начали штурмовать крепость.
— Так, все, довольно соплей, — с нажимом произнесла Ноктюрн. — Становитесь внутрь круга. Ваши роли в этом представлении были определены с самого начала.
— Нет, — Элиза решительно смахнула слезы, по ее левой руке стали расходиться полосы демонического контракта. — Ваш недо-бог выйдет на свободу только через мой труп!
— Как пожелаешь, — пожала плечами девушка-лебедь, расправляя черные крылья.
— Элиза, алтарь! — выкрикнул я, становясь на пути Ноктюрн.
Но девочка и без моих подсказок уже ринулась к ритуальной чаше, которая позволяла контролировать окаменевших фамильяров. Крылья Ноктюрн попытались ей помешать, но мне удалось принять удар на себя. К счастью, доспехи выдержали, так что меня лишь отбросило на несколько шагов назад.
Тем временем, девочка полоснула ножом по ладони и сунула ее в сосуд, не дожидаясь, пока из раны потечет кровь. Защитная формация с гулом пробудилась ото сна, а откуда-то из темноты выскочила уже знакомая нам зубастая лисица.
— Йоко! — обрадовалась Элиза, запрыгивая фамильяру на шею и сливаясь с ней в одно целое. — Ноктис, защити Харуку!
Ошеломленная азиатка отступала назад, призывая своих сильнейших фамильяров — богомола и журавля. Навстречу ей двигался учитель Ингмар.
— Как жаль, — покачал головой он, готовя какое-то мощное заклинание с помощью своего гримуара. — Ваши выдающиеся таланты могли бы послужить развитию науки. Но, увы, мир полон упущенных возможностей.
Я тут же бросился к Харуке на подмогу, стараясь оказаться между ней и заклинателем. Лиса-Элиза за моей спиной уже распустила свои хвосты и столкнулась с Ноктюрн.
Мощный поток пламени вырвался из книги заклинателя, и я едва успел загородить собой легковоспламеняемых товарищей-фамильяров, от души надеясь, что мне удастся поглотить огонь и стать сильнее. Однако доспехи просто свели атаку на нет, так и не позволив мне использовать «пирофильность». Вот жеж проклятая консервная банка! Я хоть какие-то аспекты могу сейчас использовать?
Пришлось активировать связку огненного элементаля — единственную, которая действовала на мое собственное тело. На резкое усиление доспехи все-таки отреагировали — начали увеличиваться вместе со мной, правда, заставив меня сжигать гораздо больше энергии, чем обычно. Плохо дело — на Элизу я сейчас рассчитывать не могу, ведь она сцепилась с Ноктюрн и все ее силы уходят на контроль Йоко.
Заклинатель перелистнул страницы гримуара и из-под земли стали вырываться длинные гибкие ленты, напоминающие гигантских червей. Они путались под ногами и пытались обвить меня со всех сторон, а когда я пытался разрубить хоть одну из них, то меч просто отскакивал, как от резиновых жгутов.
— Харука, нужен лед! — выпалил я, понимая, что скоро совсем не смогу двигаться.
Журавль-шикигами послушно принялся обстреливать сковывающее заклинание ледяными снарядами, а я с облегчением понял, что замерзшая резина легко рассыпается под ударами моего меча.
— Атакуй его, мне нельзя никого убивать, это должна сделать ты! — выкрикнул я напарнице, сокращая дистанцию и пытаясь схватить проклятого мага голыми руками.
— Но я… — Харуке такой поворот явно пришелся не по душе — сомневаюсь, что ей хоть раз в жизни доводилось убивать человека, не говоря уже о ее любимом учителе.
А вот мне было совсем не до ее моральных терзаний. Камень под моими ногами внезапно стал мягким, как глина, и я понял, что мои ноги увязают в нем, будто в болоте. Не найдя ничего лучшего, я выполнил кувырок, от души надеясь, что мне удастся вовремя схватить Ингмара, который до сих пор спокойно стоял на месте. Но не тут-то было: заклинатель просто взмыл в воздух, словно за его спиной включился реактивный ранец, и оттуда стал готовить очередное мощное заклинание.
— Амидамару, лови! — гаркнул я, бросая напарнику свой щит.
Очень вовремя — ворох синих снарядов вырвался из гримуара заклинателя, на ходу превратив журавля в горстку пепла, и если бы не огромный колпак, которым богомол накрыл и себя, и Харуку, то их обоих ждала бы точно такая же судьба. Одна беда — щит сразу стал уменьшаться, адаптируясь под габариты шикигами. Второй раз защититься им от подобной атаки будет уже невозможно.
На лице оммёдзи промелькнул ужас, который тут же сменился гневом. Кажется до нее, наконец, дошло, что это не учебный спарринг, а самое настоящее сражение насмерть.
— Никто не смеет трогать моих детей, — процедила она сквозь зубы, собирая энергию для атаки. — Мурасаки, вперед!
Из ее гримуара вылетел еще один фамильяр — на сей раз это была большая бабочка. Она быстро увеличилась в размерах, превзойдя и богомола и журавля, а затем распахнула свои крылья за спиной девочки. Я не сразу понял, что она была сделана не из бумаги, а из какой-то блестящей фольги.
— Удивите меня, мисс Игараси-Арквейн, — Ингмар театрально развел руками и создал что-то вроде множественного защитного барьера.
Бабочка засветилась и взмахнула крыльями, но ничего так и не произошло.
— Эй, ты атакуешь, или как? — возмутился я, оглядываясь на союзницу.
Но девочке и не пришлось ничего объяснять: заклинатель, висевший в воздухе, покачнулся и рухнул на землю. Его мышцы сводили судороги, а из глаз и ушей потекла кровь. От тела шел пар, как будто его вынули из печи. Он что, мертв? Что это было вообще? Какой-нибудь микроволновой удар? Жуть какая!
— П-простите, учитель, я… я… — Харука снова прикрыла рот ладошкой, а потом и вовсе потеряла сознание.
Я поднялся на ноги, переключая внимание на бой Элизы и Ноктюрн. Там все было совсем не так радужно. Девочка-лиса яростно атаковала черного лебедя всем своим арсеналом — с помощью хвостов и ледяных снарядов. Однако крылья ее противницы с легкостью отражали все удары, испуская разрушительную ауру, которая попросту растворяла все вокруг. Ноктюрн медленно теснила девочку, загоняя ее в угол. Не помогла даже мощная световая атака, повредившая руку Пожирателя, — девушка-фамильяр окружила себя крыльями, словно коконом, и они с легкостью рассеяли энергию импульса, разбив поток света на множество тонких лучей, прорезавших все пространство подземелья.
«Как с гуся вода» — невольно пробормотал я, наблюдая за этой картиной. Скорее всего, тут сработала
