готовясь к тому дню, когда они сразятся.
В Дельфе Дэмиен сражался в поединке с Лореном на тренировочной площадке. Тогда рана на плече Лорена все еще не зажила до конца, и его переполняли эмоции, затуманивающие ведение боя. Сейчас его взгляд был ясен, и Дэмиен видел детство, которого его лишили, и те годы, в которые Лорен целенаправленно переделал себя: чтобы сразиться с Дамианисом, чтобы убить его.
И потому что жизнь Лорена была вырвана из ее обычного русла, потому что он был не милым книжным мальчиком, каким мог бы быть, а острым и опасным как осколок стекла, Лорен собирался встретить мастерство Кастора и победить его.
Шквал ударов. Дэмиен помнил те ложные атаки в Марласе, то уклонение от боя, и те последовательности парирования. В начале своих тренировок Лорен копировал Огюста, и было что-то душераздирающее в том, как он призывал его сейчас, воплощая в себе его стиль, как Кастор воплощал стиль Дэмиена — это был поединок призраков.
Они сражались вдоль ступеней.
Это был простой просчет со стороны Лорена: углубление в мраморе изменило траекторию его шага и повлияло на ход атаки, сильно скосив лезвие влево. Он бы не просчитался, если бы не был так утомлен. То же было и с Огюстом, который часами сражался на линии фронта.
Взгляд Лорена метнулся на Кастора, и он попытался исправить ошибку, закрыть брешь, куда противник, будучи безжалостным и намеренным убить, мог вонзить свой меч.
— Нет, — крикнул Дэмиен, который тоже проживал это сейчас, и он рванулся на цепи, не обращая внимания на боль в своем боку, когда Кастор воспользовался моментом, с беспощадной скоростью двигаясь, чтобы убить Лорена.
Смерть и жизнь; прошлое и будущее; Акиэлос и Виир.
Кастор поперхнулся, и его глаза расширились в изумлении.
Потому что Лорен не был Огюстом. И то, что он оступился, было не ошибкой — это было уловкой.
Меч Лорена столкнулся с мечом Кастора, оттолкнул его вверх и затем, с чистым, ловким движением запястья вонзился в грудь Кастора.
Меч Кастора зазвенел по мрамору. Он рухнул на колени, не видящим взглядом уставившись на Лорена, который тоже смотрел на него сверху вниз. И в следующее мгновение Лорен одним движением перерезал Кастору горло.
Кастор осел и свалился. Его глаза были открыты и больше уже не закрылись. В тишине мраморных бань мертвое тело Кастора лежало неподвижно.
Все было кончено; словно восстановился баланс, и прошлому был положен конец.
Лорен повернулся и сразу же оказался рядом с Дэмиеном, стоя на коленях, твердо и сильно прижимая рукой рану Дэмина, словно он и не отходил от него. Облегчение Дэмиена от того, что Лорен все еще жив, на мгновение стерло все остальные мысли, и он просто ощущал его, ощущал руки Лорена, ощущал его присутствие рядом с собой.
Смерть Кастора казалась смертью человека, которого он никогда не знал и не понимал. Утрата брата — она произошла уже давно, как и утрата той части себя, которая не понимала испорченную природу мира. Позже Дэмиен столкнется с этим.
Позже тело Кастора вынесут, пройдут долгий путь и погребут его там, где ему и подобает быть погребенным — рядом с их отцом. Позже Дэмиен будет скорбеть о человеке, которым был Кастор, о человеке, которым он мог бы стать, о сотне других «было» и «могло бы быть».
Но сейчас, сейчас Лорен был рядом с ним. Замкнутый, холодный Лорен был рядом с ним, стоя на коленях на мраморном полу в сотнях миль от дома, не видя ничего, кроме Дэмиена.
— Здесь много крови, — сказал Лорен.
— Хорошо, — ответил Дэмиен, — что я привел с собой врача.
Говорить было больно. Лорен странно тихо усмехнулся. Дэмиен увидел выражение его глаз, которое было знакомо ему самому. Лорен не отпрянул.
— Я убил твоего брата.
— Я знаю.
Дэмиен произнес это, ощущая странное сочувствие, проскользнувшее между ними, словно они узнали друг друга в первый раз. Он посмотрел в глаза Лорена и почувствовал себя понятым, так же, как он понимал Лорена. Теперь они оба остались сиротами без семей. Симметрия, руководившая жизнями их обоих, привела их сюда в конце путешествия.
Лорен сказал:
— Наши люди захватили ворота и залы. Айос твой.
— А ты, — сказал Дэмиен, — теперь, когда твоего дяди нет, не будет и сопротивления; ты управляешь Вииром.
Лорен неподвижно замер и, казалось, мгновение растянулось между ними в тишине уединенных бань.
— И центр. За нами центр, — сказал Лорен. И добавил: — Когда-то это было единое королевство.
Лорен не смотрел на него, произнося это, и прошло несколько мгновений, прежде чем он посмотрел в ждущие глаза Дэмиена, и у Дэмиена перехватило дыхание от того, что он увидел во взгляде Лорена — его странную застенчивость, словно Лорен спрашивал, а не отвечал.
— Да, — сказал Дэмиен, чувствуя головокружение от незаданного вопроса.
И затем он действительно почувствовал головокружение, потому что выражение лица Лорена преобразилось новым светом в его глазах, и Дэмиен практически не узнавал его, лицо Лорена светилось счастьем.
— Нет, не двигайся, — сказал Лорен, когда Дэмиен приподнялся на локте, и затем: — Дурак, — когда Дэмиен поцеловал его.
Он твердой рукой уложил Дэмиена назад. Дэмиен позволил ему. Рана в животе болела. Это было не смертельное ранение, но было приятно, что Лорен суетится вокруг него. Мысли о днях постельного отдыха и врачах становились милее от мысли о Лорене, находящемся рядом с ним и отпускающем язвительные замечания при всех, но по-новому нежные наедине. Он представлял Лорена рядом с собой до конца своих дней. Он протянул руку, чтобы коснуться лица Лорена. Цепь протянулась по полу.
— Знаешь, когда-нибудь тебе придется снять с меня цепь, — сказал Дэмиен. Волосы Лорена были мягкими.
— Я сниму. Когда-нибудь. Что это за звук?
Дэмиен слышал его даже в рабских банях, приглушенный, но различимый — звук, доносящийся с самой высокой точки города, колокольный перезвон, провозглашающий нового короля.
— Колокола, — сказал Дэмиен.
Перевод: Blond_and_Shy
Искренние благодарности и немного сантиментов
(от переводчицы)
В первую очередь я невыразимо благодарна замечательной австралийской писательнице Кэтрин Пакат за эту потрясающую трилогию, персонажи которой еще очень долго, если не навсегда, останутся жить в моем сердце. Я поблагодарила ее и в письме от руки (которое, я очень надеюсь, все же дойдет до Австралии), и в Твиттере — так что, думаю, она знает, что в России мы тоже ее любим♡
Выражаю свою искреннюю благодарность и признательность бете Black Joker, которая помогала мне работать с текстом,
