— И набираешь быстро?
— Ничего…
— Это хорошо! — обрадовалась Надя. — Запасной вариант. Можно набивать тексты и дома. Были бы заказчики… Настюш, а у меня вообще-то к тебе не телефонный разговор. Я заеду, не возражаешь?
Через час Надя вошла в шикарную квартиру Умберга, оставленную им жене и сыну. За окном вольно раскинулись привилегированные Крылатские Холмы, не первый год безуспешно мечтающие взлететь.
— Да ты пока можешь что-нибудь продать, — оценила ситуацию Надя. — Вон, драгоценные безделушки! Шкатулки какие-то, статуэтки… Зачем тебе это барахло?
— Жалко, — тихо объяснила Настя. — Не безделушки, конечно… Они мне не нужны. Просто память… И еще мне кажется, если хоть что-нибудь здесь поменять, убрать отсюда, сразу начнется дурная полоса, что-то сломается… Вроде плохой приметы.
— Ну хорошо, не ломай ничего, пусть все остается как есть… Во всяком случае, до поры до времени, — согласилась Надя. — А теперь слушай сюда, как любит повторять мой братец…
Семен сидел у себя в комнате за закрытой дверью. Оттуда тихо доносилась музыка.
— Самая музыкальная комната в квартире, — шутил когда-то Шура.
— Ты слушаешь попсу? — поинтересовался он как-то вскользь у сына.
И парень ему солидно выдал:
— Если все население какого-нибудь города будет состоять только из двух молодых людей и они надумают построить в этом городе радиостанцию, то обязательно сделают целых три музыкальных канала. Один — который слушаю я, другой — который слушает мой друг, и третий — попсовый, который, естественно, мы принципиально не слушаем!
Шура смутился. Настя смеялась…
Когда Надя закончила свой довольно несвязный, сбивчивый рассказ, обе долго молчали. Спокойно постукивали часы. Глухо гудел на кухне холодильник, просто пел, как ветер за окном, надежно блокированный стеклопакетами. Пора менять компрессор, подумала Надя. Неужели Умберг не мог купить Насте новый? Сволочь… Она пристально рассматривала картину на стене. Какой-то апрельско-майский слепящий глаза пейзаж… Похоже на Шилова. Жуткая мазня. Хотя небось Умберг вывалил за нее кучу денег.
Вообще, стены в квартире Умбергов были продырявлены на каждом сантиметре. Висели картины, ковры, кашпо… «Зачем столько дырок в стенах? — думала Надя. — Всего может быть много — детей, книг, музыки, — но не дырок…»
— Ты не говорила с Саней? — спросила наконец Настя.
— Пока нет.
— А собираешься?
Надя кивнула, но без большой уверенности.
— Мне нужно знать, что он скажет.
Надя вновь кивнула. Конечно, нужно… И ей, Наде, это лишним не покажется…
К разговору с мужем она готовилась два дня.
— Саня, — сказала она вечером, присев с ним рядом. Милый круглоглазый мальчик… — Как у тебя на работе?..
Отец пристроил Саню в какую-то фирму, и, кажется, пока Наумов был доволен.
Муж улыбнулся. Простодушный Портос из России XXI века… Так смог бы или не смог?.. А почему бы и нет? Детские круглые глаза…
— Нормально, ты уже спрашивала, — немного удивился Саня.
— А ты знаешь, что тот взрыв в машине устроил Шура? — выпалила в лоб Надя.
Она не справилась с напряжением и не вынесла дальнейшей тянучки. Муж вздрогнул, скривился, потер лоб…
— Кто тебе сказал?.. Это не совсем так…
— Не совсем? Значит, почти верно… Такая маленькая полуправда… И ты знал…
— Сашка нагрел нас сразу на нескольких сделках, — возбужденно, накаляясь все больше и больше, заговорил Саня. — Положил в свой бездонный кармашек миллионы… Ты даже представить себе не можешь, какие там были деньги!
— Почему же не могу? — усмехнулась Надя. — Очень даже могу! За маленькие деньги взрывы не устраивают и бомбы никому в машины не подкладывают! Это истина!
Говорят, с возрастом у всех проходит естественное детское удивление перед миром — глаза уже больше не на что вытаращивать, все давно пройдено и известно. Но Саня этого по счастливой случайности избежал и по-прежнему, как в детстве и юности, взирал на окружающее с наивным изумлением и любопытством.
Ну можно ли сердиться на вечное дитя?.. Какое все-таки счастье, что она когда-то встретила этого лохматого юношу с широко распахнутыми глазами…
У Олега точно такие же. Очень прямые, откровенные глазищи. Только значительно светлее. И круглое, открытое лицо. Папино.
Деньги… Ох, как сомнительна их ценность! Равно как и славы… Вторая сторона медали значительно ярче и ослепительнее — в жарком пламени зависти погибают слабейшие… Сначала они, а потом уже все остальные… Сколько их распрощалось с этой землей навсегда… Теперь настала очередь Саши… Запрограммированному на успех. Называющему свою неизменную удачливость синдромом везения. Он фартовый мужик…
— Ты не понимаешь! — нервно огрызнулся Саня. — Я стал его ненавидеть… Это ужасно!.. Я ничего не мог поделать с этим чувством, не мог с собой справиться… Хотя пытался…
— Почему не понимаю? — опять улыбнулась Надя. Улыбка давалась ей с трудом. — Ты меня явно недооцениваешь. Я сама его ненавижу. И у меня это началось куда раньше, чем у тебя… И мое отвратительное чувство, и непосильная бессмысленная борьба с собой… Но чем старше мы становились, тем острее не переносили друг друга… Я всегда завидовала братьям и сестрам, которые жили мирно и дружно и любили друг друга… У нас все было наоборот. С самого детства. Только вот… Только убить его я бы не смогла… Ни при каких обстоятельствах… Разве что он угрожал бы Олегу или тебе…
— Кто тебе сказал, что я убивал?! — закричал Саня и тотчас испуганно оглянулся на дверь. Не услышал бы сын… — Я отказался сразу! Куда я должен был бежать?! В милицию? К тебе? К Насте? Или к вашим родителям?! Одно время я даже верил, что Шурка передумал. Он колебался… И не говорил мне больше ни слова. А потом… Потом ты позвонила мне на мобильник… И сказала про Таню…
Милый вечно круглоглазый мальчик…
— Значит, все правда… А я ведь сначала не поверила… Думала, вранье… Ладно, пойдем спать… Только сначала мне надо позвонить Насте.
— Насте? Зачем? — вновь испугался Саня. — Разве она тоже знает?
— Знает. Я рассказала. Не вижу смысла скрывать от нее, на что способен ее бывший муж и отец Семена. Никто не должен жить с завязанными глазами. Это несправедливо. А у нас с ней вообще группа «На-На»! Мы организовались, как вы когда-то! И как приличная неприличная часть России!
Саня смотрел в стену. Он еще многое скрыл от своей любимой Гребенки…
Например, что ему не раз после начала торговли лекарствами звонила Людмила и предлагала встретиться… Он отказался наотрез. Что Люся и Ольга самым активным образом участвовали в перепродажах… Что за день до взрыва Людочка вновь позвонила Сане и развязно сказала, что им с Ольгой все уже надоело и пора этого обдирающего всех Гребенкина попридержать, чтобы не зарывался… Остановить навсегда… Как Саня относится к этому предложению?.. Он выключил мобильник…
