я полагаю, можете пойти нам навстречу.
Хэ Джин прищуривается и взглядом, который она бросает на мою маму, можно резать сталь. Мама лишь улыбается, не обращая внимания на ее крайнее раздражение.
– Вы лишаете Джина Сока шанса снова быть нанятым. Попрощайтесь с его карьерой, с нашей студией, как, впрочем, и с любой другой.
Мы с мамой переглядываемся, я с облегчением вздыхаю и киваю. Это именно то, чего я хочу.
– Что ж, спасибо за информацию. Теперь, похоже, вам пора на рейс, чтобы благополучно вернуться в Корею. Нам бы не хотелось, чтобы вы опоздали. Однако мой сын останется на моем попечении до конца его запланированного отпуска. Мы вернемся, чтобы закончить сезон, как и собирались, через две недели.
Еще две недели. Мама подарила нам еще две недели.
Тишина в комнате оглушающая. Никто не шелохнется, кроме моей младшей сестры. Она вертит головой, глядя то на маму, то на меня, то на Хэ Джин, точно наблюдает за теннисным матчем с участием трех игроков.
– Очень хорошо, – произносит Хэ Джин. Ее голос звучит холодно, деловито и ничего не выдает. – Увидимся в Корее. Пожалуйста, не забудь в первый же день прийти прямо в студию. Думаю, у руководителей будет что сказать тебе об этом…э-э… беспорядке… который ты тут летом устроил. У нас уже была проблема с дядей Джейкоба, а теперь… еще и это? Советую вам держать вашего адвоката наготове. А пока наслаждайся отдыхом.
Она слегка кланяется и поворачивается, собираясь уйти. Мин Гён смотрит на меня так, словно мечет взглядом кинжалы. Но, к счастью, молчит, лишь с отвращением морщит губы и разочарованно качает головой.
– Тебе лучше расстаться с ней, когда вернешься, – неожиданно раскрывает она рот.
Если бы я не чувствовал такого облегчения от того, что она наконец уходит, я бы рассмеялся. Хэ Джин и Мин Гён надевают туфли и удаляются, громко хлопнув дверью, а я без сил валюсь на диван и глубоко вздыхаю.
– Ну, теперь, когда с этим покончено, можем ли мы все взять пальто и отправиться в путь? – интересуется миссис Чо.
Я отрицательно мотаю головой:
– Это я должен поехать и найти Ханну.
– Разумеется. А кто, по-твоему, отвезет тебя туда? – Она быстро поднимает и опускает брови.
Я рассматриваю свои варианты. Можно вызвать Uber, но я не знаю точно, куда ехать. Поиски Ханны могут занять слишком много времени, а поскольку она с Нейтом, времени у меня в обрез. При одной мысли, что Ханна и Нейт сейчас вместе, у меня перехватывает дыхание. Я стискиваю челюсти, не давая ярости вырваться наружу.
Но если меня повезут мамы и моя младшая сестра, это сильно ударит по моему показателю крутости, что, возможно, уменьшит мои шансы вернуть Ханну. Как она будет себя чувствовать, если ее мама приедет на ее тусовку с друзьями?
– Джейкоб, поехали. Не стой столбом, как олень в свете фар. Мы должны вернуть Ханну. Надевай туфли, как у Прекрасного Принца, и в путь, – говорит Джин Хи.
Решение принято.
Я бегу в прихожую, засовываю ноги в шлепанцы и собираюсь уже открыть дверь.
– Ай! Нельзя надевать шлепанцы, если намерен завоевать девушку. Разве я тебя ничему не научила? – Мама слегка ударяет меня по руке и наклоняется, чтобы подать мне очень блестящие и очень неудобные туфли.
– Омма, нет! Только не это! В этих стариковских туфлях он будет похож на аджосси. Ханна и все ее друзья поднимут его на смех, – возражает Джин Хи, хлопая себя по лбу.
– Вот, Джейкоб, возьми это. – Миссис Чо протягивает мне мои чаксы. – Ханне такие нравятся. У нее есть пара розового цвета. И давайте поторопимся. – Она слегка подталкивает меня к выходу.
Ладно, Ханна, я понятия не имею, что будет дальше, но надеюсь, что бы ни случилось, ты позволишь мне сказать, что я чувствую… и что все закончится поцелуем (желательно не на глазах у наших мам).
Я ерзаю на заднем сиденье, то и дело поглядывя на часы. Мое сердце бьется со скоростью миля в минуту, и это, пожалуй, единственное, что движется с приличной скоростью. Наверное, миссис Чо – самый медленный водитель во всем мироздании, и я начинаю задаваться вопросом, не окажется ли Ханна дома, в постели… два дня спустя… к тому времени, когда мы наконец доберемся до места назначения. Конечно, Ханна, скорее всего, возразила бы типа «чья бы корова мычала», потому что по части медленной езды я мог бы дать ее маме фору.
Не могу сдержать улыбки, которая расплывается на моем лице всякий раз, когда я вспоминаю, как Ханна подшучивает надо мной. Как я мог даже мысль допустить, чтобы уехать раньше? И как я выживал без нее последние три года? Что я знаю наверняка, так это то, что такого больше не повторится.
– Все эти разговоры типа «добейся девушки» мне нравятся, и я рада, что в твоем случае это Ханна, но, м-м-м… не мог бы ты стереть эту жуткую ухмылку со своего лица? Из-за нее я чувствую себя некомфортно. – Ох уж эти сестренки. Тьфу!
Мы едем вверх по извилистой дороге, пока не оказываемся на стоянке на горе Соледад. В детстве я видел горящий крест на ее вершине и слышал пересуды о том, что люди «делают» там по ночам. Но сам я здесь впервые. Гора великолепна, мне требуется секунда, чтобы, просто посмотрев на нее, прийти в себя. Вскоре я замечаю большую группу людей чуть в стороне от парковки, они производят довольно сильный шум: смеются и громко разговаривают. Это может испортить атмосферу.
Я отстегиваю ремень безопасности, но, прежде чем открываю дверь, моя мама, протянув руку, кладет ее мне на колено. Я готов выслушать суровое предостережение, как нужно быть осторожным и что употребление алкоголя – грех, а секс до брака чреват божьим наказанием. К чему я не готов, так это к маминой ободряющей доброй улыбке, которой она меня одаривает.
– Джейкоб, ты знаешь, чего хочешь. Ты знаешь, чего заслуживаешь. А теперь иди и расскажи ей все, что чувствуешь. Все будет хорошо, – говорит она, сжимает мое колено, и я киваю, сглатывая подступивший к горлу ком.
Я встречаюсь взглядом с миссис Чо, и она тоже одобрительно мне улыбается.
Я смотрю на Джин Хи – она показывает мне большой палец вверх.
– Что ж, терять мне нечего, – улыбаюсь я в ответ.
Подхожу к группе ребят и вижу знакомые лица со случайных встреч этого лета. Достаточно темно, чтобы меня никто не заметил или, наоборот, чтобы все сразу же заметили, что среди них находится Ким Джин Сок. Я осматриваю толпу,
