а второй раз — мыльной водой.
— Ладно, всё равно не отстанешь, а времени мало. Слушай и запоминай. Для начала нужно найти разлом тринадцатой категории. Именно тринадцатой, ни больше ни меньше. С другими трудно спутать, по окаёму портала голубые сполохи бегают…
— Погоди, — перебила я лихоманку. — Ты ничего не намудрила, какая ещё тринадцатая категория? По классификации всего десять, есть внекатегорийные, но их по пальцам перечесть. Императорский в моей вотчине, остальные во Владивостоке и Хабаровске, прочие за бугром.
— Эх, молодо-зелено. Держи, от сердца отрываю! Не благодари, отдарок за спасение души. — С этими словами Сухея, покопавшись в изодранном подоле платья, выудила небольшую серебряную стрелку. — Да не смотри ты на неё как баран на новые ворота! Как созреешь, брось артефакт на детальную карту московской области. Разлом блуждающий. Стрелка укажет точное направление. Безделушка не только компас, но и ключ. Запомнила, или воспроизвести, как для овцы?
— Дальше-то что? — пренебрегла я подначкой лихоманки.
— А дальше — самое увлекательное. Надобно пройти через грохочущий перевал, добраться до чёрного озера, пробурить по центру четырёхсотметровый шурф, спуститься по нему на двухкилометровую глубину, отыскать затерянный на дне грот, и ежели ледяная виверна на месте, то уговорить её поделиться кровью. Именно уговорить, а не убить! Запомни — уговорить! Коли тварюшка пойдёт на уступки, то выпить не меньше трёхсот граммов кровушки, и будет тебе счастье. Абсолютная ментальная защита, только лишь Творец способен её взломать, никому боле она не по зубам.
— Хм. Вроде ничего сложного. Коли виверну надобно увещевать, значится, она разумна, а с разумным всегда можно найти общий язык. Так в чём подвох? — вопросила я.
— В том, что температура крови ледяной виверны минус двести семьдесят два градуса, на один градус теплее абсолютного нуля. Но у тебя ведь глотка лужёная, так что вперёд за печатью и к виверне в гости.
— Ты сейчас стебёшься?
— Вот ещё! Стала бы я давать стрелку ради стёба! Рецепт древний, как задница Сварога. Матушка подтвердит. Но не вздумай лезть в разлом, тебе никогда не соблюсти условия трансформации. Кровь нужно пить свежей, иначе она потеряет свойства. На регенерацию не надейся, голова отвалится, прежде чем лимфа разрушит пищевод.
— Так а на кой ты эту штуку дала, если совсем без вариантов? — ткнула я артефактом Сухею в нос.
— Да на той, что полезных разломов тьма-тьмущая и все они выше десятого ранга, пользуйся, княжна. Советую посетить двенадцатый, но не с красным окаёмом, а оранжевым, там такие ништяки, закачаешься! Одни белые алмазы чего стоят, не путать с прозрачными!
— Ну спасибо, что ли? Обниматься не будем, зла я на тебя, не оттаяла покамест. Ножик-то чего тискаешь? Прибери, бесит он меня!
— Давай руку, Оленька, резать буду.
— На кой чёрт? — Подозрительно покосившись на подругу, отступила на два шага назад.
— Проездной на шестой уровень оплатить, знамо дело. — Сухея, оскалившись, стремительно приблизилась и потащила меня к монолиту.
Не успела я глазом моргнуть, как с запястья слетел наруч. Ещё одна напоминалка, что я не имбанутая княжна, а козья какашка. Обсидиановый коготь чиркнул по запястью, раскроив плоть до кости, и камень окропила кровь чёрной ведьмы. Монолит по-человечьи протяжно выдохнул и, будто алкаш после запоя, жадно всосал подношение.
Сухея, отпустив кисть, оттащила моё податливое тулово на пару метров назад, а валун тем временем бесшумно отъехал в сторону, открывая бездонный колодец, из которого пахнуло неприятностями.
Мля, снова колодец! А где лес-то с призраками?
— Мне точно туда надо? — спросила я неуверенно, с опаской заглядывая в бездну.
— Точно, иной дороги нет. Всё, Оленька, обнимемся на дорожку, и ступай. Да хранит тебя сила!
— Прыгать, что ли? Ты совсем ку-ку? Да там дна не видать! — Я попятилась назад.
— Под ноги глянь, Алиса! Дуй за белым кроликом и не дрейфь.
Я глянула. Под ногами ползала Булька, аккуратно срезая под корешок изумрудную травку. Подкрепившись маленько, питомица окрасилась молочным цветом и бесстрашно юркнула в тёмный зев.
— До скорой встречи, княжна! Рада была повидаться! Долгие прощания — лишние слёзы! — Не дав и слова молвить, лихоманка порывисто обняла меня, чмокнула в нос и растворилась в пространстве, будто и не было её вовсе.
В небе сверкнула яркая молния, а по пустой поляне эхом разнёсся задорный нежный смех. Ну что ж, пора и мне валить — вслед за белым кроликом!
Подступив к колодцу, осенила грудь косым зимним крестом и шагнула в дупу Нергала.
Свободное падение длилось недолго: на середине колодца меня перехватила Буля ложноножкой и аккуратно увлекла за собой вниз. Спустя секунд тридцать мы оказались на дне огромной пещеры, поросшей мхом, неоновыми поганками и куцыми кустиками карликовой берёзы. Пока осматривалась по сторонам в поисках выхода из грота, Булька споро скосила светящиеся грибы, мигом их сожрала и полезла под броню с чистой совестью. Поели — можно и поспать.
Выход нашёлся неподалёку. Громадную природную арку трудно было не заметить. Вылезши на белый свет, обернулась: позади — уходящий в мрачное небо скальный массив, впереди — ещё более мрачный дремучий лес. Кедры в три обхвата так густо натыканы, что у меня народились сомнения, пролезу ли я меж стволов.
У сомнений, как говорится, глаза велики. Не успела вступить в лесной массив, как наткнулась на хоженую-перехоженную тропу, по которой и танк проедет без вопросов. Чуйка помалкивала. Лес как лес. Разве что рос он здесь с начала сотворения мира. Ну не бывает в природе стометровых кедров! Хотя о чём это я, какая к лешему природа, это же царство мёртвых, здесь всё не то, чем кажется. Может, та разлапистая ёлочка и не ёлочка вовсе, а плотоядный монстр.
Подобрав шишку, зашвырнула в подозрительно симпатичное на вид деревце. Шишка, отпружинив от золотистого ствола, вернулась обратно, угодив точнёхонько в глаз. Вот и первый звоночек! Может, из «Добрыни» пальнуть превентивно? Вспомянув, чем закончился расколбас в тенях, отсрочила идею на потом, а то накликаю беду.
Обойдя подозрительную ёлку стороной, углубилась в лесные дебри. Первый километр дался спокойно, будто по грибы заскочила в придорожную посадку. Призраков не видать, кругом тишь да благодать. Птицы разве что не поют, да белки не прыгают с ветки на ветку, а ведь должны прыгать, вон какие здоровенные шишки под ногами валяются.
На втором километре пути наткнулась на противоестественный объект. Заприметь такой в привычном мире, мимо
