Валерия непроизвольно шевельнулась в кресле, и АрсенийАндреевич мгновенно навел пистолет на нее.
— Спокойно, девочки и мальчики, — ухмыльнулся он,показав краешек зубов. — Я не шучу.
— Да мы тоже, в общем-то, шутить не настроены, —сказал со своего места Вадик.
И в тот момент, когда убийца отступил на шаг назад, онсделал несколько неуловимых движений — раз, два, три! — и пистолетоказался у него в руках, а Арсений Андреевич — на полу с заломленной за спинурукой.
Трофейное оружие Вадик спрятал, зато извлек из-под широкойрубашки собственное. Это тоже был пистолет, но какой-то более привычный глазуроссийского обывателя. Такими часто размахивают менты в телевизоре.
— Прошу всех сохранять спокойствие, — сказал Вадикофициальным тоном. — Этого человека я арестовал. Кто-нибудь возражает?
Без своей дурацкой улыбки он выглядел солидно, даже несмотряна шорты и клетчатую рубашку. И его лысинка тоже выглядела солидно. Маринапонять не могла, как это такой серьезный мужчина мог ущипнуть ее за мягкоеместо. Наверное, вживался в образ.
— Беглова позвонила мне совершенно неожиданно, —громко объясняла Разгуляева всем присутствующим, пока Вадик занималсяарестованным.
Со Старостиным, кстати, пришлось повозиться, потому что онрешил оказать сопротивление и был изрядно помят в бою.
— Позвонила, — продолжала главред, — и велеласрочно найти и привезти к ней вооруженного мента. Да еще замаскированного. Безобъяснения причин! Объяснять ей было, видите ли, некогда. Сначала я подумала,что не найду такого. В самом деле — ну где его взять обычной работающейженщине? А потом я стала звонить знакомым, и знаете, что оказалось? Что вМоскве куда ни ткнись — у всех есть знакомые менты. Они повсюду — вооруженные изамаскированные. Я попросила одолжить мне одного, и он сразу приехал. Простоудивительно, как иногда быстро совершается правосудие! Нашему журналу нужно обязательнооб этом написать.
Вадик бросил на нее один короткий взгляд и ухмыльнулся.Впрочем, ухмылка тут же слетела с его лица, потому что он занимался важнымделом — препровождал арестованного к месту временного задержания.
— Ваш Петя жив, он обязательно поправится и дастпоказания, — бросил он Валецкому. — Поэтому за обвинением в покушениина убийство дело не станет. А с остальным будем разбираться. И прошу никого изсвидетелей не покидать пределов города. Ваши имена и фамилии я переписал.
— И когда успел? — буркнула ему вследРазгуляева. — Вообще-то хороший попался экземпляр, толковый. Раз-два, и вдамки! Был бы неопытный — тут стрельба бы началась.
После того как Старостина увели, все вздохнули соблегчением.
— Что ни говори, а беседа с живым убийцей — этостресс, — сказала Валерия. — Честно говоря, я с душегубами до сих порне сталкивалась. Наше агентство все больше разводами занимается. И воровством.
Марина вздохнула и искоса взглянула на Валецкого. Интересно,согласится ли он ради нее бросить свое ремесло? Глупо, конечно, пытатьсяпеределать мужчину, с которым лишь недавно познакомилась, но ей так хотелось,чтобы у них было будущее.
— Не представляю, что мы скажем тете, —пробормотала Таня Зотова. — Ее удар хватит.
— Говорю вам: тетя уже готова, — повторилаВалерия. — В обморок не упадет.
— Но она не знает об убийствах, — возразилаМарина. — Думает, что дядя занимался мелкими темными делишками.
— Нам все равно нужно туда поехать, чтобы забрать иотдать книгу Егору Спиридоновичу. — Валерия посмотрела на целителя сблагоговением.
И тут Алеев неожиданно покраснел. Зарделся, как это делаютсамые обычные люди, попав в нелепую ситуацию. А потом совершил такое, отчего увсех присутствующих вытянулись физиономии.
Он стукнул ногой по ботинку Эдуарда Кудрявцева и сказал:
— Ну, все, пора заканчивать эту байду. Я больше так немогу.
Слово «байда» решительно не вязалось с его благообразнымвидом. Кудрявцев тоже налился темным румянцем, потому что разозлился:
— Чего ты не можешь? Книжку забрать?
— Я решил, что им нужно знать. Давай расскажем.
Эдуард прикусил нижнюю губу и зыркнул глазами по сторонам.Все смотрели только на них двоих и молчали. Никаких сюрпризов после превращенияВадика из бойфренда в мента никто уж точно не ожидал. И вдруг — нате вам!
— А они книжку нам отдадут? — засомневалсяКудрявцев.
— Она же наша.
— Я что-то не пойму, — подала голос Таня,глядевшая на Егора Спиридоновича во все глаза. — Вы же… Вы же…Рассказывали мне всякие поучительные истории… И о том, как лечили с помощьюстаринной книги… В которой собраны рецепты…
Целитель, щеки которого продолжали играть пунцовым румянцем,быстро сказал:
— Нет там никаких рецептов. Книга старинная, да. Оченьценная… Я так думаю. Но никакого отношения к исцелению она не имеет.
Женщины тихо ахнули, мужчины сурово сжали губы.
— Мы с Эдиком ее выменяли в одном индийском штате, гдеевропейцев, по-моему, вообще ни разу не видели.
— Хорошая, должно быть, вещь, — пробормотал ЛевВалентинович.
— Мы туда ездили торговать на заре перестройки, — подхватилКудрявцев, с поразительной быстротой превратившийся в Эдика. — Возиливсякое барахло, которое для русских уже не в кайф, а индийским крестьянам всееще в радость. И вот нам ее предложили. Мы сразу смекнули, что книга непростая,чего-то стоит. Когда в Москву ее привезли, хотели сразу продать. А потомподумали: жалко такую вещь светить у антикваров.
— Тут же облапошат, — подтвердил ЕгорСпиридонович, пощипывая бороду. — И мы задумались: нельзя ли извлечь изнее материальную выгоду как-то иначе?
— Поскольку, как нам удалось выяснить еще на месте,книга написана монахом на сто восемьдесят пятой разновидности одного изиндийских диалектов, был шанс, что никто не сможет ее прочесть с лету. Да и невсякий языковед так сразу разберется. И мы придумали план…
— Я поехал в Горный Алтай, — вздохнул ЕгорСпиридонович, — и наткнулся там на целителей, которые снимались с места.Когда они ушли, я решил воспользоваться ими как прикрытием. Распустил слух, чтоя — один из них. Что остался как хранитель книги, которая содержит древниезнания. Дескать, хочу найти преемника и все такое…
— Вы обманывали больных людей! — немедленновозмутилась Таня.
— Никого я не обманывал. Я ж не лечил, разве вы непоняли? А тех, кто ко мне приезжал, обратно отправлял. Говорил, что мне нужнодождаться просветления. Не стал бы я грех на душу брать, честное слово. А этистарухи, которые из Барнаула приехали и книгу потом у бандитов из-под носаувели, так поверили в меня, просто ужас! Я уж и не знал, как от них отделаться.
