчик ярко светился красным.
— Хм, это не просто аномалия, а целая архианомалия. Советую держаться от неё подальше. Мало ли что она выкинет. Доставайте свои побрякушки.
Привалов смотрел зверем, но выполнил распоряжение — поставил сумку на асфальт и попытался открыть её. С первого раза не получилось. Пока спасательная экспедиция продвигалась по холодному городу, дождевая вода успела замерзнуть, и программисту пришлось повозиться, прежде чем он справился с замками. Как оказалось, короб и унибук тоже обледенели, но с помощью Артура и Шурика-С-Цитатой дело сдвинулось с мертвой точки, и через пять тревожных минут на экране запульсировали знакомые линии.
— Да, — отметил физик с удовлетворением. — Перед нами несомненная аномалия. «Звезда» определяет её очень точно. И поле здесь мощное — «вспышка» зарядилась. Стартуем?
— На этот раз я пойду первым, — объявил Плюмбум. — Если что-то не так, сразу вернусь. Так что вы не спешите.
— У нас только четыре минуты! — напомнил Артур.
— Более чем достаточно.
Чуть помешкав, стажёр ткнул пальцем в панель. На этот раз портал развернулся сверху вниз — как падающий занавес в театре, закрыв собой всю статую. Плюмбум взял автомат наизготовку и, не оглянувшись, нырнул в изумрудное сияние.
Он попал в тёплую весеннюю ночь. Ярко светили звезды. Гудели провода. Неподалеку играла музыка — что-то неуловимо знакомое из старой советской попсы. Слышались веселые голоса: мужские и женские. Пикник? Ночью? Почему бы и нет? Впереди расстилалось большое водное пространство, в котором отражались многочисленные огни.
Плюмбум повернул голову в сторону огней и обомлел. Он стоял на берегу пруда-охладителя, а совсем близко, рукой подать, возвышалась ярко освещенная глыбища четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС. Он не смог бы перепутать четвертый энергоблок ни с чем другим, ведь прожил на этом месте достаточно времени, чтобы в памяти запечатлелись мелкие визуальные ориентиры и их взаимное расположение. Но над энергоблоком не было Саркофага!
Внезапно раздался глухой раскатистый грохот. Здание энергоблока отчетливо затряслось, как будто под ним проснулся вулкан. А на крыше машзала появились тусклые огоньки, словно кто-то от большого ума разложил там костры. Скоро их прибавится, они превратятся в смертоносный фейерверк. Веселые голоса смолкли. Участники ночного пикника явно видели то же самое, что и Плюмбум, но от ужаса не могли выдавить ни звука.
Бывший сталкер всё понял. Нужно немедленно возвращаться! Он оглянулся, но не увидел портала. А как портал выглядит с этой стороны? Плюмбум заметался, но тут в пространстве прямо перед ним появилась нога, потом рука, потом голова в шлеме.
Без предупреждения Виктор прыгнул на того, кто шёл за ним следом. Оба они свалились назад — в сумрачное пространство Припяти химер.
— Стоять!!! — во всю силу легких крикнул Плюмбум. — Всем стоять!
Друзья замерли. Бывший стапкер тут же упруго вскочил, закрывая своим телом мерцающее призрачное полотнище.
— Что там, Витя? — напряженно спросила Лара.
— Дайте отдышаться.
Убедившись, что никто из членов спасательной экспедиции не выказывает намерения проверить самостоятельно, что находится за входом в портал, Плюмбум осторожно отошел от него и присел на асфальт, положив автомат рядом.
— Там четвертый энергоблок, — сообщил он, облизав пересохшие губы. — Ничего не понимаю.
— Четвертый энергоблок? — возбудился Лёлек, которого, как оказалось, и сбил в прыжке бывший сталкер. — Так это хорошо! Путь от него, конечно, не самый близкий, но в общем-то изученный. Можно будет даже выбирать варианты.
— Место — четвертый энергоблок. Время — ночь с двадцать пятое на двадцать шестое апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.
Наступила пауза. Друзья молча переглядывались. Эта дата многое значила для любого из них, а потому не нужно было ничего дополнительно объяснять. Субпространства Зоны предъявили новое жестокое чудо.
— Скажи мне, Артур, — обратился Плюмбум к стажёру. — Ты, помнится, что-то недавно говорил о «машине времени». Это она?
Физик покачал головой.
— Возможно, я неправильно выразился. Речь шла об особом состоянии континуума, в котором теоретически могут возникать дубликаты объектов. На самом деле путешествия во времени невозможны!
— А что же там за порталом? Я видел всё своими глазами. И слышал своими ушами. Чернобыльская станция. Грохот взрыва. Сотрясение. Начало пожара. Что это, как не путешествие во времени?… Объясни тогда, почему они невозможны.
— Дело в том, что времени не существует. Течение времени — это изменение энергетического состояния Вселенной, которое описывается неуклонным увеличением энтропии. В отрыве от этого изменения времени как такового просто нет. Если вы захотите вернуться в прошлое, как в фантастических романах, вам придётся воспроизвести минувшее состояние Вселенной в полном объеме. И это фактически то же самое, что создать новую Вселенную, но подобное невозможно.
— Тогда как ты объяснишь то, что я видел и слышал?
Артур пожал плечами. При этом вид у него был слегка затравленный.
— Я рискну предположить, — сказал он, — что там вы видели нечто вроде фотоснимка. То есть некий кусок реальности, который… запечатлен навсегда… в одном объеме… как в феномене Бооса-Виснапуу…
— Очень странная гипотеза, — сказал Лёлек. — Вычурная. Как может быть запечатлен кусок реальности? Феномен — там понятно: отдельный объект вырван из течения времени. Но Виктор же говорит, что видел, как взорвался реактор, слышал грохот — значит, в том субпространстве время течет нормально.
Артур развел руками.
— Я не знаю. Но оглянитесь вокруг. То, что нас окружает, по большому счёту, тоже не может существовать, но существует. Если возникла эта… вторая Припять, то почему бы не возникнуть второму Чернобылю, второй Чернобыльской станции? Я думаю, что при внимательном изучении мы быстро обнаружим разницу.
— А если нет? — спросил Плюмбум. — Если там, за порталом, действительно в точности воспроизведен восемьдесят шестой год?
— Тогда я ничего не могу сказать…
Тут в беседу вмешалась Лара:
— Извините меня, конечно, но сейчас вы занимаетесь переливанием из пустого в порожнее. Какой смысл искать объяснение, которого вы заведомо не найдете? Физик у нас тут только один, да и тот стажёр, уж извини. Давайте опираться на наблюдение, а не на сумасбродные дилетантские гипотезы. Виктор видел восемьдесят шестой год. Зафиксировали. Что нам это даёт в практическом смысле?
— Это очень плохо, если там восемьдесят шестой год, — нехотя заявил Плюмбум.
— Почему?
