раз и навсегда даже думать забыла о нём. Конечно, можно было бы меня устранить и более радикальным методом, но для Императрицы я единственный пси-кинетик, который пережил операцию по удалению лишних рук, а значит, какая-никакая ценность.
Подтверждая мои мысли, Лиарелла принялась набирать кнопки на коммуникаторе, а затем обратилась ко мне вновь:
– Тебе же нравится Маттео, так? Даже если нет – ты можешь выбрать любого пикси, я дарую тебе столько прав маатшинай, сколько захочешь. Каждый шестирукий мужчина будет счастлив служить тебе, а если нет – всегда можно убедить его в этом. – Голос Императрицы понизился до искушающего шёпота: – Зачем тебе неуправляемый пси-иллюзионист, который использовал тебя всё это время, когда ты можешь выбрать любого? Ты же пиксиянка, Виклори.
Двери в рабочий кабинет открылись, и в помещение влетел бледный Матвей. Он склонился практически до пола и подобострастно пробормотал:
– Ваше императорское величество, вы звали?
Я вздрогнула, увидев друга детства. Больше всего на свете хотелось, чтобы он был подальше от этой ненормальной женщины, но, выходит, всё это время он караулил меня около дворца, иначе не смог бы так быстро появиться здесь.
– Он словно сторожевой пёс караулил у стен дворца, – практически слово в слово озвучила мои мысли Императрица. – У тебя большие задатки, Виклори, ты станешь очень сильным пси-кинетиком. Вон как парню мозг промыла, а даже не старалась. Так что, отдашь мне Реджа? Сделка?
Всё верно, за одним «но». Я не пиксиянка. Я – таноржка. И Матвею я мозги не промывала, чтобы ни думала Императрица. Он всегда был моим другом.
«Иногда надо проиграть партию, чтобы выиграть», – мелькнули слова Брайта в голове. Что ж, надеюсь, ты не сочтёшь это предательством, любимый. По крайней мере, ты будешь жить… Лучше потерять твою любовь, чем потерять тебя.
Матвей встрепенулся, явно не понимая, что здесь происходит, но раньше, чем он что-то сделал, я ответила:
– Идёт. Я прошу прекратить опыты над вольтами и отпустить животных, а взамен выражу желание Реджу, чтобы он зачал тебе дочь. Но меня волнует кое-что…
Женщина в красном напряглась словно струна, её крылья носа затрепетали.
– Что же?
– Как вы объясните остальным пси-кинетикам, что у них больше не будут рождаться дети с Энигма-геном? Пси-иллюзионист решает вашу личную проблему, но не их.
– Ох, ты ещё не поняла, Виклори? Да мне плевать на них! Я отдала команду изучать эти гены потому, что они есть у определённого процента пиксиянок. Каждая из них теоретически может захватить моё место – отсюда и жёсткая централизованная наследственная власть, а не демократия и прочая чушь, которую любят другие Миры, и право маатшинай, которое я дарую подданным. Те, кто представляют силу, должны меня обожать, но если вся власть будет в моих руках, то мне это тоже подходит.
С этими словами Императрица вновь потянулась к коммуникатору, но на этот раз поставила его на громкую связь:
– Ваше импе… – начал кто-то с той стороны, но Лиарелла перебила:
– Приказываю отпустить всех вольтов. Срочно, сейчас же. Остановить все эксперименты с их стволовым клетками, а лабораторию запечатать.
– Слушаюсь, ваше императорское величество, – пробормотал шокированный голос и тут же начал отдавать команды коллегам. Лиарелла не захотела это выслушивать и нажала кнопку отбоя.
– С моей стороны всё. Твоя очередь, Виклори, – сказала она выразительно.
– Как только все животные будут выпущены, вольтеранцы отдадут Реджа через телепортационный туннель. – Я повторила слова Кима, отчаянно надеясь, что это правда.
Пиксиянка невозмутимо кивнула, а я мысленно начала отсчёт. Один, два, три…
На шестидесяти семи в дальней части просторнейшего кабинета вдруг образовалась яркая белая вспышка, а через долю секунды на диване возник Редж Брайт.
Жив! О, Вселенная, он жив! Сердце ударилось о рёбра с такой силой, что я с трудом удержалась на ногах. Хотелось смеяться и рыдать одновременно, переносицу обожгло, сердце чуть не пробило грудную клетку. До этого мгновения я не верила, что у меня получится… Но получилось же!
Получилось!
Брайт был одет точь-в-точь как в последний раз, когда я его видела, вот только сам он сильно изменился. Похудел, густые волосы цвета горького шоколада растрепались и не блестели роскошным глянцем, как прежде, лицо побледнело, губы потрескались, а под глазами залегли такие густые тени, будто он не высыпался годами. Очень медленно, словно ему приносило это колоссальную боль, он приподнялся на локте и затуманенным взглядом обвёл всех нас. Миг-другой – и тёмный взгляд сконцентрировался на мне. В глазах мелькнуло узнавание, а губы расплылись в такой знакомой усмешке.
– Виктория? – прохрипел он. – Соскучилась настолько, что договорилась о телепорте с вольтеранцами?
Я бы улыбнулась шутке, если бы Редж не выглядел так ужасно. Открытых ран на нём не было, но общий вид говорил о том, что ему сейчас в разы хуже, чем после нападения хищника на Падэме-3.
Улыбка с лица Реджа пропала, стоило ему осмотреться и понять, где он.
– Виклори, твоя очередь, – с нажимом произнесла Императрица, полоснув голосом словно скальпелем. – Или мне всё отменить?
– Нет-нет! – Я отрицательно мотнула головой, поджимая губы. – Но неужели… сейчас? Вы же видите, ему сейчас плохо.
– Сейчас, – жестко отрезала шестирукая женщина, взглядом буквально поедая мужчину на диване.
Всё это время Брайт молчал, вслушиваясь в наш диалог и стараясь понять, что происходит.
– Редж, помнишь, ты мне задолжал желание? – Я вновь обратила его внимание на себя. – Тогда, на Танорге, мы спорили насчёт жучка, который Матвей подсунул мне в сумку.
Друг сзади возмущённо встрепенулся, но я жестом попросила его помолчать.
– Жучка не было, а значит, желание за мной. Верно?
– Верно. – Редж тяжело вздохнул и приподнялся, опираясь на подлокотник. – Не уверен, что сейчас лучшее время для желаний, но если ты хочешь лазанью или блинчики…
«Прости меня».
– Я хочу, чтобы ты зачал Императрице Лиарелле ребёнка.
Полуларк замер.
– Виктория, ты хочешь что? – повторил он потрясённо.
«Что бы ни случилось дальше, этого он не забудет…»
Громкий радостный смех раздался позади. Цокая каблуками, Лиарелла встала между нами.
– А ты, Редж, считал, что Трилора единственная тебя предала. Нет, это обычная женская натура. Пойми уже наконец, что более достойной женщины, чем я, ты не встретишь.
Неприкрытый триумф сквозил в её голосе. Я шагнула назад, но, наверное, слишком резко, потому что Императрица резко обернулась.
– Виклори, стой.
– При всём уважении, я здесь лишняя…
– Ты будешь стоять здесь и смотреть, как этот бесстыжий красавчик получает удовольствие с другой женщиной, – вдруг приказала она, добавив в голос пси-способности.
Не на это я рассчитывала. Совсем не на это. Мне надо добраться до браслета…
В
