Это Константин! Он всегда уважал тебя как брата, даже когда ему приходилось притворяться, что он тебя ненавидит.
— Может быть, часть ненависти настоящая, и все это было притворством.
Она глубоко вздыхает, ее плечи опускаются.
— Ты ведь не собираешься изменять свое мнение, не так ли? Ты всегда будешь тем человеком, который сомневается во всех, включая свою семью. Может быть, однажды ты запрешь меня и будешь мучить при мысли о предательстве.
— Не будь смешной.
— Почему это смешно? Если ты сомневаешься в собственной плоти и крови, то что будет со мной? Как только я сделаю шаг, который не будет одобрен тобой, ты заподозришь меня.
— И почему ты делаешь что-то, чего я не одобряю, Саша? Хм? Какого черта ты создаешь дистанцию между нами в последнее время?
— Потому что ты гребаный идиот, вот почему! — она хрипло дышит. — Ты собираешься освободить Константина?
— Нет.
— В таком случае, я останусь с Кристиной, пока ты не отпустишь ее мужа.
А потом она поворачивается и уходит, хлопнув за собой дверью.
Меня так и подмывает последовать за ней и дернуть ее назад за волосы, но это только усложнило бы дело.
Поэтому я беру паузу и делаю глубокий вдох, прежде чем снова сосредоточиться на книге.
Конечно же, две страницы склеены вместе. Я осторожно раздвигаю их и нахожу внутри маленькую карточку памяти и письмо. Я открываю листок бумаги и смотрю на слова, нацарапанные неаккуратным почерком моего отца.
«Кириллу,
Если ты читаешь это, значит, я мертв, и ты стал моим наследником.
Есть несколько вещей, которые тебе нужно знать...»
Чем больше я читаю, тем яснее становится картина. Снова и снова мне кажется, что я нахожусь в голове Романа, когда он писал это.
Как только я заканчиваю, то точно знаю, что нужно сделать, чтобы наказать предателя.
Глава 24
Саша
— Я была так близка к тому, чтобы сдаться в этот момент. Так чертовски близка!
Сейчас я разглагольствую, но мне повезло что есть кто-то, кто слушает меня без жалоб.
Или больше похоже на двух людей.
Антон и Макс сидят по обе стороны от меня. Мой друг кладет руку мне на плечо, в то время как Антон молча кивает. Он наименее разговорчивый, но отличный слушатель.
Прошло три дня с тех пор, как Кирилл посадил Константина в тюрьму, как преступника. Никому из нас не был разрешен доступ в подвал, так что мы даже не знаем, что он там с ним делал.
А недостаток знаний хуже, потому что это поощряет мысли о плохих сценариях.
Я пыталась утешить Кристину и Карину, но это невозможно, когда никто из нас не знает о планах Кирилла. Он может убить его в любую секунду, и что тогда?
Думал ли он о том, что будет с Кристиной и ее ребенком? Ее семья на самом деле недолюбливает ее с тех пор, как она пошла против их воли и вышла замуж за Константина.
Потом есть Карина. Думал ли он о том, как ухудшится ее состояние, если ее брат убьет другого ее брата?
Но опять же, Кириллу всегда было наплевать на эмоции других людей. У него есть только свои планы и манипуляции, и он показывает всем остальным средний палец.
Включая меня.
Этот ублюдок не пытался поговорить со мной. Он воспринял то, что я сказал в тот день в его кабинете буквально, и проигнорировал мое существование. Не помогает и то, что он часто бывает вне дома допоздна. Или что я пристально смотрю на него каждый раз, когда вижу.
Выражение его лица не меняется, когда он смотрит в ответ, а затем запирается в своем кабинете с чертовым Виктором.
— Вы знаете, что забавно? Это он сказал, что я создаю дистанцию между нами, когда именно он тот, кто роет яму прямо посреди нас, — я хрипло дышу. — И что хорошего в том, чтобы все время находиться рядом с Виктором?
Макс улыбается, и я, прищурившись, смотрю на него. Я попросила Виктора привезти меня сюда, потому что мне нужна была передышка от напряжения в доме.
Я была рада, что Антон и Макс действительно шутили и дразнили друг друга. Когда я приходила в последний раз, Антон сказал, что Макс выпускает его, пока он обещает не убегать.
Не уверена, как долго мой брат сможет забывать о своих обязанностях и выполнять это обещание, но пока все идет хорошо. Он не выглядит напряженным или нервным. На самом деле, я не думаю, что он когда-либо выглядел таким умиротворенным, как в последние несколько недель.
— Чему ты улыбаешься? — спросила я у Макса.
Он делает дерьмовую работу, пытаясь скрыть свое веселье.
— Мне кажется, или ты ревнуешь к Виктору?
— Это неправда.
— На самом деле так и есть, — без всякой необходимости добавляет Антон.
— Теперь, когда я думаю об этом, ты всегда каким-то образом завидовала ему, — продолжает Макс.
— Верно. Она обижалась всякий раз, когда Кирилл встречался с ним наедине.
— Тоша! — я толкаю его локтем. — Почему вы двое ополчились против меня? Я пришла сюда не за этим.
— Тем не менее, это правда, — Макс гладит меня по плечу. — Тебе нужно привыкнуть к тому факту, что Виктор здесь надолго. Он оставит Кирилла только тогда, когда тот умрет.
Антон незаметно убирает руку Макса с моего плеча.
Я улыбаюсь ему с нескрываемым злорадством.
— Кто теперь ревнует?
Антон искоса смотрит на меня.
— Мне не нравится, когда кто-то прикасается к моей сестре.
— Лжец. Тебе не нравилось, что Макс прикасался к кому-либо в прошлом, не только ко мне.
— Он слишком прилипчивый. Это отвратительно.
Мой друг ухмыляется, полностью игнорируя комментарии Антона.
— О? О чем это ты, Саша?
— Не надо, — одними губами произносит мой брат, но я уже поворачиваюсь к Максу.
— Помнишь, как он выкручивал тебе руку и время от времени внезапно впадал в ярость?
— Ах, да. У него были моменты, когда он вел себя странно.
— Скорее всего, он потерял контроль, потому что ему не понравилось, что ты был таким прилипчивым со всеми. Особенно ко мне, поскольку он думал, что я тебе нравлюсь.
— Кто-то ревновал, да? — выражение лица Макса проясняется, когда он смотрит через мое плечо на Антона, на лице которого невеселое выражение.
