немало. Почувствовал общую тревогу Игви, с места не поднялся, но дёргал ушами в сторону входа, прислушивался да шумно принюхивался к пыльному воздуху.
– Скрипят половицы, там сила верхнего мира, – сказала Эйдре спустя время. – Попытаемся улизнуть?
– Не выйдет, – отмахнулся Ферр. – Сэйд почувствует тебя и в мороке.
– Я могу открыть тропу.
– За нами в неё и ринутся, – качнул головой Ульд. – Да к тому же прознают, что ты и твой клёрс теперь на такое способны. Не удалось спрятаться – так хоть новостей выдавать не станем.
Шаги снаружи остановились подле их двери, раздался лёгкий стук. Друзья переглянулись с опаской, а Ферр со вздохом сказал:
– Ладно. То всё прибить исподтишка пытались, а теперь аж поговорить решились. Так давайте послушаем, коль такое чудо свершилось.
Он быстро подошёл к двери, распахнул, оглядел нежданных гостей. На пороге стояли жрец с сэйд. Знакомый волевой подбородок подчёркивала окладистая борода, играла в уголках губ короткая усмешка. Мужчина шагнул вперёд, блеснули искорки азартного веселья в приметных глазах дымчатого изумруда:
– Ну здравствуй, братишка. Позволишь войти?
Ферр посторонился, пропустил обоих в комнату, плотно запер дверь да ответил:
– И тебе не хворать, братец.
Стоило гостям оказаться внутри, разгладилась затаённая тревога на лице Ульда, сменила её широкая улыбка:
– Тиль!
Сын Огафа довольно рассмеялся, крепко обнял старого друга, с хитрой радостью молвил:
– Где ещё двоим жителям замка Харада встретиться, как не в забытом богами трактире у самой границы его земель, верно, Йорги?
Мерг развёл руками, после обернулся к деве-сэйд, скромно стоящей поодаль, подошёл в один шаг, поцеловал тонкие пальцы:
– Всегда счастлив видеть, Нора.
В её взоре блеснула на миг ласковая нежность, будто чародейка увидала непутёвого младшего братишку да счастлива, что с ним не стряслось беды в разлуке.
Ферр с интересом разглядывал двоюродного брата и его спутницу. Тиль оказался старше Ярга, почти переступил тридцатую свою весну. Внешностью пошёл разом и в мать, и в отца. Общий цвет глаз, написанный им на роду верхнего мира, тёмно-русые волосы да правильные черты лица выдавали родство мужчин, но массивный подбородок, – наследство Огафа, – да могучее, но не шибко рослое телосложение делали брата больше похожим на Ярга, чем на Ферра. Гордый размах широких плеч да прямая осанка выдавали детство в стенах замка Олкуда среди воинов, добрый топор на поясе подтверждал, что и сам Тиль обучался не только исцелять да читать баллады.
Его же Нора не сумела бы похвалиться изяществом Мельхи или Эйдре, но очаровательна была настолько, что любоваться девой хотелось не меньше, чем иными красавицами. Крупные светлые кудри обрамляли круглое личико с острым подбородком, задорно вздёрнутый носик украшала нежная россыпь светлых веснушек, в лазоревых глазах сияла лучистая радость. Дева казалась кроткой да совсем юной, доходила ростом спутнику лишь до плеча, по-детски тонкая фигура тонула в дорогом наряде. Но Ферр умудрился разглядеть, что Нора оказалась чуть старше его брата, а в хитрости сумела бы поспорить и с Эйдре. Клёрса при себе у сэйд не было, играла она на флейте – инструменте редком среди музыкантов верхнего мира с западного берега Олки. Жрецу подумалось, что Тиль, видно, умудрился отправиться на испытание аж по иную сторону залива, и он подивился такому решению, хоть и подумал невольно, что живи сам у моря, наверняка поступил бы так же.
Проглядывал на широком запястье брата узор белой ласточки, тонкую ручку его спутницы украшала веточка цветущей яблони по имени Мельхи. Мысленно Ферр порадовался, что стёршиеся барьеры да сгинувшая связь чар не разлучили их, не заставили Нору бежать прочь на поиски свободы, как сделали это некоторые сэйд, побросав своих жрецов, едва выпал случай.
Тиль тем временем с не меньшим любопытством изучал Ферра и Эйдре. По всем правилам мужчины сперва познакомились с девами верхнего мира, а уж потом, не сговариваясь, откинули прочь церемонии да крепко обнялись.
– Рад наконец встретиться, братишка, – с добрым весельем сказал Тиль.
– Я тоже, братец, – отозвался Ферр и почувствовал, что впервые в жизни произнёс эти слова с искренностью.
Гость выудил из объёмной дорожной сумки кувшин вина, кивнул на него:
– Дунки снабдил в дорогу. При жизни старик бы ни за что не осерчал, коль выпили в доброй компании, а после смерти, почудилось, ничего в нём и не сменилось. Желаете?
Эйдре и Нора собрали из припасов скромный ужин, а пока сооружали его, с улыбками о чём-то перешёптывались. Ферру померещилось, что дева с интересом выспрашивает о флейте гостьи да сетует, что редко слышит игру на ней в срединном мире. После друзья расселись прямо на полу кругом, приступили к нежданному угощению. Ладный, но простенький посох Тиль поставил к дивному чёрному древку в золотом узоре, хоть смеялся да приговаривал, что их и в одной комнате хранить совестно должно оказаться. Чудилось, что брат уже знает, чего теперь творится, но сам Ферр смолчал да поймал себя на мысли, что ничего против того не имеет вовсе.
– Мы-то мимо проходили, – рассказал Тиль добродушно, – да Нора силу верхнего мира почувствовала. С последними вестями муторно стало больно: столько жрецов побросали их спутники. Вот я и подумал: дай заглянем, вдруг счастливчик какой к выступлению готовится, состязание в балладах ему предложу. Людям всё веселее, и нам – вроде как в старые времена. А хозяин мне сказал, что в его краях уже с три луны жрецов не видывали. Нора и предложила проверить, что за диво: её-то народ больше по городам нынче разбрёлся, коль в одиночку, а тут глушь жуткая, ну кто из них по доброй воле сунется, да и ради чего? Слетала птичкой, вернулась, смеётся, что за окном почти что я сам раскинулся да сплю покойно, и там же рядом Йорги наш отдыхает. Тут разговор с отцом и вспомнился про вас. Мы же по зиме забредали в Олкуд, он и объяснил про пророчество, да что скоро песни вестника всем верным сказителям Ириты подхватывать.
– Самому бы их петь начать сперва, – улыбнулся Ферр насмешливо.
– Что же мешает? – удивился Тиль. – Отец поминал при встрече вас не выдавать, но чем раньше примешься, тем больше людей успеют услыхать.
Видно, Огаф не решился рассказывать о слежке да попытках помешать путникам без их ведома. Друзья же скрываться не пожелали: Ульд доверял Тилю не меньше, чем его отцу, матери или Хараду, а потому поведал все последние новости как есть. Выслушав, жрец глубоко задумался, потёр пальцами тёмную бороду, сказал:
– Ярг, стало быть? Братец, что на службу Мергу подался… Он же мне морок слал прошлой весной, всё встретиться просил в Сэйде, наплёл про срочное дело да что помощь нужна. Я по глазам признал родню, поверил, отправился с Норой к назначенному месту…
– И что? Напал он на тебя? – нахмурился Ферр,
