Но вместо этого я ныряю за Дарконом еще глубже. Вот он, дух соперничества. Вечно от него одни неприятности.
Со дна, словно на воздушной подушке, стартует скат-манта. Самый крупный омар, какого я только видел, выходит из темного грота погрозить мне клешней.
Ко мне взывает Пламенник. Он так близко. Давай, Джек. Найди меня. Скорей. Такое чувство, что я до него сейчас рукой дотронусь.
А вдруг он в том гроте, где живет омар? Или в загадочной лавовой пещере, манящей во тьму?
Узнаю, когда доберусь сюда в следующий раз. Легкие начинают пылать. Все. Пора наверх.
И тут, словно по заказу, я это чувствую. Ой. Ко мне подплывает что-то злое. Вспоминаю электрический разряд чистого зла, который я ощутил, когда шестижаберная акула напала на Эко. Сейчас он гораздо сильнее.
То, что проплывает у меня над головой, стоит на более высокой ступени зла и могущества. Но у меня кончается воздух, так что выбора нет — придется плыть навстречу этой твари.
Даркон плывет следом. Он знает, что это такое там, наверху, и поэтому специально притормаживает, пропуская меня вперед.
Я медлить не могу — а не то сейчас открою рот и захлебнусь соленой водой. И уже нет времени возиться с ожерельем Эко, чтобы снять с него красную бусину.
Плыву к узкой тени лодки. Злая вибрация становится еще сильнее. Весь океан от нее так и бурлит.
В тени лодки спряталась другая, еще более темная тень.
Я понимаю, кто это, до того, как вижу ряды зубов. До того, как вижу мощные челюсти.
Отец предупреждал меня не о Дракуле и не о горгульях. Об акулах! Это — белая акула!
67
В длину футов двадцать. Две тонны хищной плоти. Акула видит меня и двигается ко мне.
За что ее прозвали белой? Она блекло-серая. Узкие щелочки глаз. Сами глаза — серые бусинки.
Смотрит, как я плыву прямо к ней в пасть. Думает о том, вкусный ли я. Что откусить сначала, что оставить на потом.
Открывает пасть. Выставка ножей. Несколько рядов сверкающих белых клинков.
Я в десяти футах от нее. Уйти на глубину не могу. И обогнуть акулу тоже не могу — она под самой лодкой. Мне придется пройти мимо нее, рядом с ней, дальше нее.
Оружия у меня нет — только голые руки. Голубая вспышка! Отцовские часы!
Вспоминаю, как Эко дралась с шестижаберной акулой. Тогда кулон у нее на ожерелье вспыхнул, как прожектор, и на миг ослепил акулу.
Секунды мне хватит. Ну, раз-два-три, елочка, гори!
Ничего не происходит.
Я так близко от белой акулы, что вижу, какие зубы вонзятся в меня сначала, а какие будут жевать потом.
Пасть распахивается на немыслимую ширину. Я уже чувствую зубы. Все, конец…
ЗЗЗЗИИИИП! Это не прожектор, это сверхновая. Часы ослепительно вспыхивают — прямо акуле в глаза. Белая акула изумлена и растерянна. Я извиваюсь и вкладываю все свои силы в один отчаянный рывок наверх.
Громадные челюсти смыкаются, но меня не задевают. Они снова распахиваются и снова смыкаются — в нескольких дюймах от моей правой ноги. Это не радует. У акулы прояснело в глазах. Она опять меня видит.
А радует то, что я ухватился за борт лодки. Акула подплывает, чтобы покончить со мной, но я подтягиваюсь и перемахиваю через борт.
Огромный треугольный плавник делает несколько печальных кругов, а потом этот зубастый кошмар уплывает искать себе добычу без всяких там цацек.
За другой борт лодки тоже хватаются руки. В кабину подтягивается Даркон. Жадно втягивает в себя воздух.
— Прекрасно, Джек. Браво.
— Почему она за вами не поплыла? — задыхаясь, спрашиваю я. — Кажется, я догадался. Это акула-людоед, а вы на самом деле рептилия.
— Они не людоеды, а людокусы, — усмехается Даркон. Он уже не втягивает в себя воздух. Даже не видно, как он дышит. Фантастически быстро пришел в себя. Вот это форма. — Доказательство тому — капитан твоего траулера. Он повел себя скверно, и пришлось, фигурально выражаясь, шлепнуть его по рукам. А белые акулы по-настоящему неприятны, только когда чуют кровь.
— И так порядочная гадина. Два раза чуть меня не цапнула.
— Так, играла, — уверяет меня Даркон. — Мы плыли снизу вверх, а белые акулы нападают почти исключительно на добычу, которая находится над ними. Но вообще-то эта акула думала о том, чтобы поохотиться. Видел, как она спряталась в тени лодки? Они такие хитрые. Если бы она захотела, то сожрала бы нас обоих. Я человек, а не рептилия, и на вкус вполне ей подхожу. Еще вопросы будут?
Даркон откидывается на кожаную обивку, прикрывает глаза и ждет. Если он действительно в настроении отвечать на мои вопросы — и отвечать правду, — то, значит, дела мои крайне плохи. Значит, мы уже у самого конца пути.
И все равно я не могу удержаться.
— Как вы извергаете пламя?
— Старинный ярмарочный трюк. Самый опасный из всех фокусов с огнем. Нужно набрать в рот горючего, а потом выдохнуть пары и поджечь их. На моряков производит сильнейшее впечатление, они люди суеверные. Ладно, что ты на самом деле хочешь спросить?
— Зачем вы притащили меня сюда плавать с акулами? По-моему, к самоубийству вы не склонны, выходит, у вас были какие-то причины.
— Что ж, иногда мне нравится предпринимать рискованные вылазки на природу, — признается Даркон. — Однако у меня действительно была другая причина. Я хотел, чтобы ты понял, как близко мы находимся от Пламенника. — Это слово он произносит с тем же благоговением, что и Джиско. — Я хотел, чтобы ты его почувствовал.
— Так вы знаете, что такое Пламенник?
— Не больше других. Это немного. Я знаю, что ты с ним связан. Я знаю, о чем говорят пророчества.
— Так, значит, вы все-таки из будущего?!
— Джек, мы с тобой родственники. Вероятно, дальние, но из одной эпохи. Нас обоих отправили в странствия, и дороги наши пересеклись именно в этот момент. На острове. В залитой солнцем бухте. Двое сильных мужчин.
Мешкаю с ответом. Решаю задать вопрос на миллион долларов.
— Зачем меня отправили на тысячу лет назад, я знаю, а какова ваша цель?
Даркон выпрямляется. Сейчас он предельно серьезен.
— Прямо противоположна твоей. Найти Пламенник и уничтожить его. — Он смотрит мне прямо в глаза, не мигая, и произносит медленно, выговаривая каждое слово: — И убить тебя при первой же возможности.
— Возможностей у вас была уйма, — отвечаю я с показной храбростью. — В лодке, на яхте, на острове. Чего вы ждете?
— Больше двух лет назад я убил человека, который основал траулерную компанию, и занял его место, — говорит Даркон. — С тех пор я прочесываю каждый дюйм этого проклятого острова. Я знаю, что Пламенник где-то здесь. Должен быть. — Он понижает голос и раздраженно произносит: — Но я не могу его найти.
