чем сказать: — 48–26.
— Господи! — Внутри меня закипела тревога. — Как тебе ударная форма?
— 16 очков, — ответил он. — Две передачи и четыре пенальти.
— Честная игра, парень. — Я хлопнул его по плечу. — Ты их удержал.
Хьюи улыбнулся. — Я пытался.
— Как прошел осмотр? — Затем спросил Фели, придерживая для меня дверь.
— Ага. — Гибси ухмыльнулся и еще раз глубоко затянулся сигаретой, прежде чем выпустить облако дыма. — Добрый доктор выдал тебе грин-карту?
— Нет. — Слишком разозленный, чтобы читать ему лекцию о его легких, я вошел внутрь. — Как и предсказывалось.
— Не повезло тебе, парень, — сказал Фели, когда они с Хьюи последовали за мной в школу.
— Ах, это еще не все обреченность и мрак. — Сделав последнюю затяжку, Гибси выбросил окурок и пристроился рядом с нами. — По крайней мере, у тебя остался один костыль.
— Иди за мной, — выпалил я, игнорируя каждую улыбку, взмах руки и "Привет, Кав," и "Как дела, Джонни", пока шел по коридору к своему шкафчику.
— Просто дай себе время, — спокойно ответил Фели. — Все получится.
— Вот именно, — добавил Хьюи, похлопав меня по плечу. — Рим был построен не за один день.
— Да, что ж, Риму, черт возьми, нужно поторопиться, ребята, — пробормотал я, тяжело опираясь на костыль в левой руке. — Потому что у меня немного не хватает времени.
— У тебя еще есть два месяца, кэп.
— У меня есть сорок шесть дней, — поправил я взволнованно. — Я считаю.
— По крайней мере, они снова позволяют тебе тренироваться, — оптимистично заметил Хьюи.
— Только верхняя часть тела, — пробормотал я. — Это будет удобно, когда мне понадобится выполнить гребаную тренировку, не так ли?
— Господи, ты капризный ублюдок, — съязвил Гибси. — Тебе не угодишь.
— Ну, парень, если бы ты провел утро с тремя старыми куколками, ощупывающими тебя, пока твой отец был в комнате, ты бы точно не срал радугой.
Гибси усмехнулся. — Если бы сегодня утром меня пощупали три женщины, я могу гарантировать вам, что я бы срал радугой., - говорит он., - Я не могу поверить, что это так.
Хьюи и Фели рассмеялись.
— Поверь мне, ты бы этого не сделал, — проворчал я.
Гибс приподнял бровь. — Когда ты говоришь "старые"…
— Я имею в виду пожилого человека, — рявкнул я, останавливаясь посреди зала, чтобы свирепо посмотреть на него. — Миссис Ловелл старая.
Гибси побледнел. — Парень.
Ободренный сочувствием в их глазах, я продолжил свою печальную тираду: — Придумайте самую лучшую из возможных фантазий о сексуальной медсестре, которые у вас есть.
Он ухмыльнулся. — Понял.
Я одобрительно кивнул. — Теперь поменяй эту медсестру на свою бабушку.
Все трое моих друзей сочувственно застонали. — Черт.
— Да, — мрачно подтвердил я, продолжая идти. — Черт возьми, это верно.
— Ты хотя бы получил свою дипломную карточку? — Тогда Гибси спросил, и не очень спокойно, когда мы подошли к раздевалке пятикурсников. — Конечно, ты получил зеленый свет для…
— Ты должен был это сделать, не так ли? — Хьюи вздохнул, прислоняясь к шкафчику рядом с моим. — Тебе всегда приходится заходить слишком далеко, Гибс.
— Я волнуюсь, — раздраженно парировал Гибси. — Я веду себя как обеспокоенный друг.
— Ты ведешь себя как ненормальный, — сухо заметил Фели.
— Я получил дипломную карточку, Гибс, — решил сказать я, зная, что если я не скажу этому придурку, он не даст мне ни минуты покоя. — Все хорошо.
— Ты получил? — В его глазах заплясало возбуждение. — Тогда какого черта ты делаешь в школе, Джонни?
— Именно это, — выпалил я в ответ. — Потому что у меня есть школа.
Он приподнял бровь. — Я все еще жду настоящей причины, парень.
— Потому что я едва ли мог сказать своему папе, чтобы он отвез меня домой, чтобы я мог трахнуть себя сам, — саркастически усмехнулся я. — Возьми себя в руки.
Гибси тупо уставился на меня в ответ. — Я не вижу в этом проблемы.
— Не поощряйте его, — отрезал я, свирепо глядя на Хьюи и Фели, которые хихикали.
— Это тебе нужно взять себя в руки, — возразил Гибси, все еще недоверчиво глядя на меня. — Обеими руками.
Дай мне сил…
Сжав челюсти, я снова обратил внимание на свой шкафчик и дернул металлическую дверцу, открывая ее, только чтобы поперхнуться, когда до меня донесся ужасный запах.
Мы все четверо одновременно отпрянули от шкафчика.
— Господи, — выдавил Хьюи, задыхаясь.
— Ух, парень, — простонал Фели. — Это плохо.
— Ты грязный ублюдок, — выдавил Гибси, его слова звучали приглушенно, когда он прикрыл рот рукой. — Господи Иисусе, Джонни. — Уставившись на мой шкафчик, как на своего смертельного врага, он прошипел: — Когда-нибудь слышал о мусорном ведре?
— Я и забыл, что он там был, — засмеялся я, доставая пластиковый контейнер, на котором теперь росла шерсть. — У меня точно не было времени убрать свой шкафчик к праздникам. — Держа его как можно дальше от своего тела, я подошел к мусорному ведру и выбросил его, прежде чем вернуться к ребятам. Застенчиво улыбнувшись, я спросил: — Как ты думаешь, что это было когда-то?
— Цыпленок, — хором простонали все трое парней.
— Привет, Джонни, — раздался в воздухе голос проклятия моего существования, такой же раздражающий и нежеланный, как всегда, и несущий в себе хоть какое-то подобие юмора. Теперь я был единственным, кто содрогался от чистого отвращения, наблюдая, как Белла Уилкинсон с важным видом приближается ко мне, демонстрируя бедра, сиськи и боль в моей дырочке. — Как ты себя чувствуешь?
— Продолжай идти, — холодно приказал я, шерсть встала дыбом. Шевелится член или нет, я направился прямиком к парням, найдя убежище — и безопасность — в количестве. — Мне нечего тебе сказать.
— Да ладно тебе, Джонни, я просто хочу…
— Я больше не буду делать это с тобой, — проворчал я, прерывая ее. — Мы говорили об этом миллион гребаных раз. С этим покончено — с нами покончено, — так что просто уходи.
— Так что, я даже не могу с тобой поговорить? — выпалила она в ответ, выглядя уязвленной. — Я не могу спросить, как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, — невозмутимо ответил я. — Спасибо, что спросил. А теперь оставь меня в покое.
У нее перехватило дыхание. — Джонни…
— Ты слышала этого человека, — приказал Гибси, забыв о хорошем настроении, и указал пальцем в сторону коридора. — Просто продолжай идти.
— Пошел ты нахуй, Гибси, — прорычала Белла, прежде чем перевести взгляд на меня. Моргнув своими голубыми глазами, она улыбнулась мне с надеждой на лице. — Я знаю, что между нами все плохо закончилось, но я так волновалась за тебя.
— Я уверен, что так и было, — задумчиво произнес Хьюи. — И держу пари, Кормак действительно облегчил тебе беспокойство.
— Просто прекрати. — Измученный месяцами общения с девушкой, я устало потер лицо и сказал:
