как только прозвенел звонок на большую перемену, Суббарао быстро вышел из школы.
И его сбила легковая машина.
Автомобилю некуда было податься. Не задень он Суббарао, его смял бы огромный грузовик, шедший навстречу.
Суббарао упал и пролетел добрых полметра. Когда две девушки, оказавшиеся рядом, подняли его, он походил на Шиву: красная звезда на лбу, содранная кожа — как браслеты на руках и ногах, весь серый от пыли.
— Извините меня, — донесся до него голос, подобный звукам вины.
Сквозь застилавшую глаза пелену дорожной пыли он смутно различил лицо Сумитры.
— Я очень, очень виновата, — опять этот голос. — Садитесь, пожалуйста, в машину.
Машина остановилась перед красивым зданием. Сумитра взяла его за руку и повела в дом.
У Суббарао, который только стал приходить в себя после падения, от близости Сумитры, от ее прикосновения снова закружилась голова. Наяву ли все это? Может, он умер, попал в рай, и небесная дева — то ли Урваши, то ли Тилоттама[68], — зная, что ему нравится Сумитра, предстала перед ним в ее обличье?
Почувствовав острую боль от йода, Суббарао открыл глаза и увидел, что вокруг него собралось много народу: Сумитра, ее отец, мать, клерки и служащие.
— Как вы себя чувствуете? — спросила Сумитра.
Суббарао быстро стряхнул пыль с волос и одежды. Ему стало неловко. Он виновато пробормотал:
— Извините… — будто совершил нечто недозволенное.
— Кем ты работаешь? — спросил отец — миллионер, владелец завода.
— Учителем в школе.
— А в каком классе преподаешь?
— В шестом.
Сумитра умоляюще взглянула на отца.
— Папа, а что, если он будет давать уроки нашему Гопи?
Суббарао согласился на все условия: и на предложенную плату, и на время занятий. Ему казалось, мечты начинают осуществляться.
Нетвердыми шагами он вышел на улицу, поблагодарил про себя стоящий у дома автомобиль и в глубоком раздумье отправился домой.
Кажется, ему повезло в жизни — он получит и красивую девушку, и ее миллионы! Если бы это не было предопределено свыше, разве автомобиль Сумитры сбил бы его? Выходит, бог — неплохой парень. Неужели он все предусмотрел? «Да», — ответило три пятых его отражения в зеркале на столе. А он всегда верил своему отражению. И не напрасно.
На следующий день Суббарао отправился на урок, одевшись в свою самую лучшую одежду. Сумитра, улыбаясь, вышла навстречу.
— Здравствуйте. Я вижу, вы чувствуете себя лучше?
— Конечно, удар ведь был не таким уж сильным, — опустив голову, проговорил Суббарао.
— Сначала я ужасно испугалась. Ведь могло случиться несчастье. Слава богу, все обошлось.
— Вы и ехали-то не очень быстро.
— Все к лучшему. Зато нашелся хороший учитель для Гопи. Кстати, он рассказывал, что вы хорошо поете.
— Да что вы, я пою только для себя, — смутился Суббарао.
— Я с удовольствием послушала бы. Ну, до свидания.
Она ушла, помахивая сумкой.
Пока Сумитра разговаривала с ним, Суббарао не мог поднять глаз от смущения и злился на себя. А она держалась так мило и непринужденно!
— Объясните мне вот это… — Голос Гопи вернул его к действительности. Заглянув в учебник, Суббарао увидел главу «Прибыль, проценты» и подумал, что нет большего мучения, чем вести урок в таком душевном состоянии.
Прошла неделя.
За эту неделю Суббарао ни разу не видел Сумитру, не слышал ее голоса, даже звука ее шагов. Постепенно отчаяние охватывало Суббарао. Его вера в себя таяла, как робкий весенний ручеек, стыдливо прячущийся в песке с наступлением жары. И даже три пятых отражения перестали его поддерживать. Это было тяжелое для Суббарао время.
И вот однажды Суббарао, закончив урок с Гопи, направился к воротам.
— Господин Суббарао! Вас зовет сестра.
Суббарао показалось, что его окликнул не Гопи, а юный Кришна, играющий на флейте.
С тревогой и надеждой шел он за Гопи. Они миновали гостиную, еще несколько комнат.
На диване красного дерева, облокотись на бархатные подушки, лежала Сумитра.
Окна были занавешены. Электрические светильники на стенах комнаты наполняли ее мягким вечерним светом.
— Заходите, господин Суббарао, — сказала Сумитра.
Смущенный непривычной обстановкой и дружеским обращением Сумитры, Суббарао сел на указанный ему стул рядом с диваном.
— У меня со вчерашнего дня температура, а подругам и дела нет. Я с вами поболтаю, — улыбнулась Сумитра.
— Буду рад.
— Вы не заняты?
— Нет, вечером я свободен. Я даю уроки только вашему брату.
— Ну, тогда все в порядке.
В этот день он собирался сводить в кино свою мать и сестру и просил их быть готовыми к его приходу. Но Суббарао заставил себя не думать о разочаровании, которое он им доставит.
Они поговорили о школе, в которой преподавал Суббарао, о фильмах, о колледже Сумитры, о ценах, о политике и, наконец, дошли до песен.
Они обсудили некоторых певцов, и оказалось, что у них во многом мнения совпадают.
— Спойте, пожалуйста.
Суббарао смутился. Но Сумитра настаивала, и ему пришлось спеть.
— Ну как? — спросил Суббарао.
Сумитра вздохнула.
— Меня тронуло ваше пение.
Орден «Бхарата ратна»[69] — ничто в сравнении с этой похвалой! Прощаясь, Суббарао сказал, что придет на следующий день в восемь.
— Спасибо. Я буду рада подружиться с вами, — благодарно
