sur Idrisi, p. 172, 174].
Б. А. Рыбаков, незнакомый с исследованием О. Талльгрен-Туулио, полагал, что под наименованием загадочного народа и его страны скрывается населявшее Северскую землю восточнославянское племя северян [Рыбаков Б. А. Русские земли, с. 23-24]. Эту идею впоследствии поддержал Б. Недков, предложивший конъектуру *Сабарина (***) [Недков Б. България, с. 102-103, 150, коммент. 328]. Несмотря на уязвимость данной конъектуры из-за большой разницы в написании первой графемы (нун и син), впоследствии она вошла в полное издание «Нузхат ал-муштак», где соответствующий фрагмент готовил к публикации Т. Левицкий.
О. Прицак, соглашаясь с Б. А. Рыбаковым и Б. Недковым относительно географической локализации народа н.бариййа, считал, что данное известие ал-Идриси относилось к кругу информации IX в., когда, по мнению О. Прицака, основными передатчиками сведений о Восточной Европе для арабов были тюркоязычные жители Волжской Булгарии. Восстанавливая возможную протобулгарскую форму этнонима, О. Прицак пришел к заключению, что речь могла идти об области Леведия (Λεβεδια), о которой сообщает Константин Багрянородный в X в. [Pritsak О. From the Sabirs to the Hungarians, p. 27]. Конъектура О. Прицака *Labadiyya (***) вызвала возражения у востоковедов, отмечавших искусственность этого построения, поскольку название «Лебедия» не было связано с этническим именем [Бейлис В. М. К вопросу о конъектурах, с. 65-66].
Из всех предложенных толкований лишь гипотеза О. Талльгрен-Туулио, который связал рассматриваемый этноним с северными областями Восточно-Европейской равнины, позволяет дать удовлетворительные объяснения если и не всем, то по крайней мере нескольким наименованиям из шести городов, принадлежавших народу н.бариййа (о локализации городов см. ниже, коммент. 48). Однако и у точки зрения О. Талльгрен-Туулио есть уязвимое место. Его отождествление народа н.бариййа с бьярмами (др.-исл. bjarmar, др.-англ. beormas) основывается на предположении о том, что сведения об этом народе, его названии и принадлежащих ему городах должны восходить к одному источнику информации, в данном случае — к рассказам скандинавов о поездках в Бьярмию. Очевидно, что О. Талльгрен-Туулио исходил из расширительной трактовки древнескандинавского хоронима «Бьярмаланд» (Bjarmaland) как собирательного понятия, которым обозначались обширные территории в северной части Восточной Европы от Кольского полуострова до Ладожского озера, населенные финно-угорскими племенами [Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения, с. 197-200; Джаксон Т. Н. Русский Север, с. 58-67; Глазырина Г. В. Исландские викингские саги, с. 37-45; 96-98]. Однако даже если согласиться с предложенной им интерпретацией наименований шести городов, принадлежавших народу н.бариййа, то окажется, что как минимум половина из них — Новгород, Великие Луки, Муром — выходит за рамки региона, охватываемого понятием «Бьярмаланд». Уже одно это обстоятельство, как мне кажется, делает весьма уязвимым отождествление народа н.бариййа с бьярмами.
Поддержать точку зрения О. Талльгрен-Туулио трудно еще и в силу следующих соображений. Велика ли была в принципе вероятность того, что какие-либо сведения о хорониме «Бьярмаланд» или этнониме «бьярмы» могли достичь ал-Идриси? Имеющиеся в «Нузхат ал-муш-так» сообщения об омывающих Восточную Европу морях включают в себя фрагмент лоции с описанием плавания от северного побережья Руси на северо-запад: «Что касается западного края Моря Мрака, то он граничит с северной [стороной страны] ар-Русиййа, отклоняется в северном направлении, затем поворачивает на запад, а за этим поворотом уже нет никакого прохода [для мореплавателей]» [OG, р. 957]. Наиболее вероятным источником сведений об этом маршруте могли быть сообщения скандинавских мореплавателей, ездивших в Бьярмаланд (подробнее см. [Коновалова И. Г. Восточная Европа, с. 73-74]). Однако единственным хоронимом, фигурирующим в приводимом ал-Идриси отрывке лоции, является «Русь», в то время как о Бьярмаланде никаких упоминаний нет. Таким образом, на примере единственного раздела сочинения, где можно было бы ожидать присутствия данных о Бьярмаланде, очевидна маловероятность того, что ал-Идриси был знаком с хоронимом «Бьярмаланд» или этнонимом «бьярмы». Кроме того, нетрудно заметить большие отличия в характере информации о Бьярмаланде в древнескандинавских источниках, с одной стороны, и в сообщениях ал-Идриси о народе н.бариййа и его городах — с другой. Во-первых, в древнескандинавских памятниках ничего не говорится о существовании городов у бьярмов, упоминаются только безымянное «торговое место» (kaupstadr) да капище верховного бьярмий-ского божества [Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги (первая треть XI в.), с. 63-65, 75-78, 174-177; Глазырина Г. В. Исландские викингские саги, с. 44-45, 150-157, 180-187]. Напротив, у ал-Идриси названы шесть городов страны н.бариййа, причем данные о них весьма конкретны. Во-вторых, в древнескандинавских рассказах о Бьярмаланде упоминается только одна, впадающая в Белое море, река — Вина (Vina), отождествляемая с Северной Двиной Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги (середина XI — середина XIII в.), с. 278-279], а у ал-Идриси речь идет о шести реках, которые, сливаясь в одну, текут не на север, а на юг, к Черному морю. Сама река, в бассейне которой располагались города страны н.бариййа, носит у ал-Идриси название «Русской», что можно рассматривать как косвенное свидетельство принадлежности всех шести городов к землям Руси. Да и ал-Идриси, как это следует из приводимых им данных, всю территорию севера Восточной Европы считал относящейся к Руси — недаром он утверждал, что северной границей Руси являлось «Море Мрака» (Северный Ледовитый океан), а о животных, водившихся в бассейне р. Кеми, говорил, что они обитали на Руси. Поэтому, по моему мнению, этноним н.бариййа следует связывать не с Бьярмаландом, а с Новгородской Русью. В таком случае наименование н.бариййа можно рассматривать как передачу др.-рус. Новъгородъ или возводимого к древнерусской форме топонима Nogardar, встречающегося в скандинавских памятниках, в частности в сагах о древних временах [Древнерусские города, с. 13, 172, 174; Глазырина Г. В. География, с. 231; Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги как источник, с. 149]. Графически названия Новъгородъ / Nogardar близки написанию этнонима н.бариййа в «Нузхат ал-муштак»: *** < * *** Локализация народа н.бариййа в Новгородской Руси, в отличие от гипотезы Б. А. Рыбакова и Б. Недкова, позволяет найти объяснение почти всем названиям городов, отвечает указанию ал-Идриси на северное расположение этой территории, учитывает данные обоих произведений географа и восполняет тот противоестественный пробел в данных, который имеется в «Нузхат ал-муштак» относительно Новгородской Руси.
216
На прямоугольной карте ал-Идриси на стыке 5-6-й секций VII климата в полном соответствии с данными текста показана впадающая в Черное море «Русская река», а между шестью ее истоками, текущими с расположенной на крайнем севере горы Кукайа, обозначены и шесть городов. Карты с изображением «Русской реки» и шести городов народа ан-н.бариййа дошли в составе рукописей Р, О, К и частично L. Соответствующие фрагменты изданы К. Миллером [MA, Bd. VI, Taf. 65-66] и О. Талльгрен-Туулио ([Tallgren-Tuulio O.
