возвращая своей конторе хоть сколько-нибудь респектабельный вид — оттирали от грязи пол, раскладывали по порядку папки, возвращали на место мебель.
Дверной колокольчик звякнул, когда уборка была уже закончена. Шпатц застегивал рубашку, а Крамм сидел за своим столом. В дверях стояла высокая стройная фройляйн в наглухо застегнутом темно-синем плаще и такой же шляпке. Лицо скрыто густой вуалью.
— Фройляйн? Мы еще не совсем открыты, но готовы вас принять, — Крамм вскочил из-за стола и сделал шаг к двери. — Я Васа Крамм…
— Я знаю, кто вы, — сказала девушка, отбрасывая вуаль. Некрасивое лицо девушки выглядело еще более худым, чем на портрете. Тонкие длинные губы кривила усмешка. Перед ними стояла Сигилд пакт Пфордтен. — Я хочу поговорить.
— Фройляйн Сигилд, — Крамм опустился на стул. — Можете присесть вот здесь на диване.
Шпатц инстинктивно отклонился, когда она проходила мимо. Сигилд посмотрела на него и улыбнулась одной половиной рта.
— Герр Крамм, я не очень понимаю, для чего я пришла, — Сигилд опустилась на краешек дивана. — Я знаю, что вы меня искали. Поиски до сих пор продолжаются?
— Ваш отец сказал, что больше не нуждается в наших услугах.
— Хорошо… Я чувствовала, что меня водят за нос… Но мне все еще угрожает опасность, верно?
Крамм промолчал, разглядывая свои руки.
— Проклятье… — темные глаза Сигилд наполнились слезами. — Я не просила меня рожать. Не просила рожать меня такой. Неужели теперь я заслуживаю смерти?
Шпатц сунул руки в карманы пиджака. В его памяти всплыло обнаженное тонкое тело девушки, блестящее от пота. Ее издевательский смех. Лакированный носок туфли прямо перед глазами. Это было во сне? Или наяву?
— Скажите мне, герр Крамм! Вы тоже думаете, что я заслуживаю смерти? Герр Шпатц? Почему вы молчите?
— Фройляйн пакт Пфордтен… Крамм поднял глаза на девушку.
— Вы же сами знаете, что я не имею никакого отношения к этому жирному борову! Тогда уж фройляйн Вологолак.
— Быть может, мы можем вам помочь? — Крамм подался вперед, его лицо стало участливым и сочувствующим. — Я умею улаживать очень деликатные дела…
— Вы сейчас говорите очень похоже на Ди. А я не верю ни единому его слову. И вашему тоже не верю. Герр Грессель, — взгляд ее темных глаз уперся в лицо Шпатцу. — А вы… вы хотите мне помочь?
Губы Шпатца дернулись, но потом он справился с собой и смог улыбнуться. «Ты будешь делать все, что я захочу!» — вспомнил он. Он посмотрел на Крамма. Тот скривился в гримасе, которая, должно быть, означала что-то вроде «тяни время, болтай всякую чушь, затягивай разговор» или что-то вроде.
— Я бы рад, фройляйн Сигилд, — Шпатц сунул руки еще глубже в карманы. — Но боюсь, мои возможности не так велики, как хотелось бы.
— Ди сказал, что поможет. Он сказал, что совсем скоро мы по поддельным документам пересечем границу, и я окажусь в Сеймсвилле. Где никто не убивает виссенов только за то, что они виссены. Более того, он пообещал, что там я смогу гордиться своим даром. И использовать его во благо людей. Вы были в Сеймсвилле, герр Грессель?
— Я там родился, фройляйн Сигилд.
— Я вас помню… Я хочу, чтобы вы простили меня за тот вечер. Я была уставшая и напуганная. И очень расстроенная. Почти так же, как в тот вечер, когда Сэппель Вологолак притащил меня к себе и попытался подчинить.
— Ваш отец?
— Вы знаете другого Вологолака?
«Знаю, — подумал Шпатц. — Неужели она не подозревает о существовании своего брата? Какую игру, интересно, ведет с ней Кронивен?»
— Чего вы от нас хотите, фройляйн Сигилд, — Крамм встал со стула.
— Оставайтесь на месте, пожалуйста, герр Крамм, — тон голоса Сигилд понизился, стал монотонным. — Постарайтесь не делать резких движений. Герр Грессель, встаньте у стены и держите руки так, чтобы я их видела.
Крамм сел. Шпатц вынул руки из карманов и встал там, куда указала девушка.
— Я хотела бы сейчас кому-нибудь поверить, — сказала она. — Чтобы кто-то сказал, как мне действовать. Чем заниматься. Я думала, что смогу. Но я по вашим лицам вижу, что самое заветное желание любого из вас — это добраться до телефона, позвонить полицаям и заорать: «Виссен! Виссен!»
Лягушачий рот изогнулся в презрительной улыбке.
— А ведь вам страшно, правда? Вы, такие взрослые и важные, боитесь меня, какую-то жалкую трусливую беглянку… Герр Крамм, верните руки обратно на стол! — Сигилд вскочила, перегнулась через стол, ухватила Крамма за подбородок и уставилась прямо в его глаза. Лицо детектива исказилось в гримасе не то ужаса, не то боли. Шпатц сделал шаг в ее сторону, но ону уже отпустила Крамма. Тот отпрянул, тяжело дыша. — Извините. Я… Я не хотела…
Сигилд снова села на диван и закрыла лицо руками. Плечи ее задрожали.
— Иногда мне хочется просто подойти к первому попавшемуся полицаю и сказать ему: «Привет, я виссен! Пристрели меня, пусть это все закончится!» — Сигилд подняла лицо. Глаза ее были сухими. — А иногда…
Девушка медленно встала и выпрямилась. Шпатц не столько понял, сколько почувствовал, что сейчас произойдет, и бросился вперед. Появилось ощущение, что воздух в комнате загустел и стал вязким, как кисель. Руки и ноги двигались медленно и непослушно. Лампа в светильнике несколько раз мигнула и лопнула взрывом стеклянных брызг. В голове ослепительно вспыхнула боль, отозвалась невыносимой горечью на языке, воткнулась острыми ножами в позвоночник. Шпатца отбросило. Голова глухо стукнулась об стену, и он сполз на пол нелепой куклой — вытянув ноги и завалившись на бок. Сознание теплилось в его мозгу, он видел, как Крамм с грохотом завалился вместе со стулом на бок. Как пытается дотянуться до нижнего ящика стола. Как Сигилд наступает на его пальцы, склоняется к нему. Гладит его по волосам. Что-то шепчет.
Крамм страшно закричал. Сигилд убрала каблук с его руки и с минуту наблюдала, как детектив корчится от боли у ее ног. Потом перешагнула тело, присела и выдернула нижний ящик стола. На Крамма и пол вокруг него посыпались огрызки карандашей, исписанные листки бумаги, старые билеты, блокноты. Сигилд подняла с пола что-то небольшое, помещавшееся в ладони, хихикнула и опустила в свою сумочку. Поворошила ногой все остальное. Затем выдвинула следующий ящик.
Шпатц не знал, сколько времени это продолжалось. Девушка перемещалась по комнате, методично обшаривая каждый сантиметр. Закончив со столом, она приступила к шкафу. Вывалила кучей все папки на пол, простучала заднюю стенку. Мимоходом толкнула тумбочку с примусом. Чайник с лязгом упал на пол, пролившаяся вода смешалась с керосином
